Анатолий Ильяхов - Цицерон. Между Сциллой и Харибдой
- Название:Цицерон. Между Сциллой и Харибдой
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2020
- Город:Москва
- ISBN:978-5-4484-8496-4
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Анатолий Ильяхов - Цицерон. Между Сциллой и Харибдой краткое содержание
Данная книга является продолжением романа «Цицерон. Поцелуй Фортуны», ранее опубликованного в этой же серии.
Цицерон. Между Сциллой и Харибдой - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Поздно вечером консул Цицерон, исполняя обязанности, вслед за факелоносцем и двумя свидетелями спустился в нижнюю часть тюрьмы. Ступени уходили вниз на двенадцать футов и отовсюду были виды каменные стены, прикрытые мрачным сводом; грязь, потёмки и смрад составляли мерзкое и страшное впечатление; в нос ударило труднопереносимое зловоние…
Марк не был готов встретиться с этим отвратительным и ужасным миром. Приподнятое настроение разом исчезло, он едва справился с собой, чтобы не возвратиться немедленно на свежий воздух. Он передал указ главному палачу, и тот приступил к исполнению, отведя вместе со свидетелями в соседнее помещение Лентула, патриция из прославленного рода Корнелия, когда-то облечённого консульской властью. Палач удавил его первым, накинув петлю на шею… Подобным же образом расстались с жизнью Цетег, Статилий, Габиний, Цепарий…
Когда Цицерон поднялся из тюрьмы к народу, уже была глубокая ночь. Люди не расходились, желая узнать, что с арестованными. Консул поднял правую руку, и немедленно установилась тишина, которую будто разорвали его слова:
– Они мертвы!
Площадь наполнилась восторженными криками одних людей и возгласами разочарования – других, судя по всему, сочувствующих участникам заговора. Оставшись без главарей, они ушли, стараясь не привлекать внимания, потому что в их душах поселились растерянность, страх. Друзья же и сторонники Марка Цицерона, радостно приветствуя, окружили его и тесной гурьбой сопроводили до дома. По дороге радостно выкрикивали: «Рим спасён!», «Цицерон наш спаситель!».
Народное шествие по ночному городу с горящими факелами сравнимо лишь с триумфальным проходом полководца, выигравшего жестокую битву с врагом. Услышав шум, жители близлежащих домов выбегали навстречу. Осознав, что тот самый заговор подавлен и что Рим избежал смуты и кровопролития, присоединялись к толпе и орали приветствия своему спасителю.
Триумф Марка Цицерона
Удивительное единодушие сенаторов по поводу казни главарей заговорщиков и, самое страшное и непредсказуемое немедленное исполнение приговора, разрушило уверенность сторонников Катилины в успехе, а следом посеяло панику в лагере наёмников. Военачальник Манлий узнал, что его воины покидают лагерь в основном по ночам.
Накануне сражения с наёмниками Катилины консул Гай Антоний «заболел» и передал командование своему легату – Марку Петрею, и тот одержал полную победу. Катилина погиб под ударами мечей. Обнаружив его труп под грудой наёмников, Антоний велел отрезать голову и отправить в Рим – показать Марку Цицерону и сенаторам, что слухи об участии второго консула в заговоре не подтверждаются…
Торжества по случаю разгрома опасного врага длились в Риме три дня и три ночи. В Сенате прошло торжественное заседание, на котором мудрейший Марк Порций Катон, избранный трибуном, от имени римского народа предложил присвоить Цицерону почётный титул «Спаситель Рима» или «Отец нации» – на выбор. До этого дня такого звания никто из римлян не имел.
Ни одного голоса «против». В ответной речи Цицерон скромничал:
– Ничего героического я не совершил, а если совершил что-то, вызывающее одобрение римского народа, то в пределах священных обязанностей консула. Я не совершил ничего без совета Сената, без одобрения римского народа. И прежде я на рострах защищал республику, в Сенате – народ, объединяя народ с Сенатом.
На свою беду Цицерон воспринял титул «Отца нации» как подлинное признание собственного участия в разгроме готовящегося мятежа, не подумав, что приобрёл несчётное число завистников и недоброжелателей. А всё потому, что восхвалял себя при всяком удобном случае, и даже без повода. Где бы ни выступал – перед сенаторами, на Форуме, гражданских сходках или в судах – он обязательно напоминал слушателям о своей победе над Катилиной, призывая благодарить его, и только его. Он мечтал о славе, вкусил её и не мог ею насладиться. Вёл себя как актёр, которому благодарные зрители рукоплещут за отлично исполненную роль. Марк жаждал восхвалений, упивался ими, не замечая, что даже друзья смотрят на него с недоумением и в то же время потакают его такой слабости. Но упоение собственной славой стало выглядеть совсем неприлично и смешно после того, как он заявил:
– Я думаю, что среди венцов славы великих римлян, таких как Сципион, победивший Ганнибала, Эмилиан, разрушивший Карфаген, и Павел, сломивший могущество Великого Македонского царства, найдётся место и для моего золотого победного венка.
После разгрома заговорщиков Цицерон на самом деле долго ещё считал себя героем, спасшим Рим, о чём мечтал с детства. Гордился, что не в пример римским полководцам, сгубившим тысячи жизней ради своей победы, утопивших в море крови народы, он спас Рим «не облачившись в доспехи», а мудро – речами. И казнил-то всего пять человек, после того как вина их стала очевидной, после того как они сами признались в преступлении. И не он сам, а суд Сената приговорил всех к смерти. Разве это не чудесно, не удивительно, не великолепно, когда оружием его стали не копье и меч, а ум и слово?
В самовосхвалении Цицерон дошёл до того, что призывал римлян почитать великим праздником дату казни заговорщиков как «День спасения Отечества», чтобы праздник «встал в памяти потомков рядом с днём основания Рима». Мечтал, чтобы, «как римляне причислили Ромула к богам, так и нашлось бы некоторое место в благодарной памяти потомков так же и тому, кто этот самый… город сохранил», то есть Марку Туллию Цицерону. Однажды он написал письмо учителю и другу, Посидонию, на Родос, предложив «описать по-гречески подвиги римского консула Марка Цицерона в раскрытии и подавлении заговора». Благо мудрец учтиво отказался, сослался на занятость. Получив отказ, Марк сел за труд и написал «Записки о моём консульстве», по-гречески, затем по-латыни «Историю моего консульства», отдав сочинения торговцам книгами, чтобы сделали копии и продавали в греческих и римских городах.
Будучи по натуре философом, в самовосхвалении Марк, однако, забыл мудрую заповедь: «Когда великий человек долго обращает на себя всеобщее внимание, это делает его менее интересным». Но за это его не осуждали. Большинство римлян понимали служение Отечеству в духе, в каком воспитывались с детства. Дело обстояло именно таким образом, оттого даже молодой сенатор Гай Юлий Цезарь после провала в Сенате неожиданно заявил на заседании:
– Триумф и лавры консула Цицерона достойнее триумфа и лавров полководца, ибо расширивший пределы римского духа предпочтительнее того, кто расширил пределы римского господства.
Глава третья. Дела семейные
Интервал:
Закладка: