Александр Жданов - И взошла звезда полынь
- Название:И взошла звезда полынь
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:978-5-04-156191-8
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Жданов - И взошла звезда полынь краткое содержание
В яркой веренице персонажей есть и вымышленные, и реальные исторические герои. Автор мастерски прячет одних под масками других, что становится очередной загадкой для читателя. Главная же загадка романа – а что в конце?
Судьбы героев в произведении переплетаются одна с другой, увлекая читателей чередой неожиданных встреч и роковых событий.
Комментарий Редакции: Роман о жизни как таковой – со всеми ее перипетиями, болью и счастьем, грузом разлуки, восторгом встречи. Талантливый слог, трогающий сердце сюжет и немая ода вечному сиянию человеческой души.
И взошла звезда полынь - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
– И с таковым багажом вы сюда? Под шрапнель? В неустроенность?
– Вот так, – только и ответил Радиковский.
Тем временем подъехали к тому, что можно было принять за усадьбу. Верно, усадьба и была здесь прежде, но сейчас оказалась заброшенной. Почему решили хозяева оставить – и, похоже, не вчера – добротный дом с не протекающей ещё крышей, двор с конюшней, сараями, великолепным яблоневым садом и прудком, осталось загадкой.
– Мы ещё потолкуем с вами, – спешиваясь, сказал Батуринцев. – А пока будемте устраиваться на ночлег.
В доме решено было разместить командира полка полковника Микульского с начальником штаба и сам штаб. Офицеры разместились в сараях, а конюшню быстро заняли наиболее расторопные и пронырливые солдаты, остальным пришлось разбрестись по саду и искать себе места, где можно было укрыться от ночного октябрьского холода.
На трёх яблонях в саду ещё висели плоды. Радиковский, который с детства любил и понимал сады с их цветением, плодоношением и увяданием, отметил про себя, что хозяева разбили сад с умом, подобрав сорта яблок так, что плодоношение растягивалось с августа по октябрь. Не успевали собрать урожай с одних яблонь, как поспевали плоды на других. Яблони словно передавали эстафету плодоношения одна другой.
Яблоки были сразу же сорваны и пущены в дело. Кто-то из солдат, сняв с себя рубаху, прошёлся с нею, как с бреднем, в неглубоком пруду – и скоро на прибрежной траве забилось полтора десятка карасей. Запахло костром и пекущейся рыбой.
В доме же не оказалось ни дров, ни угля, которым в Пруссии отапливались почти все печи и камины. Пришлось тащить полусырое топливо из сарая.
Полковник Микульский торопливо ходил от камина к поставленному неподалёку креслу и то и дело подгонял солдата, который безуспешно пытался разжечь в камине отсыревшие поленья. Солдат Авдеев стоял перед камином на коленях и изо всех сил раздувал огонь. Но только взлетала облачком неубранная зола, да дым ел глаза.
Микульский остановился перед приставленным к камину длинным бамбуковым стволом с сужающимся наконечником. Он недоумённо вертел его в руках.
– Послушайте, поручик, – обратился он к оказавшемуся рядом Батуринцеву, – не скажете, голубчик, к чему сия бамбуковая труба?
Батуринцев взял из рук полковника бамбук, повертел его в руках и, больше догадавшись, чем зная, приставил узкий конец к тлевшим поленьям, осторожно подул с другого конца. На дровах вспыхнуло красное пятнышко. Поручик подул увереннее – метнулось небольшое пламя.
– Так это для того, чтобы раздувать! – по-детски радуясь, воскликнул полковник. – Авдеев, голубчик, а ну-ка бери трубу, принимайся за дело.
Солдат поднялся с колен, отряхнул налипшие соринки и пыль, взял из рук Батуринцева бамбук. Через некоторое время в камине заметался огонь. Авдеев подбросил несколько поленьев. Сначала от сырого дерева пошёл парок, но дрова быстро обсохли, пламя охватило их, и скоро из камина уже доносился весёлый треск.
