Валерия Саенко - Несломленная

– Держи вора!

– Держи вора!

– Он украл жемчужное ожерелье! Держи его!

Беатрис, вздрогнув от неожиданного шума, поспешно обернулась. В десяти шагах от нее трое мужчин пытались остановить человека в черном плаще и широкополой шляпе с большим пером. Вор, прорываясь сквозь толпу, бежал к привязанным недалеко от лавки с пряностями лошадям. Незнакомец с разбега опустился на круп стоявшего ближе всех вороного, и, дернув поводья, рванул с места. Он улыбнулся, поравнявшись с мадемуазель де Грэ́ де Рувруа́, обнажая свои красивые зубы, весело подмигнул и, ловко наклонившись, успел коснуться губами нежной кожи Беатрис, прежде чем девушка успела понять происходящее. Молодой человек пришпорил коня и умчался, поднимая за собой небольшие клубы пыли.

– Мадемуазель Беатрис, пойдемте! – торопила ее пожилая француженка, испуганная и сбитая с толку. – Насмотритесь тут всякого! Безобразие! И куда только подевались мушкетеры короля? Где гвардейцы кардинала? Наверняка сидят в какой-нибудь таверне и распивают вино! А тут того и гляди, чтобы голову с плеч не снесли или не украли чего-нибудь! – Мадам де Бон, воспитанная по всем правилам своего времени, была явно недовольна происходившим. Сегодняшняя ярмарка добавила седых волос гувернантке, которая с каждым годом становилась все больше впечатлительней и беспокойнее.

– Да-да, – отозвалась Беатрис, глядя в след умчавшегося всадника. – Пора ехать домой!

Она улыбнулась своей няньке и, взявшись под руки, две особы направились к запряженной двумя лошадьми карете с гербом фамилии де Рувруа.

– Домой, Андре! Едем домой! – Крикнула мадам де Бон, садясь в карету.

Молодой кучер, бледный и худой, с кудрявыми волосами, немного напоминающими цвет пшеницы, одетый в красный бархатный камзол, кивнул и, погрузив все купленное на специально отведенную полку сзади кареты, уселся удобнее: дорога домой занимала немало времени.

По дороге Беатрис с бешено бьющимся сердцем снова и снова вспоминала сегодняшнее происшествие. Таинственный незнакомец манил ее своим теплым взглядом голубых глаз и черных ресниц.

«Мне не доводилось встречать воров, так нарядно и богато одетых, я знаю, и не раз слышала в тетушкиных рассказах, что воры плохо пахнут и у них всенепременно скверный вид, – думала девушка. – Допускаю мысль, что это дворянин, жаждущий приключений! О, Дева Мария! Это так интересно и захватывающе, что я была бы не против хоть на минутку побыть в компании авантюристов и подробно расспросить про их увлекательную жизнь!»

Темноволосая герцогиня улыбнулась и тут же отмахнулась от таких легкомысленных и ветряных дум, которые рождались в ее красивой головке после сегодняшнего переполоха.

Монотонная дорога убаюкала двух близких, хоть и не родных по крови дам и, спустя долгое время, их карета прикатила к большим кованным и красивым воротам.

Небольшой замок герцога Филиппа де Рувруа́ с двухцветной кирпичной кладкой, башнями с четырех сторон, возвышался на покрытом яркой травой и весенними цветами чуть заметном холме. Он представлял собой маленькую крепость, но был вполне пригоден для удобного проживания: здесь было огромное количество комнат, винтовых лестниц, кладовых и погребов, а так же немало потайных ходов, о которых знали лишь единицы. Мощенная камнем дорога от ворот к дому была окружена невысокими деревцами, аккуратно подстриженными и ухоженными. По левую сторону замка был неглубокий пруд, в котором плавали жирные утки, а по правую раскинулся большой виноградник, всегда радовавший своего хозяина богатым урожаем. Дом и подворье де Рувруа́ пустовали: после смерти своей супруги герцог оставил лишь несколько слуг, которые были действительно преданы своему хозяину.

– Мадам Полин, милая, постойте! – Беатрис остановила свою гувернантку, направлявшуюся к дубовой двери замка.

– Да, моя дорогая? – испуганно обернулась мадам де Бон.– Что-то случилось?

– Пожалуйста, не рассказывайте моему отцу о том, что произошло на ярмарке! – шепнула молодая девушка. – Он просто так это не оставит! Будет всевозможными способами искать того, кто осмелился на столь дерзкий поступок!

Беатрис знала, как может отреагировать на случившееся ее отец. Воспитавший свою дочь без любимой, Филипп ревностно относился ко всем молодым людям, которые проявляли неподдельный интерес к его единственному сокровищу.

– Не бойтесь, душечка! – полная женщина улыбнулась и прикоснулась к лицу девушки.– Наша с вами тайна уйдет вместе со мной в могилу!

Если бы мадам Полин знала, что ее мысли станут горькой правдой, она, возможно, не искушала бы судьбу такими громкими и страшными словами.

2.

Молодая герцогиня де Грэ́ де Рувруа́ глубоко вздохнула и прошла в большую залу. Это был салон, в котором гости замка обычно отдыхали после обеда. В камине, украшенном изящными колоннами и лепниной на карнизе, горели поленья, издавая приятный аромат древесины. Убранство этой комнаты было сдержанным, но уютным: недалеко от камина стояли два немаленьких кресла с кожаной обивкой, возле них расположился дубовый стол, чуть дальше стоял небольшой диванчик, окруженный красивыми вазами. Одинокая арфа, струн которой уже давно никто не касался, теперь была лишь напоминанием о прошлом, большие окна, из которых утром проникали солнечные лучи, были занавешены богатыми ламбрекенами. Потолок украшал массивный канделябр из посеребренной бронзы, а на стенах, приятного серо-голубого цвета, красовались изысканные гобелены и трофеи, добытые с охоты. Огромные портреты в позолоченных рамах, занявшие места в небольших нишах, привлекали к себе внимание: на них застыл непревзойденный талант художника, запечатлевшего хозяина замка и его семью.

– Девочка моя! – Филипп увидел стоящую возле окна дочь.– Наконец-то у меня есть возможность любоваться своей красавицей!

Беатрис обернулась и шагнула в крепкие объятия своего отца. Герцог развел в стороны свои руки и нежно прижал к себе уже совсем взрослую дочь. Филипп был воплощением мужества и доброты, той опорой и каменной стеной, в которой так нуждалась Беатрис, потеряв мать. Стоит заметить, что большинство дворян, имевших хорошую родословную и титулы, не совсем радовались появлению на свет девочек, которые не смогут быть наследницами фамилии и нажитого добра, однако, герцог в это число не входил и был уверен, что Беатрис станет достойной обладательницей всего того, что он успел приобрести.

– Ну как ярмарка? – весело спросил де Рувруа́.– Полагаю, моя дочь нашла для себя что-нибудь подходящее?

– О, да, отец! – охотно отозвалась молодая особа.– Сегодня там было очень интересно! Эти ароматы духов, этим божественные веера! Этот марионеточный театр! Все было просто волшебно, как в сказке! Позвольте поблагодарить вас, отец, за вашу щедрость!