Константин Стерликов - Кара Булганака. Роман

Ягунов пытается ударить одной рукой, то локтем, то тыльной частью ладони, но ничего не выходит, лишь ослабляет сопротивление.

Холодный корпус винтовки туго врезается в горло… Дыхание перехватывает, в голове мутнеет… Ягунов начинает терять сознание, проваливаясь в сумеречный омут. Внезапно хватка ослабевает, и немец оседает как подкошенный.

– Жив? Павел Максимович! – гремит, прорезает темноту бодрый голос.

Из мрака появляется опаленное лицо старшего батальонного комиссара Ивана Парахина.

– Черт! – хрипит Ягунов, растирая шею, – Во время! Я уж думал все… Как ты тут оказался, Иван? Вы же на фланге были! Там место серьезное. Как сюда успел… Просто ангел-хранитель! Еще бы секунды – и конец!

– Мы там уже закончили! – улыбаясь, подхватывает трофейное оружие Парахин, поднимаясь во весь свой богатырский рост, – Фашисты дрогнули, бегут…

Как здесь? А я тебя, Павел Максимович, на любом расстоянии чую… Если что не так! У нас с тобой какая-то особая связь установилась! И рации, и телефона не надо! Такой и должна быть связка командира и комиссара, как две руки одного организма. Или каменоломни так людей сближают…

– Каменоломни – другой мир, со своими законами и правилами! – Ягунов встает на ноги, проверяет свой автомат, – Место особое, как оказалось, просто Зазеркалье какое-то… Надо быть бдительными вдвойне! Все вверх ногами. Как в глубины моря неизвестного погрузились! И нам повезло, что они есть… Готовая Крепость, большая и надежная. Мы в них много что сможем. Ну что, пошли дальше, комиссар!

Командиры осматриваются, к ним подходят другие бойцы и все вместе устремляются вперед по окопам.

На одном из поворотов, Ягунов, быстро выглянув за угол, бросает гранату в открывшийся на пути блиндаж. Сноп пламени вырывается из проема входа. Земля содрогается под ногами. Красноармейцы тут же простреливают валящие наружу клубы вязкого дыма и врываются внутрь… В облаке оседающей землянистой пыли и сизого дыма нелепо мечутся силуэты немцев. Кто-то из них пытается сопротивляться. Но несколько выстрелов и ударов штыками и всякое движение фашистских солдат прекращается.

– Соберите оружие и документы, – командует Ягунов, – живее, не задерживайтесь! Идем дальше…

– Пара планшетов уже есть, – Парахин поднимает с пола, у дымящегося, развороченного взрывом стола, с пола кожаные офицерские сумки, – может, прояснят фронтовую ситуацию! А то мы уже, которые сутки без связи, в полной изоляции, действуем вслепую!

– Ничего! Мы хоть и в окружении, а фашистов бьем исправно, – Ягунов устало прислоняется к тлеющей стенке блиндажа, – изучим обстановку, найдем слабые места у врага и закатим Большую Музыку! Как говорил товарищ Мехлис… У оккупантов земля будет гореть под ногами. Буквально…

– Когда мы первые вылазки совершили, немцы думали, что десанты высадились с правого берега, – смеется Парахин, засовывая за пояс трофейный «Вальтер», – мы это от пленных узнали! А сейчас они уверенны, что в каменоломнях сражается особая Коммунистическая дивизия, со спецподготовкой. А у нас кого только нет – и летчики-курсанты, и моряки, и танкисты, и пограничники и гражданские! Просто вся наша огромная страна в миниатюре… Нам еще Красную Площадь с Кремлем под землей построить и будет совсем замечательно!

– Может в этом и сила нашего подземного гарнизона! – улыбается Ягунов, – Каждый со своим уникальным опытом – и военным и житейским, вкладывает свои силы и умения в Победу! Одна семья Данченко чего стоит – без них бы мы в катакомбах точно были бы как слепые кроты… А они и новые участки показали и где лучше объекты разместить, и вообще как ориентироваться в этой громадной запутанной подземной системе. Мы живем и сражаемся как единый организм – поэтому фашисты и не могут нас одолеть! Ну что, все? Закончили? Тогда вперед, товарищи!

Поселок Аджимушкай и его окрестности полыхают огромным ревущим пламенем… в смоляной ночи. Горят казармы, склады, техника, немецкая линия обороны.

Красноармейцы еле видимыми тенями, переносят трофеи в черное чрево катакомб… В расщелине скал, недалеко от входа, полковник Павел Ягунов и комиссар Иван Парахин, наблюдают за работой солдат и за обстановкой вокруг, держа оружие наготове…

– Аджимушкай наш! – усмехается Парахин, – Хоть до утра, но все равно этот кусочек нашей Родины отбили! Фашистов втрое больше было, если не вдесятеро… Лихой у нас гарнизон сложился, Павел Максимович! Врага рубим как кавалерия, направо и налево!

– Да, фашист отхватывает серьезно, – говорит Ягунов, смотря на горизонт в бинокль, – почти каждую ночь в больших или малых порциях… Если поселок не возьмем, то хотя бы патруль вырежем. Или издалека им нервы потреплем! Они считают, что они здесь хозяева. Как бы не так! Мы еще им немало фокусов и аттракционов покажем. Подземное представление только начинается…

– Под землей еще никто не воевал, насколько мне известно, – озирается Парахин, – фашисты явно к этому не готовы! Нас не видно, не слышно, неизвестно сколько – нас скрывает толща камня как непробиваемая броня! У нас многокилометровая территория для маневра… Где мы появимся – поди догадайся! Выходов-лазов не сосчитать! Нас не поймать, мы будем как призраки, как тени! Везде, за каждой сопкой, каждым углом… У фрицев точно голову свернет. Это им не штабная стратегия с железной айнс-цвай логикой! Здесь «драй» может и не наступить… исчезнуть… Тут у нас такое место.

– Это да! Катакомбы веешь неординарная и суровая, и требует повышенного внимания. Чуть ступил ни туда – и все, пропал! Нам тоже нужно быть осторожными. Всегда есть две стороны медали, если не три! Для нас это тоже будет серьезным испытанием. Условия очень специфичные, если честно не для всех. Мрак, холод, замкнутое пространство… Не каждый выдержит долго. Поэтому твоя работа Иван Павлович – поднимать боевой дух, зажигать сердца людей на святую борьбу, чтобы у нас трусов и паникеров не было… Пораженческие настроения, измена – это хуже любого врага!

– Наша комиссарская работа идет на всех парах! Проводим собрания, лично беседуем, выпускаем боевые листки! Нытиков и колеблющихся нет! Все готовы сражаться до последнего! По сути, у нас остались те, кто не дрогнул под натиском фашистской орды, можно сказать – самые стойкие и лучшие! А все прочие к проливу сбежали, еще в первые дни! Поэтому у нас крепкий железный кулак сомкнулся! Сокрушительный! Но мы с политруками все равно строго следим за всеми малейшими колебаниями. И сразу принимаем меры. Наш пост не дремлет!

– Я вижу! Повезло мне с тобой… Я один или с кем-нибудь другим точно бы не справился. У тебя талант людей организовывать и воодушевлять! Один короткий разговор и у человека крылья за спиной распахиваются… И он готов куда угодно идти, в любое пекло! Просто гипноз или магия какая-то… Таких как ты, больше просто нет! Гений своего дела!