Евгений Горохов - Познавшие истину

– Учитель сообщает, что американское командование строит какой-то узел связи в Париже, – сказал генерал Абердин, подавая радиограмму Омара Бадифа.

– Значит, американцы уже списали президента де Голля со счетов, раз ведут строительство военного объекта в Париже, – усмехнулся Лазарев.

– Может быть и так, – кивнул Абердин, – а возможно Париж им просто удобен как центр Западной Европы.

– Не будем гадать. Вот что Виталий Александрович, пусть Учитель изучит Дэвида Смита, его привычки, предпочтения, характер. Нужно проработать возможность подхода к этому Смиту.

– Понял, – кивнул Абердин, делая пометки в ежедневнике, – начнём прорабатывать операцию по внедрению нашего агента в этот узел связи.

– История повторяется, – улыбнулся Лазарев, – в прошлый раз операция именовалась «Карфаген», в этот раз, предлагаю назвать её «Троя».

– Тогда Дэвида Смита закодируем как Конь, – предложил Абердин, – слово «троянский» в целях конспирации опустим.

Поздно вечером над Ментоном разразилась гроза. Омар Бадиф сидел в своём домашнем кабинете, жене он сказал, что ему нужно поработать над чертежами автомобиля одного из клиентов. Сегодня он ждал радиограмму из Центра. Транзисторный приёмник Омара был настроен на волну радиостанции «Европа 1». Диктор Патрик Топалов, сидя в студии рассказывал о студенческих волнениях, он сыпал плоскими шутками и уверял, что ведёт репортаж с «красных баррикад Парижа».

Ровно в двадцать три сорок, Омар открыл заднюю крышку транзисторного приёмника и перевёл рычажок на приём. Тотчас же речь Топалова стала глуше, и явственно послышался другой голос, который читал цифры. Омар записывал их в столбики. Наконец диктор закончил читать свои цифры, и Бадиф перевёл рычажок на «0», после чего бодрый голос Патрика Топалова возвестил:

– Разгоняя демонстрации, полиция резиновыми дубинками указывает молодёжи путь, куда им двигаться, ибо как сказал мне один мой знакомый: «Я стал полицейским, потому что с детства мечтал получить такую профессию, при которой мой клиент будет всегда не прав».

Омар перевёл рычажок на передачу и передал: «1968», эти цифры означали, что радиограмма Центра принята. После чего он опять выставил рычажок на «0», и закрыл заднюю стенку транзисторного приёмника, теперь это обыкновенный радиоприёмник. Омар достал книгу Жоржа Перека «Человек, который спит» и стал расшифровывать радиограмму.

« Учителю.

Необходима более подробная информация о Дэвиде Смите: его привычки, пристрастия и т.д. В дальнейшем он будет закодирован под псевдонимом «Конь». Также прошу сообщить всю имеющуюся у вас информацию по узлу связи американского военного командования в Париже. Однако от активных действий с целью получения информации в этом направлении воздержитесь. В дальнейшем этот узел связи кодируется как «Троя». Последующий приём-передача по 102-105.

Директор».

Кодирование радиопередач происходило по книгам. Это были романы модных французских писателей. Раз в три месяца Омар получал указание, какую книгу ему приобрести. В конце каждой передачи указывалась страницы в книге, которые будут служить ключом для кодировки радиограмм. Уничтожив радиограмму из Центра, Омар отправился спать.

Отгремев, гроза умыла дождём Ментон, напоив город утренней прохладой. Омар решил утром заглянуть в автомастерскую к Тео. Столковавшись с судьёй Боне, Марсель Шевеньи купил у него «Буччиали-Савчик TAV-8», и перевёз машину в автомастерскую Тео.

Омар и Тео осмотрели машину, и поняли, что не могут разобраться с шасси «Буччиали», оно представляло собой винегрет из странных конструкторских решений, которые давно не применяются в автомобилестроении. Пришлось Омару засесть за справочники, и наконец, он установил, что фирма братьев Буччиали в двадцатые годы выпустила брошюру с подробным описанием конструкции своего автомобиля. Омар связался с месьё Шевеньи, и тот раздобыл в Париже один из экземпляров такой брошюры. Проштудировав её, Омар разобрался с конструкцией шасси «Буччиали». Теперь следовало всё объяснить Тео.

Омар и Тео стояли в смотровой яме, их позвал Стефан Реми:

– Там пришёл американец, который оставил свой «Фиат», – сказал он.

– Хорошо, что ты оказался в мастерской в этот момент, – Тео вытер руки тряпкой, – растолкуй этому парню, что его автомобиль будет готов завтра, после обеда.

– Почему завтра? Ты же обещал за два дня отремонтировать?!

– На складе у Жако не оказалось масляных насосов для «Фиата», он обещал завтра к девяти часам подвести.

– Ну что ж делать, пойду извиняться за задержку перед американцем, – развёл руками Омар.

Дэвид Смит стоял возле конторки.

– Здравствуй Дэвид, мне неудобно говорить тебе это, но твоя машина будет готова только завтра, после обеда, – сказал Омар, здороваясь со Смитом, – поставщик подвёл нас.

– Очень жаль, – вздохнул Дэвид, он был явно чем-то удручён.

– Неужели тебя так расстроила эта задержка?! – удивился Омар. – Ведь ты же на отдыхе.

– Да не в этой чертовой машине дело! – досадливо махнул рукой Смит. Он грустно улыбнулся: – Я поругался с Дарси.

– Ссоры с женой неизменный атрибут нашей жизни, – развёл руками Омар, – пойдём, посидим в кафе, в такой ситуации, нет ничего полезнее, чем разговор с другом. Надеюсь, Дэвид, ты позволишь мне считаться твоим другом?

Выпив виски, Дэвид Смит разоткровенничался:

– Знаешь Омар, я неудачник, – заметил он, вздохнул и продолжил, – но говорить такое про себя я никому не позволяю. По этой причине и произошла ссора с Дарси.

Дэвид посмотрел на Данафа и продолжил:

– Бармен, человек, который понимает тебя лучше, чем жена, в моём случае, вместо бармена ты, тебе я изливаю душу, а Дарси сидит обиженная в нашем номере.

– Ничего, в данном случае, время лучший лекарь, – усмехнулся Омар, – пока ты сидишь со мной, Дарси успокоится, и вы помиритесь.

– Конечно, так и будет, – кивнул Дэвид, – однако причина нашего скандала во мне, в моём неумении пробиться в этой жизни.

– Я не понимаю тебя, – Омар Бадиф отпил свой виски, – ты же говорил, что у тебя блестящие перспективы на службе.

– Они были бы блестящими, случись десять лет назад, – криво усмехнулся Смит, – я долгие годы хожу в звании штаб-сержанта. Те, кто был в подчинении у меня уже уорент-офицеры. Кое-кто и в лейтенанты выбился, и поверь Омар, они не умнее меня, а многие полные идиоты. Но взлетели они, а не я.

– Почему же тебе не везёт?

– Верно, говорят: «Будь вежлив с каждым. Никогда неизвестно, кто попадёт в число двенадцати присяжных». В своё время я нагрубил одному парню, а он поднялся по службе. У него оказались длинные руки, и в моём личном деле появилась запись о неуживчивом характере.