Владислав Шерман - Война фигур

– Может, – продолжая жадно кусать мясное изделие, молвил пан.

– Ваша воля… – баннерет отложил столовый прибор на тарелку, а вместе с ним и еду. Он махнул рукой во тьму, будто подзывая оттуда кого-то. К удивлению, из объятого неизвестностью мрачного уголка вышел некий двенадцатилетний парнишка с двумя глиняными кухлями. Рыцарь, сидя на скромном, но не менее комфортном табурете, молча указал на пустой бокал у него возле тарелки. Стюарт начал лить вино туда, однако сразу же, как только красная жидкость коснулась дна посуды, был остановлен Вальцем, точнее, его басом:

– Куда ты мне эту менстру льёшь? Пива давай!

Парень послушно исправился, а за него решил вступиться сам господин Майэл:

– Что ты кричишь на него? Это ведь твой племянник, в конце концов, – Георг закончил есть колбасу.

– Сральник! Плевал я на этих дальних родственников. Хер им, а не мой замок!

Абсолютно неожиданно ни для кого из присутствующих, голос подал незаметный писарь, доселе молча сидевший вдалеке по левую руку от Его Сиятельства. Приподняв лампу, с которой ему приходилось работать даже в дневное время суток, в условиях отсутствия нормального освещения внутри шатра, без труда удавалось разглядеть морщинистое старческое лицо того самого глашатая. Данный мужчина был воистину бриллиантом среди всех слуг, как, порой, наговаривал сам граф. Это вам и писарь, и глашатай, и, отчасти, дипломат, и летописец. Он обходился дорого местному правителю, но всё же дешевле, чем держать по одному человеку каждой профессии.

– По весне, ранним утром, войска господина Георга II Майэла в размере двухсот человек, ударили по расположившемуся около приграничной деревни Сладкий Передок противнику. Войско, возглавляемое сыном Раймонда Дормулла Ивусом «Крысиной мордой» Дормуллом, заметно превосходило в численности, и составляло одну тысячу человек, пятьсот из которых рыцари, а ещё две сотни лучники. В результате затяжного боя, воины под личным командованием Его Сиятельства Георга нанесли сокрушительное поражение противнику. Враг понёс несоразмерные потери в семьсот человек убитыми и захваченными в плен. Кстати, – опустив лампу и пергамент обратно на стол, а также выхватив из чернильницы перо, вопросил писарь, – А что про сына этого Дормулла писать?

– Сир Вальц? – вопросительно приподняв брови, перевёл местный пан внимание на баннерета, так же подставив бокал стюарту в ожидании вина, – Его удалось взять в плен?

– Э-э… Нет, милорд. Он сбежал, – рыцарь виновато пожал плечами и последним укусом доел колбасу.

– Запиши, Феодор, что его ранили, но ему удалось скрыться.

В этот момент, разрушая всякую атмосферу спокойствия и умиротворения, от входа в шатёр послышались уверенные басистые выкрики, спутать которые невозможно было ни с какими другими.

– Я тебе, блядский ты, ёбаный говножуй, объясняю: я пришёл к графу, потому что он меня позвал, так что пошёл нахуй, пока я тебе твою палку тебе же в жопу поперёк не вставил!

Георг II Майэл вздохнул, приправив вырвавшуюся эмоцию фразой:

– Ну наконец-то.

Граф с трудом поднялся из-за стола, прошёлся с десяток шагов ко входу в палатку, пока оттуда без остановок продолжалась неумолимая ругань, от грубости используемых словечек которой аж уши вяли. В один момент, меж двумя стражниками из «дверей» вынырнула мужская блондинистая голова, а после оттуда вышел уже и сам властитель замка Майэл. Пред взором поссорившейся троицы предстал парень. Его рост не достигал и ста шестидесяти пяти сантиметров, борода и усы были гладко выбриты, но лицо покрыто прыщами, на макушке царствовала бесформенная стрижка. Одет он был, как подобает вельможе, в дорогие шелка и качественные, натёртые воском, сапоги. Сам же Георг со своей стороны увидел только озверевшего лысого сотника, что левой рукой держал шлем и рукавицу, а правой активно размахивал под носом у сторожа, вечно указывая на что-то пальцем. Пехотинец, что стоял слева от повелителя, уже готов был вскинуть алебарду, когда кричащий старикан нагло сдёрнул с головы у его товарища шапель. Вид графа поумерил пыл каждого, а уж с каким облегчением вздохнули стражники, когда осознали, что им не придётся в очередной раз выслушивать в каком борделе и от какой шлюхи они родились.

– Бердыш, мой друг и лучший командир! – молвил пан, вскинув руки в стороны, – А мы уж тебя заждались, – Георг мило улыбнулся

– Государь, – сотник слегка откланялся сюзерену, а после стал оправдываться, – Эти остолопы смели не пустить меня!

– Они просто выполняли свою работу. Пойдём, – отворяя завесу шатра и будто приглашая внутрь, молвил пан, – Не будем мешать хлопцам.

В помещении временной резиденции своего пана Бердыш увидел командира тяжёлой конницы сира Вальца из Ржомыля, знакомого ему уже не первый год. Здесь сидел писарь и глашатай в одном лице, его он уважал столь же сильно, как своего коллегу по ремеслу, а дополнением ко всему стал молодой юноша, который учтиво поклонился пожаловавшему гостю, после чего и вовсе отошёл в тот самый тёмный закуток, из которого изначально и вынырнул.

– Что же, – начал благоволить граф, усевшись в тот самый удобный стул. Он сложил руки в замок, затем пододвинулся ближе к собеседникам, положив локти на свой дубовый стол. Видать, не зря было созвано эдакое совещание, если уж сам государь решается отвлечься от выпивки и девушек, – На кой я вас тут собрал? Э-э, дорогой, выйди, будь твоя милость, – обратился Георг II к стюарту, а тот послушно, кивнув головой и поставив кухли с алкоголем на соседний столик, удалился прочь из кабинета, – Как вы знаете, мы только что отбили у нашего врага последнюю нашу деревушку, во многом благодаря упорству конницы сира Вальца и командным качествам сотника Бердыша, – пан поочерёдно кивнул названным людям, – Феодор же позаботится, дабы всё герцогство, а то и королевство знало о том, какой Раймонд Дормулл никчёмный и какие мы молодцы. Не перебивайте, прошу, – предупредил Майэл, лишь заметив, как капитан рыцарей хотел открыть свой благородный рот, – Подумать только, два года враг прожимал нас вглубь наших владений! И только четырёх месяцев хватило, чтобы маршем пройтись по разорённой земле, выгнать ублюдков с родных краёв. Поэтому, окрылённый серией важных тактических и стратегических свершений, у меня возник острый вопрос: «Не погнать ли „овальных“ аж до их родового гнездечка?». Высечь огнём их поселения и замки было бы здорово, однако я настаиваю всё же на подчинении тамошних феодалов, – граф облокотился на спинку стула.

– Ну, знаете… – затянул баннерет, наливая себе пива. Он так же налил его и сотнику, что непринуждённо подставил кружку под руку вельможе. Бердыш вскоре нашёл себе табурет, на котором недавно сидел стюарт, а подставив тот под общую людскую массу с удивлением обнаружил, что половина его пинты уже была пуста. Ему оставалось лишь, нахмурившись, злобно посмотреть на Вальца, который без особых угрызений совести говорил свои мысли, – Парням лишь бы пограбить. А если Вашу вотчину разорять нельзя, то вот на территории Дормуллов я за рыцарей ручаться не буду. Голосую за! – вскрикнул мужчина, подняв ввысь свою кружку и приложившись к ней.