Леонид Масловский - Путь без Сталина. Потери и достижения СССР в 1953—1985 годы. Книга первая

Или мы восстановим правду о своей Родине, вернём доброе имя СССР, или Россия рассыплется и исчезнет вместе с нами, нашими детьми и внуками. Оскверняя прошлое, мы лишаемся будущего. Историю творят не неведомые силы, а люди, и от направления воли, живущих в нашей стране людей, от их любви к родине, мужества и знаний зависит будущее России.

«Закрытый» доклад Н. С. Хрущёва был разослан во все партийные организации страны. В марте 1956 года с текстом доклада были ознакомлены не только коммунисты и комсомольцы, а также беспартийный актив рабочих, служащих и колхозников, то есть фактически вся страна. Ложь Хрущёва внесла смятение в души людей и глубоко оскорбила всех честных, преданных идеалам Родины граждан СССР.

Главным управлением лагерей (ГУЛАГ) СССР с помощью СМИ запугали весь мир. США вложили зловещий смысл в наименование государственного управления, и исправительно-трудовые лагеря (ИТЛ) с помощью Солженицына начали называть ГУЛАГ, подменив действительно существовавшее наименование лагерей выдуманным в специальных центрах США, то есть исправительно-трудовые лагеря назвали Главным управлением лагерей, и никто против этого не возражает. С тех пор уже мало кто знает, что фактически означают сокращения «ИТЛ» и «ГУЛАГ».

Фактически в СССР заключённые содержались в исправительно-трудовых лагерях, а не в главном управлении лагерей. В ИТЛ по решению суда людей изолировали от остальных членов общества, обязывали трудиться и пытались перевоспитать согласно существовавшим научным разработкам, в которых утверждалось, что перевоспитать человека может только труд. «Пребывание в лагере в личном плане было страшным испытанием, но как социальный институт ГУЛАГ «лагерем смерти» не был – смертность в нём не слишком превышала смертность тех же возрастных категорий на воле (стабильно она составляла около 3%…)» [20, с. 417].

В проклятое либералами сталинское время власть действительно воспитывала народ на учении православия – «не убий»; защищала от бандитов и не позволяла западным и доморощенным врагам государства подорвать его устои и привести страну к безвластию, которое всегда приводит к огромным человеческим жертвам, несопоставимым ни с какими репрессиями.

Следователи, действительно, разбирались со степенью виновности каждого человека. Например, при выполнении приказа о ликвидации польской шпионско-диверсионной сети был арестован поляк по национальности К. К. Рокоссовский. Несмотря на крайнюю запутанность дела, массу доносов и оговоров установили, что К. К. Рокоссовский к «пятой колонне» не причастен. Его без суда освободили, восстановили в звании и должности с компенсацией за время нахождения в тюрьме всех видов полагавшегося ему денежного и вещевого довольствия. А Хрущёв в докладе утверждал, что с виновностью подсудимых следователи не разбирались.

Хрущёв также утверждал, что следователи подследственных людей избивали, пытали и те под пытками подписывали признания в фактически не совершаемых ими преступлениях. Причём, как утверждал Хрущёв, это делалось по личному приказу Сталина. Только вот непонятно, как Сталин, не имеющий в то время в подчинении ни милиции, ни армии, ни каких-либо других силовых структур, мог отдавать подобные приказы. История не оставила нам ни одного свидетельства подобных указаний, исходящих от Сталина.

Да и сведения о пытках поступают от людей, которые при допросах оговорили своих товарищей. Такие «свидетели» заинтересованы в утверждении, что дали показания на других под пытками. Можно верить таким сведениям? Нет. Вторую категорию «свидетелей» составляют те, кто был осуждён за действия, направленные против советского государства и действовал по убеждению. Они и до осуждения и после освобождения ненавидели русский коммунизм и всю жизнь пытались его оклеветать и уничтожить. Можно им верить? Нет. А ведь кроме указанных категорий существует масса «свидетелей», «историков» и «исследователей», которые за деньги подтвердят не только применение пыток, но оклевещут и родную мать. Можно им верить? Нет.

Надо учесть, что в настоящее время выгодно клеветать на советскую власть, на Сталина, на социализм и совершенно невыгодно их защищать или воздерживаться от клеветы. Обстановка обязательной клеветы на Сталина в обществе была создана во времена Н. С. Хрущёва и приняла такой же характер в последние годы существования и после уничтожения СССР. Поэтому доверие вызывают именно те свидетельства, в которых не пишут о пытках и других насильственных методах ведения дознания.

Достоянием общества сделали не правду о Сталине, а клевету на Сталина и советскую власть. Хрущёв озвучивал клевету на Сталина, а Солженицын с западными наставниками эту клевету художественно оформлял, за что его вознесли на пьедестал почёта, а его труды даже включили в учебники для школы, как подлежащие обязательному изучению.

Несмотря на все старания и щедрое финансирование, антисоветчики и русофобы не смогли до конца уничтожить светлую память о Сталине и советской власти. Подтвердить свою правоту истинным патриотам отечества трудно, так как вся мощь либеральной пропаганды направлена на то, чтобы скрыть от народа правду о ведении следствия и содержания заключённых в ИТЛ.

Но имеются свидетельства людей, которым нечего скрывать, незачем себя оправдывать, нет смысла искажать события. И когда мы рассмотрим независимые свидетельства, а также труды честных учёных, то увидим совершенно другое отношение власти к подследственным и заключённым в сталинское время.

Л. А. Самутин служил у немцев и надо полагать убивал советских людей, был выдан СССР датчанами, отсидел 10 лет, а выйдя на свободу начал служить А. И. Солженицыну, но к концу жизни принялся критиковать солженицынские литературные труды.

«Мы все ждали, – пишет Самутин, – «пыточного следствия», не сомневались, что нас будут избивать не только следователи, но и специально обученные и натренированные дюжие молодцы с засученными рукавами. Но опять «не угадали»: не было ни пыток, ни дюжих молодцев с волосатыми руками. Из пятерых моих товарищей по беде ни один не возвращался из кабинета следователя избитым или растерзанным, никого ни разу не втащили в камеру надзиратели в бессознательном состоянии, как ожидали мы, начитавшись за эти годы на страницах немецких пропагандистских материалов рассказов о следствии в советских тюрьмах.

Спустя четверть века, листая рукопись «Архипелага», я снова увижу описание «пыточного следствия», да ещё в тех же самых словах и красках, которые помнятся мне ещё с того, немецко-военного времени. Это картины, сошедшие почти в неизменном виде с гитлеровских газетных статей и страниц пропагандистских брошюр. Теперь они заняли десятки страниц «Архипелага», книги, которая претендует на исключительность, объективность и безупречность информации.