Ирина Костина - Рыцарская академия. Книга 1

– Я сказал, если императрица останется довольна!! – строго повторил Люберас, пресекая пустые разговоры, – А теперь марш завтракать!!

Обосновавшись за столом, друзья, не забывая орудовать ложками, обсуждали предстоящее событие.

– Ух, ты! Первый бал в Академии! – смаковал новость Голицын, – Приедут барышни.

– Кому – что! – фыркнул Лопух, – А Митяю – барышни!

– А государыня, наверняка, будет с племянницей-принцессой, – продолжал Митяй.

– Во даёт! Ох, и смазливый ты, селезень!

– Хочешь покорить сердце «будущей матушки будущего наследника престола»?

– Прынц нашёлся!!

Голицын в ответ показал им язык.

– Интересно, будут ли Ягужинские? – задумчиво произнёс Петька, размазывая по тарелке кашу.

– Ты разве не знаешь, что Ягужинские уехали в Берлин?

– Как?! – ахнул Петька.

– Павел Иванович получил от государыни назначение к прусскому двору? – блеснул познаниями Лопухин.

Матушка Лопухина была статс-дамой при императрице и ведала всеми придворными сплетнями. А посему, Иван всегда был осведомлён о новостях больше всех остальных.

– Я ничего не знал! – таращил глаза Петька, – А как же Анастасия?!

– Укатила в Берлин твоя зазноба! Вместе с батюшкой!

Трубецкой уныло сложил ложку:

– Как же так? Я что, её больше не увижу?!

– Хватит ныть! Доедай кашу! На уроки пора.

– Я не стану есть. Я в унынии.

– Да, брось!

Но Петька решительно отодвинул от себя тарелку:

– Нет! Я в отчаянии!!

– Ого! Братцы! Слышали?! Труба объявил голодовку.

– Неслыханные жертвы!

– Из—за девчонки!

Петька покраснел и стал оправдываться:

– И вовсе нет…

– А из-за чего? – лукаво поддел его Лопухин.

– Обидно за её отца. Между прочим, Павел Иванович Ягужинский идейный вдохновитель нашей Академии, – залепетал тот.

– И что?

– И будет несправедливо, если первый экзамен пройдёт без него!

Приятели громко расхохотались, давясь кашей:

– А-а! Так ты из-за Павла Ивановича так расстроился?!

– Вот насмешил-то!

– Да брось! Роль отца-вдохновителя на экзамене успешно исполнит Миних.

– И это без шуток! – неожиданно возмутился Василий, – Я считаю, что Миних внёс вклад в создание Академии куда весомее, чем Ягужинский!

– Успокойся, Микура! Никто не умаляет заслуг Христофора Антоновича. Просто, в глазах кадета Трубецкого, Миних проигрывает Ягужинскому только в одном.

– В чём?

– У него нет красавицы-дочери!! – зашёлся от хохота Ванька.

К началу 30-ых годов XVIII века Российская империя испытывала нехватку в квалифицированных военных чинах. А то малое количество военно-учебных заведений, что были открыты в царствование Петра-I, уже не могли в полной мере обеспечить армию и флот офицерами. За семь лет после кончины великого реформатора царствующие монархи совсем не уделяли внимания вопросу образования.

После воцарения на престол Анны Иоанновны, граф Павел Иванович Ягужинский стал активно склонять государыню к разрешению данной проблемы, предлагая воспользоваться европейским опытом образовательной системы. Миних поддержал Ягужинского и разработал собственный проект нового образовательного учреждения для воспитания и обучения фузелёров и гренадёров, будущих офицеров сухопутных войск.

Государыня одобрила представленный проект и отдала приказ – учредить первый в России кадетский корпус.

Было решено, что обучать в нём будут только детей дворянского сословия, достигших 13 лет и обученных грамоте. По выпуску они должны заступить в армию на офицерские должности в звании подпоручиков или прапорщиков.

Именно, с лёгкой руки Миниха корпус получил название Рыцарской Академии, так как Миних заботился о том, чтобы кадеты получили не только военное обучение, но и светское воспитание.

По проекту Академия делилась на две роты и на классы. Самые младшие именовались 4 классом. А будущие выпускники – 1 классом. Весь период обучения занимал 5—6 лет.

Под здание новоявленной Академии Миних выпросил у императрицы из казны бывший Меншиковский дворец на Васильевском острове. Хозяин дворца к тому времени уже скончался в Берёзове, куда был отправлен в ссылку по приказу внука Петра Великого.

Торжественное открытие Академии состоялось в прошлом году 17 февраля.

На должность главного директора Анна Иоанновна справедливо назначила самого Бурхарда Кристофора Миниха (в России его звали Христофор Антонович). Но в тоже время взвалила на плечи талантливого и проворного графа иные проекты, требующие срочного исполнения и профессионального подхода. В силу невероятной занятости Миниха, непосредственное заведование Академией было решено доверить генерал-майору Иоганну Люберасу.

Итак, здание для кадетов государыня нашла, программу обучения утвердила. Но, надо сказать, что к этому моменту в России не существовало ни педагогической науки, ни теоретических и практических разработок по преподаванию. Учебников тоже не было. В Петербурге нельзя было достать большинства книг и приборов, необходимых для учёбы. Не было и опыта обучения одновременно гражданским и военным дисциплинам. И учителям пришлось делать всё впервые методом проб и ошибок.

Да и самих учителей было недостаточно. Первые преподаватели были приняты на работу без всяких проверок, их подготовкой никто не интересовался. В первую очередь принимались те, кто имел жилье на Васильевском острове недалеко от корпуса, потому что в самой Академии мест для размещения учителей не было.

Объяснением предмета или наглядными пособиями учителя себя не обременяли; основной метод заучивания материала был зубрёжка. А, поскольку все книги по включенным в программу наукам были только на иностранных языках, то в обучение кадетам были введены немецкий, французский и латинский языки. Но и их преподавание ничем не отличалось от остальных.

После обязательных уроков грамматики с чистописанием и риторики кадеты прогуливались по залу. Следующий урок иностранного языка был на выбор: латинского, немецкого или французского.

– Куда пойдём?

– Я на латынь, – уверенно отозвался Бергер, придерживая подмышкой увесистую книгу на латыни, которую он неустанно штудировал.

– Скукота! – сморщил нос Лопухин, – На французском куда веселее! Можно стащить очки у Пуазье и натереть стёкла воском! Вот будет потеха!!

Голицын ткнул приятеля в бок:

– Гляди, Лопух, доиграешься! Вычислит тебя француз и нажалуется директору. Вот будет тебе тогда потеха!

– Не дотумкает! – отмахнулся Ванька и повис на плече Василия, – Ну, что, Микура? Идём на французский?

– Пустая трата времени. Я итак свободно пишу и изъясняюсь на французском.

– Да ты и на немецком шпаришь, будь здоров! И на латыни. Может, сразу на выпускной экзамен пойдёшь? Блеснёшь перед государыней?