Даниил Корнаков - Один я здесь…

Борька обнаглел и решил нарушить тишину звонким лаем, напоминая о своем присутствии.

– Да иду я, атаман! Иду! – сказал Сергей и откашлялся.

2

Пес сидел возле будки, смиренно наблюдая за хозяином. Черно-рыжая морда жалостливо наклонялась, когда Сергей на секунду отвлекался от заделывания щели в стене, чтобы потянуться за следующим гвоздем из стеклянной банки.

Спустя час отверстие в захудалой хибарке было заделано, и Сергей, отойдя на несколько шагов назад, осмотрел свое творение.

Древние как мир бревна, наложенные друг на друга, создавали удручающее впечатление. Просевшая за множества зим крыша местами прохудилась. Было необходимо каждый месяц хотя бы раз да заделывать дыры в ней заплатами, как на изношенных штанах. Даже будка Борьки, в которой тот ночевал, давно покосилась и грозилась развалиться в любую секунду. Да еще и снег, внезапно упавший аж в середине октября, создавал большие проблемы.

– М-да… – Сергей оглядел заснеженную за одну только ночь местность. – Промысел обещает быть непростым, Борьк.

Пес тихо заскулил, как бы подтверждая слова хозяина. Он положил морду на землю и всем своим видом давал понять, что ему невыносимо смотреть на пустой металлический тазик возле его лап. Подобный трюк пса сработал бы с кем угодно, и тот через минуту дал бы бедняге поесть, но с Сергеем этот приемчик не прокатывал. Уж он-то знал, что нельзя баловать животное, как бы сильно оно ни строило тебе глазки. Только строгим порядком и дисциплиной можно сделать из глупой дворняжки настоящего охотничьего пса.

Ровно в шесть утра счастливая морда Борьки окунулась в мелко нарезанные кусочки мяса. Хвост-рогалик мотался из стороны в сторону, как помело́. Глядя на пса, Сергей подумал, как же хорошо быть таким вот Борькой – жри да спи, и ничего больше не надо для счастливой жизни.

По привычке Сергей сел на полено рядом, погладил пса по спине и принялся завтракать горячей овсянкой. Вокруг стояла мертвая тишина, нарушаемая лишь чавканьем Борьки. Белый, как молоко, снег ослеплял, отражая лучи бледного солнца. До чего было приятно просто посидеть и насладиться прохладным утром.

– Ну чего, Борька… – Сергей погладил пса по загривку и закурил махорку. – Идем на второй заход?

Пес довольно рыкнул, и охотник счел это за согласие.

3

До родной деревушки путь был не близким, но благодаря ковру снега, обильно покрывшему весь лес за считаные дни, Сергей намеревался быть на месте уже к вечеру. В этом отлично помогали снегоступы, которые он захватил с собой как нельзя кстати. Чуйка о надвигающемся снеге не подвела.

Борька бежал впереди, давно зная дорогу. Лишь изредка он останавливался возле приглянувшегося дерева, спешно обнюхивал, делал свои собачьи потребности и снова бежал впереди планеты всей.

Ближе к полудню Сергей устроил небольшой привал, чтобы закурить и заморить червячка. Пса тоже не обделил, кинув ему пару заранее заготовленных кусочков мяса. Охотника осенило, что не помешало бы ему в деревне запастись чуть большим количеством махорки, поскольку курил уж он очень много в последнее время. К тому же задуманный им промысел на всю зиму обещал быть не из легких. Нутром он чувствовал, что в этом году будет особенно холодно, и поэтому решил сделать два захода в деревню за всем необходимым, так как не смог увезти всю провизию за один заход. Зимой же оно как, всего нужно в два раза больше: и водочки для согрева, и еды для силы, и патронов для ружья, которые всегда могут отсыреть. Зимушка-проказница неизменно забирает больше всех, поэтому и запасаться надо получше.

Скоро Сергей добрался до речки, еще не успевшей замерзнуть. На берегу стояла лодка для переправы, ей он пользовался еще неделю назад, когда впервые шел в свой охотничий домик. Наученный частыми походами, Борька забрался на борт, и Сергею только и оставалось, что бросить весь походный скарб рядом с псом и спустить лодку на воду.

Стоя на носу лодки и вытянув морду вперед, он напоминал гальюнную фигуру старого парусного корабля. С любопытством пес рассматривал собственное отражение в плывущих складках волн под веслами. Любопытство пса забавляло охотника.

Через полчаса вышли на берег возле большого булыжника треугольной формы – эдакого знака для остановки. Сергей оттащил лодку как можно дальше, закрепил снегоступы и продолжил поход в деревню. Идти оставалось всего ничего.

4

Он добрался до деревни, когда солнце намеревалось исчезнуть за горизонтом. Чуть более десятка бревенчатых изб наряду с сараями и хлевами мирно покоились на пустыре, окруженные со всех сторон густым лесом. Несколько мужиков кололи дрова на зиму, складывая их в поленницу. Ребятишки игрались в снежки, прячась за сараем и брошенной телегой. Густой дым, идущий из дымоходов, подсказывал, что хозяйки вовсю готовятся к предстоящему ужину.

Борька, узнав родные просторы, мигом побежал к играющей детворе. Сергей же не торопился, хотелось ему пройтись подольше по окрестностям деревушки, как бы прощаясь с ней на долгие три месяца, в течение которых предстоит ему жить совсем одному в лесной глуши.

– Сергей Ерофеевич, вернулся!

Первым его заметил Генка Петрович, их сельский врач. Внешне он совершенно не вписывался в здешний контингент, состоящий из одних колхозников. Выделяли его не только маленькие очки-половинки на переносице и всегда гладко выбритое лицо с блестящей кожей, но и манера речи, эдакая интеллигентная, городская, с вкраплениями умных словечек, до которых не каждый местный допрет. А еще был он ужасно худым, как скелет, и для своих шестидесяти с хвостиком выглядел довольно молодо.

Помимо своей основной деятельности, Гена также являлся сосредоточением культуры в деревушке. Кладезем этой самой культуры была его личная библиотека, которой он хвастался при любом удобном случае. С его слов, у него были знаменитые классики, как зарубежные, так и наши. Он охотно делился книжками с местными, при условии, что те будут возвращены в целости и сохранности.

Сергею так хотелось избежать встречи с этим чудесным, но до устали настырным человеком! Но, видать, не судьба.

– Здравствуй, Гена, – с натужной улыбкой сказал Сергей.

– Наверное, ко мне на прием?

– Да нет, я тут… Промысел у меня, время жмет.

– Слушай, это уже ни в какие ворота, – голос Гены звучал нравоучительно. – Ты еще месяц назад клялся зайти, а теперь вот дотянул – на охоту убегаешь. Как мальчик маленький, ей-богу! Взрослый же человек! – он подошел ближе и перешел на шепот: – Нехороший у тебя кашель, Сергей Ерофеевич, в самом деле нехороший. Осмотреть тебя нужно как следует.

И действительно, вот уже несколько месяцев у Сергея из раза в раз появлялся неприятный такой кашель с хрипотцой. Иногда, бывало, болела глотка так, что внутри будто кошки драли. И вот с месяц назад, совсем некстати, раскашлялся он перед проходящим мимо Генкой. Тот сразу же его за руку и повел к себе в дом на осмотр, но Сергей в последний миг успел уговорить врача на то, чтобы осмотрел он его вечером. В тот день жутко он был занят подготовкой к предстоящему промыслу. Этим же вечером обещание как-то позабылось, как и все последующие. В сравнении с тамошними окружающими его заботами кашель этот выглядел сущим пустяком.