Владимир Волкович - Побеги древа Византийского. Книга первая. Глубинный разлом

На славу уродился сын рода Рюриковичей Андроник: ростом более двух метров, красив, прекрасно сложён, силён физически, отменного здоровья и гордого нрава. Был он остроумен, имел прекрасную память, знал науки и Священное Писание. К тому же прослыл искусным воином, имеющим неукротимый характер, неудержимый в гневе. Ещё одну ипостась имел Андроник – был он страстным и неутомимым любовником, по которому сходили с ума многие знатные женщины Византийской империи. Жизнь Андроника была полна приключений, из которых он всегда выбирался благодаря своему острому уму, необыкновенной силе, решительности и воле.

Михаил с восторгом слушал отца и с нетерпением ожидал продолжения. Но Константин Михайлович, бросив быстрый взгляд на часы, спокойно и решительно проговорил:

– На сегодня всё, Миша. Завтра тебе ехать в Петербург, дорога неблизкая. Пора почивать.

– Ну, батюшка, ну ещё немножко! – совсем по-детски заканючил Михаил, однако князь решительно оборвал его:

– Продолжим в следующий раз.

Восемь долгих месяцев провисел Буцефал на растяжках. Фёдор с Ванькой каждый день делали ему массаж, кормили целебными отварами. Приезжал ветеринар, ставил уколы. Постепенно кость срослась. Фёдор с помощью Ваньки осторожно вывел Буцефала из денника, провёл по коридору во двор. За долгие месяцы болезни мышцы жеребца ослабли. С огромным трудом, поддерживаемый людьми, он сделал свои первые шаги.

– Ничего, мой хороший, всё наладится… Ты будешь скакать, прыгать на зависть всем! – говорил Фёдор, осторожно ведя Буцефала на поводу. – Вот приедет молодой барин, порадуется на тебя.

Михаил приехал в имение в конце лета. И сразу же побежал на конюшню. Буцефал встретил его радостным ржанием. Узнал!

Вывел его Михаил, вскочил в седло и тронул коня. Жеребец лишь слегка прихрамывал.

– Не огорчайся, барин, – утешал его Фёдор, – когда в следующий раз приедешь, уже и не заметишь, что у него была нога сломана.

В этот приезд обстановка в имении показалась Михаилу грустной и скучной. Катенька, которую каждый год летом забирали из Смольного на вакацию [3] Вакация (устар.) – свободное от учения или службы время, каникулы. , на этот раз не приехала. Отец был в Италии, а мать плохо видела, страдала мигренью и мало что воспринимала. Всем заведовал управляющий.

«Поеду, пожалуй… Чего здесь сидеть? – думал Михаил. – В Петербурге сестрёнку навещу. Хотя порядки у них в Смольном строже, чем в Пажеском корпусе, – свиданий почти не дают! Ну да это не преграда… Если решил – выполню. Тем более выпускной класс. Старший камер-паж всегда имеет возможность отлучиться по своим делам. А если к государю назначат, тогда и должность фельдфебеля можно получить, и в отсутствие ротного офицера руководить всей пажеской ротой!»

Луч заходящего солнца, проникнув в кабинет сквозь высокое стрельчатое окно, скользнул по нежно-коричневатым стенам, по высоким портретам в золочёных рамах, по резной мебели из морёного дуба, лакированного под цвет стен, задержался ненадолго на зелёном сукне письменного стола и, наконец, высветил склонившегося над бумагами человека с худощавым лицом, украшенным большими усами и бакенбардами. Император поднял голову, слегка сощурился от солнца, погладил ладонью лысину и потянулся, расправив плечи.

Всю жизнь он работал в этом кабинете по одному и тому же раз и навсегда заведённому порядку. И огромная многонациональная империя за это время стала подстраиваться под своего монарха: рано ложиться и рано вставать.

Франц Иосиф с трудом поднялся из-за стола, опираясь на палку, и шаркающей походкой направился в другой конец комнаты. Там находилось небольшое изящное бюро, на котором стоял портрет сына. А рядом на стене висели огромные портреты – его самого и августейшей супруги, любимой Елизаветы, которую близкие звали мягким именем Сиси.

Император оценивающе посмотрел на своего отпрыска, которого уже более двадцати лет не было в живых, и поднял голову к портретам. Перед глазами возникла прелестная женщина, много лет назад ставшая его женой. Голова закружилась. Это случалось с ним в последнее время довольно часто. Как-никак, девятый десяток уже наполовину пройден!

Франц Иосиф повернулся, сделал два шага до стоящего рядом кресла, опустился на мягкое сиденье и закрыл глаза…

– Едут! Едут! – закричал младший брат Франца Карл Людвиг. Он с самого утра торчал на балконе гостиничного особняка и смотрел на дорогу.

Городок Бад-Ишль привольно раскинулся в самом центре горного массива Восточных Альп, где речушка Ишль впадает в реку Траун, правый приток Дуная. В этой красивой горно-лесистой местности дикие племена, живущие на этих горах, шиш ещё с незапамятных времён минеральную воду, чудесным образом излечиваясь от многих болезней. Однако настоящую известность городок получил после того, как лечившаяся здесь от бесплодия императрица София родила четырёх сыновей. Один из них – Франц Иосиф – в восемнадцать лет стал императором. София с детьми выезжала в это чудесное место каждое лето, и пока у них не появился собственный дом, они всей семьёй останавливались в гостинице.

– Где?.. – на балконе появился Франц Иосиф. Он уже пять лет был императором Австрийской империи, и мать решила, что для сына наступила пора жениться. Жену подобрала по собственному усмотрению – старшую дочь своей сестры Людовики. Хелена была вполне подходящей партией: довольно умна и выдержанна, но в её красивом лице проглядывали жёсткие и слишком энергичные для двадцатилетней девушки черты. Возможно, для будущей императрицы это было как раз то, что нужно. Франц сгорал от нетерпения поскорее воочию увидеть свою избранницу.

– Вон же, вон! Пыль клубится! – показывал рукою младший брат.

Император достал подзорную трубу и приник к окуляру.

– Ну что там, видишь их? – кричал Карл в нетерпении.

– Вижу Нену [4] Нена – уменьшительное имя невесты Франца Иосифа Хелены. в карете с матерью. А что там за девушка верхом, не могу разобрать…

– Это Сиси, это Сиси! – запрыгал от радости Карл Людвиг.

Франц Иосиф, подняв бровь, укоризненно взглянул на брата. Их младшую двоюродную сестру звали Елизавета. Сиси было домашним именем.

Пять лет назад, когда он только занял трон, ему довелось увидеть своих кузин. Они приезжали в Инсбрук по приглашению его матери. Однако десятилетняя девочка совсем не заинтересовала его. Да и не до неё было новоявленному императору. В государстве началась революция, дядя отрёкся от престола, а отец отказался от прав наследования. Так восемнадцатилетний Франц Иосиф оказался во главе многонациональной державы Габсбургов. Восстание удалось подавить благодаря помощи русского царя, пославшего свои войска. Это и помогло Францу Иосифу укрепиться на троне. Однако молодой император воспринял это как унижение, хотя Николай Первый рассчитывал на благодарность.