Semfira Grangel - Подарок отца. Книга четвёртая. Да здравствует любовь!

Питер не мог её потерять.

Только не сейчас, когда отчетливо осознавал – Ровена стала частью его жизни, его, как оказалось, никчёмной без неё жизни.

Почему он раньше не сообразил, ведь мог же не ждать дня, на который была назначена свадьба.

Надо было тащить Ровену в церковь под венец, как это пытался сделать разлюбезный кузен Джеральд.

Питер был уверен, что в тот момент Ровена не перечила бы ему, и пока он не сделал глупость, объявив её своей пленницей, дала бы согласие на их брак.

Но теперь то время упущено.

Король не простит такой спешки.

До появления короля в замке ещё можно было бы объяснить похищение, но только не теперь…

Его поцелуи смягчились. Ровена вся обмякла и перестала оказывать сопротивление, кажется, она успокоилась. Он отстранился от неё.

– Я ненавижу тебя, Питер Гилфорд! – слова её прозвучали гневно, её губа задрожала, а из глаз готовы были сорваться слёзы. – Ты…, ты…, – она не могла найти подходящих слов, отвернулась от него и, уткнувшись лицом в кровать, разрыдалась.

Питер больше всего не мог выносить женских слёз, а уж слёз Ровены…

Он сидел рядом и терпеливо ждал, пока девушка выплачет всё, что накопилось в её душе и успокоится. Когда она заснула, положил девушку поудобнее в кровати, накрыв шкурами и аккуратно подоткнув со всех сторон, уверенный, что девушка спит.

Тихо, едва слышно проговорил:

– Милая, я тебя никому не отдам.

И с этими словами покинул комнату Ровены.

Ровена на самом деле не спала.

Девушка делала вид, что спит.

Ей хотелось, чтобы Питер поскорее ушёл, и она осталась в одиночестве. Эти его последние слова, обещания, что он её никому не отдаст, острой болью врезались в сердце.

Что ей делать?

Сердце девичье разрывалось на части.

Ей с каждым днём всё труднее давалось решение покинуть замок Гилфорд навеки.

Покинуть замок, Питера и всех остальных, к кому она уже прикипела душой.

Почему Питер с ней последнее время так нежен и ласков?

Сможет ли она после этих слов, сладких поцелуев найти в себе силы покинуть любимого.

Мужчину своих девичьих грёз!

Сэр Гилфорд услышав, как хлопнула в комнате Ровены дверь, сразу же вышел из своей комнаты и направился в комнату Питера.

– Питер, ну что? Как она? – проговорил он с порога едва слышно. – Что хорошего скажешь старику?

– Ничего, отдохнёт и выйдет к ужину, – буркнул Питер, но отец ждал продолжения и, по всей видимости, так просто не собирался уходить, проговорил: – Она ещё немного подралась, потом поплакала в подушку и наконец-то заснула, – он устало вздохнул.

– Питер, а как ты думаешь, Ровена станет жаловаться королю?

– Точно не уверен, но, когда брала в подарок сапфиры, обещала этого не делать. Что будет после сегодняшнего её выступления… только одному богу и Ровене известно.

Питер на самом деле больше всего боялся появления Ровены в зале к ужину.

– И чего тебе вздумалось выяснять свои отношения с Джеральдом?! Не мог выбрать другое время для этого! – недовольным тоном упрекнул Питера сэр Гилфорд.

– Это наше с ним дело!

– Наше с ним дело! Держи себя в руках, в конце-то концов. Не то не сносить нам всем головы.

Сэр Гилфорд ушёл удрученный и весьма озабоченный случившимся.

Его замысел висел на одном тонком волоске.

Всё могло рухнуть в один миг и полететь в тартарары.

Питер лежал в своей постели, глядя в потолок, думая о Ровене.

Сколько девочке пришлось пережить.

Внешне казавшаяся такой спокойной, уверенной в себе леди, и теперь вот на тебе.

Дала волю своим чувствам, страстям и колотила этих драчунов, себя не помня.

Он осторожно повернулся на боку, вспоминая, как палка пришлась как раз на то место, где сейчас болело.

Хороша же разнимательница и усмирительница.

Они бы с Джеральдом так сами себя не поколотили.

Но зато быстро всех усмирила.

Да и народ потешили.

Молодой человек устало опустил веки и провалился в глубокий сон.

Вечером все спустились в зал, как ни в чём не бывало.

Ровена была представлена королю и королеве Англии, Иоанну Безземельному и Изабелле Ангулемской.

Король восседал рядом с хозяином замка сэром Гилфордом. По другую руку от короля сидела юная и несравненная королева Изабелла.

Ровена с интересом засмотрелась на юную прекрасную королеву. Она выглядела прямо как её младшая сестра Беатрис, а ведь уже была замужем.

Мысли девушки прервал голос короля:

– Леди Ровена Алансонская?

– Да. Ваше величество.

– Так вот это кто у нас похитительница сердец моих лучших воинов и верных рыцарей?! – проговорил король, внимательно присматриваясь к девушке. – Признаюсь вам, леди, я не знаю девушки достойнее для них. И глядя на вас, леди Ровена, прекрасно понимаю разногласие моих рыцарей.

Ровена смущенно потупила взор, услышав такой комплимент, да ещё из уст самого короля.

– Ваше величество, это для меня такая честь! – воскликнула девушка, грациозно присев в реверансе, и потупила взор, скромно опустив ресницы.

– О, дитя моё, я, кажется, тебя смутил? – произнёс Иоанн, заметив на её щёчках нежный румянец. – Скромность девушке всегда к лицу. Вижу, что на вас много наговаривают.

– О! Ваше величество, вы более чем великодушны к моей скромной персоне.

Он улыбнулся ей и, повернувшись к сэру Гилфорду, подмигнув ему одним глазом, произнёс:

– Кротка, как агнец, а мне кто-то говорил – своенравна, вспыльчива.

– Наговаривают, это точно, – усмехнулся сэр Гилфорд, правильно понимая иронию короля, – ей больше подходит кротка, как агнец, но с кем не бывает немножко вспылить, а злые языки тут же подхватят и оговорят.

Они оба заговорщицки засмеялись.

Иоанн, снова повернувшись к Ровене, всё ещё улыбаясь проговорил:

– Премного наслышан и весьма хорошего о леди Магдалене Алансонской.

– Ваше величество – это моя бабушка.

– Вижу, вы пошли по её стопам.

– О, что вы, Ваше величество, мне далеко до неё.

Сэр Гилфорд усмехнулся, крякнув в кулак, и произнёс едва слышно и то только Иоанну:

– По-моему, в самый раз. Даю что угодно, под стать своей бабке, леди Магдалене Алансонской.

Внимание находившихся в зале привлёк шум, доносившийся с лестницы. Иоанн, сэр Гилфорд и остальные с любопытством вглядывались в ту сторону.

Там как раз показались в одно время Джеральд и Питер.

Не пропуская и не уступая друг другу дороги, они намеренно столкнулись плечами. Но заметив, что за ними пристально наблюдают, стали церемонно пропускать друг друга.

Со стороны это смотрелось весьма комично.

По залу прокатилась волна смешков.

– Два шута гороховых, – буркнула себе под нос недовольная леди Корделия, но многие слышали её едкое замечание.

– О, кажется, наши петушки появились. Идите-ка немедленно сюда, виновники сегодняшней потасовки, – подозвал их Иоанн, уже осведомлённый о случившемся в амбаре инциденте.