Charley Brindley - Девушка-Слон Ганнибала Книга Первая

“Но разве он стал бы есть девочку?”

Изабель рассмеялась. "Нет, он не ест никакого мяса, только зеленые и желтые растения, которые растут из земли. Он никогда не съест ребенка. Выпей еще немного вина, но не слишком быстро.”

Я сделала, как она сказала, и вскоре моя голова, вместе с желудком, почувствовала себя лучше.

“Теперь," сказала Изабель, " возьми немного Конту лука, но на этот раз пожуй, прежде чем проглотить.”

Еда была еще теплой и очень вкусной. Я откусила совсем немного и поставила миску на стол.

“Как тебя зовут?" Спросила Изабель, потянувшись за большой желтой луковицей. Она срезала стебель и посмотрела на меня.

Мои воспоминания остановились на том месте, где эти люди бросили меня в реку, но так же, как я могла использовать слова, чтобы говорить с Изабель, я знала и другие вещи. Как и вино с изюмом—я узнала его вкус и вспомнила, как его делают.

Кое-какие знания возвращались ко мне по крупицам; я знала, что больных девочек выбрасывают вместе с разбитой глиняной посудой и вчерашним пеплом, но не помнила, чтобы у меня когда-нибудь было имя.

Я отрицательно покачала головой.

Выражение лица Изабель смягчилось, и она опустила глаза. Возможно, лук, который она нарезала в кастрюле, был немного сильнее обычного. Она оглядела очаг, как будто что-то искала, и в конце концов взяла старую деревянную ложку. Она некоторое время рассматривала трещину в ручке, прежде чем заговорить.

“У тебя нет имени?”

Я вытерла щеку тыльной стороной ладони. “Нет.”

“Ну что ж," сказала Изабель, "давай придумаем тебе имя. Я считаю, что это большая честь, когда боги решают, что девушка должна сама выбрать себе имя. Не так ли?”

Я хотела согласиться и уже знала, какое имя хотела бы иметь, но промолчала. Может, я и не помню, чтобы у меня когда-нибудь было имя, но я знала, что дети, особенно девочки, не должны говорить громко.

Откуда мне это знать?

Каждый раз, когда я пыталась что-то вспомнить, моя память ускользала, как испуганный голубь, мечущийся в туманной дымке.

Изабель смотрела на меня, очевидно, ожидая ответа, но она также сохраняла терпение, как будто зная, что я борюсь со своими мыслями.

Я не знала, что сказать.

Может быть, мне стоит рассказать Изабель о том имени, которое я хочу для себя.

Желудку стало легче, но голова болела. Когда я моргнула, маленькие черные точки закружились перед моими глазами, исчезли, а затем снова появились вместе с болью. Я потрясла головой, пытаясь прояснить зрение.

“Хочешь послушать историю, пока я готовлю?" Спросила Изабель.

“Да." Я потянулась за своей чашкой Конту лука. “Пожалуйста.”

"Эта история о нашей богине-матери, королеве Элиссе. Много-много лет назад, еще при жизни деда моего отца, царица Элисса, которую римляне называют Дидоной, пришла к берегам Бирсы со своей древней Родины далеко на востоке. Она попросила у людей, живущих здесь, небольшой клочок земли, где она могла бы поселиться с несколькими последователями, которые путешествовали с ней через море. Вождь этих хитрых и лживых людей сказал королеве Элиссе: "ты можешь иметь столько земли, сколько может быть покрыто шкурой одного быка, и цена будет один талант серебра."

"Талант?" Я встала, чтобы поставить пустую миску на стол. “Что такое? .. ”

Все вокруг меня расплылось и закружилось. Последнее видение, которое я помнила, было Изабель, тянущаяся ко мне.

* * * * *

Проснувшись, я лежала на мягких звериных шкурах у костра, накинув на себя плащ Тендао. Серый брезент мягко колыхался на ветру, а у моих ног сидела женщина и смотрела на меня.

“Как ты себя чувствуешь?" спросила женщина.

Я медленно села, пытаясь понять, что произошло. В голове у меня гудело, как рой разъяренных пчел. Когда я огляделась вокруг, мой разум прояснился, но все казалось странным: потрескивающий огонь, едкий дым, вьющийся в мою сторону, и столы, окружающие огонь для приготовления пищи, как жестконогие животные, терпеливо ожидающие, когда их накормят. Желтый солнечный свет косо падал на верхушки деревьев, заливая все вокруг золотом и янтарем. Лицо женщины сияло в предвечернем сиянии.

Я вспомнила, что она Изабель.

Я накинула плащ на плечи, вытянула руки и коснулась затылка. Шишка спала и уже не была такой болезненной, как раньше.

"Хорошо," сказала я. “Я чувствую себя хорошо." Я замолчала на мгновение, пытаясь вспомнить. “Ты рассказывала мне историю о королеве и быке, но я не помню конца.”

"Ты помнишь, как упала?”

“Нет.”

“Ты проспала весь день," сказала Изабель.

"Мне очень жаль.”

“Не извиняйся. Ты была измотана.”

“Пожалуйста, не могла бы ты рассказать мне эту историю еще раз?”

"Я так и сделаю." Изабель поднялась. “Но сначала я хочу, чтобы ты встала и посмотрела, не упадешь ли ты в огонь, как чуть не упала сегодня утром.”

Когда я встала, Изабель взяла меня за плечи и посмотрела мне в глаза.

“Ты собираешься упасть?" спросила она.

Я покачала головой, потом посмотрела на свою пустую миску на столе.

"Голодна?”

“Да.”

Изабель наполнила чашу наполовину Конту Лукой и протянула мне. Я сидела у огня, пока она помешивала в большом котле и рассказывала мне историю королевы Элиссы с самого начала.

Когда она перешла к части о серебре, я спросила: "талант? А что такое...?”

Изабель посмотрела на меня с беспокойством, возможно, думая, что я снова упаду в обморок, но потом я улыбнулась ей. Она улыбнулась и продолжила:

"Талант- это большой слиток серебра." Она подняла свой нож. "В два раза длиннее моего ножа и равен весу, который один человек может нести в течение одного дня. Его ценность-шесть боевых слонов, а может быть, и семь." Она достала из корзины морковку и положила ее в огромную кастрюлю. "Наша Элисса была очень красива, с длинными вьющимися волосами и милой улыбкой, но она не была такой тупой, какой могла бы показаться этим простым туземцам. Немного подумав, она приняла их предложение. Затем с помощью своих служанок она разрезала бычью шкуру на множество тонких полосок. Затем королева Элисса проложила эти полосы от края до края широкой дугой, идущей от берега моря, вокруг холма и обратно к берегу на другой стороне.

"Я получу эту землю, которая теперь покрыта шкурой одного быка," сказала Элисса вождю этих людей.

Видя, что их перехитрили, туземцы неохотно отдали ей землю и пожелали удачи в строительстве поселения. Они ушли с талантом серебра, чтобы оплакать свою потерю.

"Элисса выбрала участок береговой линии с одной из лучших естественных гаваней на всем южном побережье моря Таласса, которую римляне называли Маре Интернум. Это впоследствии оказалось очень полезным для королевы Элиссы и поселения, которое она назвала новым городом, то есть нашим Карфагеном.”