Ирина Костина - Рецепт дворцового переворота. Книга шестая

И она в ярости принялась рвать письмо на мелкие кусочки, приговаривая:

– Ну, я ему устрою!! Я его… уничтожу!!!

– Не хочу оправдывать Антона-Ульриха, – подала голос Юлия, – Но только от большого отчаяния можно было решиться написать такое письмо. Анна, а ведь я тебя предупреждала!

– Замолчи!! – топнула она ногой, – Не могу поверить, что ты заодно с ним?! Вы оба хотите разлучить меня с Морицем!!

И разразилась слезами. Юлия постаралась быть деликатной:

– Пожалуйста, успокойся.

– Успокоиться?! Это всё, что ты мне советуешь?!

– Если тебе нужен мой совет, то я считаю, было бы не лишним Линару уехать на время из Петербурга, чтобы всё улеглось.

– Не-е-ет! – завыла она белугой, – Я не расстанусь с моим Морицем!! Ни за что!

– Хорошо. Тогда избавь, наконец, всех при дворе от возможности открыто созерцать вашу с ним счастливую связь.

– Ты бессердечная!! И злая!! – всхлипывая, выкрикнула Анна.

Юлия обняла её обеими руками, прижала к себе:

– Тише. Тише… Моя милая. Надо успокоиться и что-то предпринять.

– Что?

– Давай вместе подумаем, – предложила Юлия, – Ты ведь теперь понимаешь, что так не может больше продолжаться. Уж, если король Август посвящён в ваши дела, то нет никаких преград к тому, чтоб о вас с Линаром судачили по всей Европе! Ты ведь не хочешь этого?

– Но я не хочу отпускать от себя Морица. Я люблю его, Юлия!

– Я понимаю. Но должен, же быть какой-то выход.

Анна некоторое время ещё всхлипывала, вздрагивая всем телом. Вдруг замерла на минуту и обернулась с влажным, но просветлённым взглядом:

– А знаешь, что! Я, кажется, придумала! Я знаю, что надо сделать!

– Что?

– Надо вас с Линаром… поженить!

Юлии показалось, что она ослышалась:

– Что-о-о?!!

Но Анна ликующе захлопала в ладоши:

– Да, да! Юлия! Это отличная идея!! – и схватила подругу за руку, – Ну, посуди сама; все ведь уже привыкли к тому, что мы с тобой неразлучны. Поэтому, если Линар станет твоим мужем, то он сможет так же неотлучно находиться при мне, как и ты! И это уже никому не бросится в глаза и не вызовет толков про моих детей!

– Станет моим мужем ?! – переспросила та, в глубине души питая надежду, что это всего лишь шутка.

– Понарошку!! Для отвода глаз! Пусть все думают, что вы с ним супруги. А на самом деле…, – она, недовольная реакцией подруги, нахмурилась, – Юлия! Да что у тебя с лицом?! Я ведь всё так славно придумала!

– Ты находишь, что это «славно»?!

– Конечно!! – она повелительно скрестила на груди руки, – Тётушка всю жизнь прожила с семейством Бирона под одной крышей. И их спальни соединялись интимной дверью. И, что? Разве это подрывало чью-то репутацию?

– Анна Иоанновна была вдовой, – осторожно напомнила Юлия.

– Какая разница!!!

– Что? – продолжала недоумевать та.

– Всё будет, как нельзя лучше! Я сделаю тебя главной статс-дамой! А Линара – своим первым советником! И наши спальные комнаты прикажу разместить рядом. Гляди! – она подошла к столу, взяла листы бумаги и начала выкладывать их в ряд, – Вот это будет твоя, за ней Линара, потом – моя и рядом Антона—Ульриха. Так, что на репутацию моего супруга, даже тень не упадёт! Ну? Что скажешь?