Довольный Микульский велел солдату подтащить кресло ближе, устало опустился в него, вытянул ноги к огню и неотрывно смотрел на пламя. Батуринцев осторожно вышел. Ему хотелось разыскать Радиковского.
II
Паровоз стоял под парами. Раненых грузили непрерывно. Окрики, стоны, команды, быстрый топот солдатских сапог то и дело заглушались коротким, резким и очень громким шипением стравляемого пара.
В своём вагоне начальник военно-санитарного поезда барон Николай Врангель говорил приятелю по Петербургу полковнику Микульскому:
– То, что мне довелось видеть сегодня, невозможно забыть. Вообразите: лазареты на двести человек, а в них помещается до двух с половиной тысяч. Они лежат на земле, на грязной соломе и стонут, кричат, плачут, бредят. Узнав, что есть возможность уехать, они – все, кто хоть как-то мог двигаться – поползли, волоча свои тела. Они ползли, стараясь прийти первыми, отталкивали более слабых, ползли по ним – лишь бы вырваться из ада. Но можно ли осуждать этих несчастных?
– Ох-ох, грехи наши тяжкие, – выдохнул Микульский. – С братцем-то, с Петром Николаевичем удалось увидеться?
– Какое! Лишь издали кивнули друг другу.
Барон вздохнул и продолжал:
– Я вам так скажу, полковник. Вы, конечно, понимаете, что я нахожусь в этом поезде, ношу эту форму в силу исключительных обстоятельств. Я вынужден был оставить свои статьи, журналы, «Аполлон»…Да…
Барон встал, едва заметно поморщился от боли и, потирая поясницу с правого бока, прошёлся взад и вперёд.
В это время где-то ухнул разрыв. За ним другой, следом – третий. Отдалённо послышался пулемётный треск. Резко просвистел паровозный гудок – и вагон дёрнуло.
– По ваго-о-о-нам, – пронеслось от паровоза к хвосту состава.
Полковник Микульский поспешно поднялся. Поправляя на ходу, чуть съехавшую фуражку, он стал пробираться к выходу. Потом остановился, оглянулся:
– Мне пора, барон. Счастливо вам до Петрограда добраться.
– А вам счастливо оставаться, Иван Ильич, – ответил Врангель. – Хотя какое тут счастье?… Бывайте.
– Бывайте и вы. Увидимся ли, нет?
– Встретите брата моего, Петра Николаевича, кланяйтесь.
– Непременно.
Микульский соскочил с подножки, когда поезд начал движение. Снова поправив по привычке фуражку, он смотрел во след уходящему составу, пока три красных огонька на торце последнего вагона не скрылись в стремительно опускавшемся тумане. Разрывы и треск пулемётов не стихали.
Полковник думал о том, как поезд будет медленно следовать к Петрограду, как на остановках будут снимать и поспешно хоронить умерших, а священник осипшим от усталости и дороги голосом, скороговоркой, чтобы успеть, станет служить краткую литию – одну на всех.
Поезд шёл в туман, и столь же туманным виделось грядущее. И никто не знал, какие кровавые бои и сражения с победами и поражениями принесёт следующий год. Никто не знал, что эстет и литератор барон Николай Врангель никогда не встретится с братом, ибо в июне 1915 года умрёт от воспаления почек. Пётр же Врангель продолжит службу на другом фронте, а полковник Микульский, контуженный взрывом попадёт в плен.
Много событий нёс грядущий год.
И это было реальной жизнью, Словно и не существовало другой, не окопной жизни, будто не было Москвы и Петрограда.
III
В Москве же и в Петрограде жизнь текла своим чередом. А в Петрограде, к тому же, оставались отец Радиковского, профессор Одинцов, Татьяна, его дочь…
Радиковскийн пришёл к Одинцову в тот день, когда обнародовали Высочайший Манифест. Дверь ему открыл сам профессор.
– Не удивляйтесь, Виктор Петрович, – перехватил он недоуменный взгляд Виктора. – Без прислуги мы нынче: Дуняша отпросилась. Говорит, брата её мобилизовали. Что ж, пусть простится. Вы не стесняйтесь, проходите.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: