Геннадий Гусев - НЕ ВЕДАЯ СОМНЕНИЙ

– Да пока никак, Тань, некогда об этом было даже подумать. Сразу на занятие, – ответил, быстро бреясь Иванов.

Подошла Лида. Она бросила ревнивый взгляд на соседку, на её выставленное на показ голое колено, полу-расстёгнутый халатик, растрёпанные белокурые волосы. Ничего не сказав Татьяне, она разогрела на плите вчерашний ужин, закипятила чайник.

– Коль, я тебя никуда не отпущу, пока ты как следует не поешь, – сказала жена. – Иначе при такой работе через пару недель от тебя ничего не останется. И узнай там у своего начальника, у вас выходные будут давать или нет? Может всё останется, как прежде в училище: ты только по ночам «в самоход» ко мне будешь бегать? – при этом она с горьким упрёком посмотрела на него.

– Хорошо, – сказал Иванов, быстро разделываясь с завтраком.

Как не спешил Николай, всё же он опоздал минут на двадцать к указанному командиром сроку. Рота в полном составе стояла на дорожке вблизи казармы. Алексей проверял внешний вид солдат, делал какие-то замечания. Иванов строевым шагом подошёл к командиру подразделения, приложив руку к головному убору, доложил о своём прибытии. Ротный выразительно посмотрев на часы, жёстким голосом приказал встать рядом с собой. Он ещё раз повторил слова комполка и теперь уже сам конкретно представил Иванова личному составу роты. После чего лейтенант занял своё место в строю. Затем Чигвинцев кратко и понятно поставил перед каждым взводом, экипажем задачу на день. Во втором взводе, который принимал Иванов, необходимо было провести инвентаризацию (приёмку) техники и вооружения и в этом ему в помощь направлялся зампотех роты лейтенант Александр Шилов.

Парк боевых машин находился недалеко от штаба полка. Все дорожки – бетонные с металлической арматурой, так как никакое другое покрытие не выдержало бы танковых гусениц. В боксах танки располагались почти вплотную друг к другу в две линии. Они выглядели так, словно только что сошли с картинки: блестели зелёной краской, оранжевой оптикой, белыми номерными и цветными гвардейскими знаками, чёрными гусеницами, катками и стрелковым вооружением. Эти металлические монстры казались застывшими и безжизненными фигурами, но это лишь казалось. На самом деле стоило завести двигатель, и приземистая, тяжёлая, неуклюжая машина моментально оживала. Десятки механизмов, надёжно скрытых под толстой бронёй приводили её в движение. Танк превращался в необузданного, рвущегося вперёд мерина, готового своей мощью, огнём ломать и сметать все препятствия, стоящие на пути. И только умелые, тренированные действия экипажа, могли осадить и заставить подчиняться себе эту железную, разящую огнём, грозную для врагов силу.

Перед началом приёмки экипажи машин проинструктировал зампотех. Им дали время для подготовки техники, вооружения и инструмента для ремонта к осмотру. Пока личный состав выполнял подготовительные работы, офицеры вышли из бокса поговорить, поближе познакомиться.

– Саня, – спросил Николай, – как тебе здесь? Как комбат, ротный, да и в целом офицерский коллектив?

Шилов улыбнулся через усы:

– Да мне честно говоря всё равно. Я ж призван на два года, а дальше прощай Красная Армия. Офицерский состав здесь чётко разграничен: старшие офицеры, к коим и принадлежит наш комбат, живут своей жизнью, младшие офицеры – своей. Субординация, понимаешь. Ну, а мы «двухгодичники», вообще непонятно кто.

– Остаться служить не хочешь, всё-таки и зарплата побольше, чем на гражданке и пенсия раньше и льготы там всякие? – продолжил разговор Иванов.

– Нет уж, извини, это не моё, – снова усмехнулся Александр. Для кадровых военных я как был гражданский, так им и останусь, к тому же мне уже тридцать лет, а тебе – двадцать один. Какие у меня могут быть перспективы? Буду по гарнизонам всю жизнь мотаться, да в железе копаться. А так, через год родной город Воронеж, спокойная работа, семья. Например, ты уверен, что твоя жена через некоторое время не захочет сбежать отсюда? Поставит ультиматум: либо я, либо служба? Не задумывался об этом?

– Честно говоря, не приходилось, – сказал Николай, – но она у меня из простой семьи, рано пошла работать, да и сама должна была догадываться за кого замуж выходит. К тому же у нас скоро родится ребёнок. Куда ей теперь без меня.

– Может оно и так, – закончил разговор зампотех.

Приёмка техники и вооружения продолжалась весь день. Иванов остался доволен их состоянием, не смотря на то, что все танки уже не раз побывали на учениях, накатали не одну сотню километров по болотистым полигонам Прибалтийского округа.

Вечером в подвальном помещении казармы, оборудованным под канцелярию, Иванов доложил Чигвинцеву о том, что он принял материальную часть. Ротный передал Николаю формуляры (техническую документацию танков), журналы и другие документы для изучения, а также приказал провести вечернюю поверку личного состава и подготовиться к проведению занятий по строевой и политподготовке. Строго предупредил, чтобы к утреннему разводу Иванов был на месте. Николай прикинул, что спать придётся опять не более пяти часов. «Вот так жизнь!» – подумал он.

Вернувшись домой, Иванов аккуратно снял в коридоре сапоги, на цыпочках подошёл к двери комнаты, тихо открыл её. Жена лежала в постели, читала книгу.

– Почему не спишь? – спросил Николай.

– Тебя жду. Должна же я когда-нибудь своего мужа видеть или нет? – она грустно улыбнулась.

– Извини, служба, – сказал он.

– И так будет всегда? – снова спросила она.

– Не знаю, но первое время для нас будет тяжёлым. А дальше, либо ты, как и все офицерские жёны к этому привыкнешь, либо …, – тут он замолчал.

– Что «либо»? – спросила она. – Мы расстанемся?

– Ты говоришь глупости и меня подталкиваешь к ним. Для чего мы создали семью: чтобы вместе жить, совместно переносить трудности. Служба в армии

– моя мечта. За шесть лет проведённых в казарме я к ней привык. И если ты со мной, то и тебе придётся разделить эту учесть, привыкнуть к далеко не сладким условиям офицерской жизни. И вообще, лучше накорми меня и расскажи, чем вы тут с Татьяной весь день занимались? – смягчил возникшее напряжение Николай.

Лида встала, быстро подогрела ужин, и они уже мирно и спокойно завершили ещё один трудный день.

Обязанности среди командного состава роты Чигвинцев распределил так: Он и Иванов отвечали за подготовку и проведение всех занятий с личным составом подразделения в целом, за исключением занятий по технической подготовке, которые оставались на совести зампотеха. За поддержание внутреннего порядка в казарме и внешнего вида солдат – ответственность ложилась на плечи старшины роты (прапорщика). Командиры первого и третьего взводов двухгодичники: лейтенант Васильченко и старший лейтенант Николаев наряду с выполнением своих должностных обязанностей, больше брали на себя командировок и различных дежурств.