Юлия стояла, точно оглушённая громом, не в силах более произнести ни слова. Анна, видя отсутствие поддержки с её стороны, обиделась:

– Не понимаю, чем ты недовольна?! Я вышла замуж за Антона-Ульриха, потому, что так было угодно тётушке и её министрам! И теперь вынуждена рожать от него детей. А тебя никто не принуждает жить с Линаром, как муж и жена! Более того, я тебе это даже запрещаю!!

– Как великодушно…

– Я же помню, что ты страдаешь по Голицыну.

– Вовсе нет. Это всё в прошлом, – насупилась Юлия.

– Ой! А то я тебя не знаю! – иронично хмыкнула Анна, – Моя бедная, бедная Юлия. Ты ещё не поняла, что это замужество даст тебе множество преимуществ.

– Каких преимуществ?

– Например, будучи официально женой Линаром, ты останешься свободна. И сможешь завести себе фаворита.

– Фаворита?! – опешила та.

Анна вдруг гордо вскинула подбородок:

– Не ты ли сама когда-то настойчиво уверяла меня в том, что как только я выйду замуж за Антона-Ульриха, я смогу безнаказанно позволить себе фаворита – того, кого по-настоящему люблю? Помнишь? Ну?

– Помню.

– Ну, вот!! – она сделала широкий жест рукой, – Теперь у тебя самой есть такой же счастливый шанс! Я тебе его дарю!!

Менгден метнула в Анну взгляд, полный обиды. С минуту подруги пристально подавляли друг друга взглядами. Наконец, Юлия заставила себя отступить и присела в почтительном поклоне:

– Как Вам будет угодно, Ваше высочество.

– Вот и хорошо! – Анна, довольная собой, пошла по комнате, приплясывая, – Я сегодня же обрадую Линара. И немедленно отдам распоряжение о подготовке к вашей помолвке. Чем скорее всё свершится, тем лучше! Я думаю, мы отпразднуем её послезавтра!

Но послезавтра помолвку Юлии с Линаром пришлось отменить из-за начавшихся схваток у великой княгини. 15 июля Анна Леопольдовна родила дочь, которую она решила назвать, в честь матушки, Екатериной.

дом шведского посланника Э. Нолькена

Явившись, как было условлено, в дом к шведскому посланнику, Лесток застал Нолькена за сборами.

– Я уезжаю! – пояснил он, – Мне приказано срочно вернуться в Стокгольм!!

Лесток насторожился:

– Если я правильно понял, это означает, что…

– Да. Вы правы. Французские субсидии получены! Со дня на день война России будет объявлена!! – сообщил Нолькен, – Я надеюсь, Жан, Вы пришли не с пустыми руками? Вы принесли долгожданное письмо от царевны Елизаветы?!

– Её высочество просили передать Вам на словах.

– Опять?!! – вспылил тот и чуть не заскрежетал зубами, – Ну, на этот раз, хотя бы её обещания соответствуют моим ожиданиям?!!

– В случае победы Елизавета Петровна обещает вознаградить Швецию за военные издержки. Обязуется впредь давать ей субсидии в случае нужды, а так же предоставить шведам торговые преимущества…

– Говорите о главном!! Царевна обещает вернуть финские земли?!

Лесток покачал головой:

– Нет, никаких земельных уступок.

Нолькен плотно сжал губы и прорычал:

– Fan också!! (Черт побери)

Хитрая и своенравная девица выудила из кармана Швеции ни малую сумму денег. А сама так и не дала никаких уверений в удовлетворении требований графа Юлленборга! Более того, всё, что она обещала, передавая через доверенное лицо, было лишь на словах.

В итоге, Нолькен так и уехал, не получив от Елизаветы никакого письменного обещания.

А, спустя несколько дней, 28 июля 1741 года Швеция официально объявила войну России. В шведском манифесте, что был доставлен в Петербург, в качестве причин этой войны шведы назвали: запрет вывоза хлеба в Швецию (объявленное ещё покойной ныне Анной Иоанновной) и убийство шведского дипломатического курьера майора Синклера.