Хилари Мантел - Введите обвиняемых
- Название:Введите обвиняемых
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2020
- Город:М.
- ISBN:978-5-389-18747-4
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Хилари Мантел - Введите обвиняемых краткое содержание
Мантел «воссоздала самый важный период новой английской истории: величайший английский прозаик современности оживляет известнейшие эпизоды из прошлого Англии», говорил председатель Букеровского жюри сэр Питер Стотард. Ему вторит Маргарет Этвуд, также дважды лауреат Букера: Мантел «начинает с того места, на котором закончился „Вулфхолл“… литературная изобретательность ей не изменила; все так же метко и точно в каждом слове». Итак, Генрих VIII Тюдор начинает тяготиться Анной Болейн (второй из своих, как известно, шести жен), ради брака с которой произвел религиозную реформацию, сделав Англию независимой от папы римского. Однако Анна так и не принесла королю долгожданного наследника престола – и вот уже Генрих начинает поглядывать на одну из фрейлин Анны, Джейн Сеймур. Но избавиться от Анны и могущественного клана Болейнов не так-то просто – и в этом королю снова поможет государственный секретарь Томас Кромвель, виртуозный мастер подковерных интриг. Казалось бы, хорошо известно, чем кончится эта история, – однако роман Мантел читается увлекательнее любого детектива…
В 2015 году телеканал Би-би-си экранизировал обе книги, главные роли исполнили Марк Райлэнс («Еще одна из рода Болейн», «Шпионский мост», «Дюнкерк»), Дэмиэн Льюис («Ромео и Джульетта», «Однажды в… Голливуде»), Клер Фой («Опочтарение», «Корона», «Человек на Луне»). Сериал, известный по-русски как «Волчий зал», был номинирован на премию «Золотой глобус» в трех категориях (выиграл в одной), на BAFTA – в восьми (выиграл в трех) и на «Эмми» – тоже в восьми.
Ранее роман публиковался под названием «Внесите тела».
Введите обвиняемых - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
– Толстый Мартин смягчил свои взгляды. По крайней мере, так говорят.
– Что, из тысячи спасутся двое, а не один? Или наши добрые дела не вполне бесполезны в очах Божьих?
– Не стану говорить от его имени. Почитайте Филиппа Меланхтона, я пришлю вам его новую книгу. Надеюсь, он посетит нас в Англии. Мы ведем переговоры с его окружением.
Эдвард прижимает головку пешки ко рту, словно хочет постучать ею по зубам.
– Неужто король позволит?
– Брата Мартина король в Англию не пустит – даже имени его слышать не желает. Филипп помягче, а нам полезно, очень полезно заключить союз с теми из немецких князей, кто любит слово Божие. Императору в острастку.
– А что это для вас? – (Конь Эдварда скачет по квадратам.) – Дипломатия?
– Я всецело за дипломатию. Она дешевле войны.
– А говорят, что вы и сами любите слово Божие.
– Это не тайна. – Он хмурится. – Вы хорошо подумали, Эдвард? У вас королева под ударом. Я не хотел бы еще раз услышать, что сбил вас с мыслей разговорами о спасении вашей души.
Эдвард криво улыбается:
– А как сейчас ваша королева?
– Анна? Она на меня серчает. Как глянет в мою сторону, чувствую – голова шатается на плечах. Королеве насплетничали, что я раз-другой благожелательно отозвался о Екатерине, нашей бывшей королеве.
– Это правда?
– Я всего лишь восхищался твердостью ее духа, которую никто отрицать не может. И опять-таки королева считает, будто я излишне расположен к принцессе Марии. Я хотел сказать, к леди Марии, как мы теперь должны ее называть. Король по-прежнему любит старшую дочь, говорит, ничего не может с собой поделать, Анна же хочет, чтоб король признавал только одну дочь – Елизавету. Она думает, мы чересчур мягки с леди Марией. Та-де должна признать себя внебрачным ребенком.
Эдвард крутит белую пешку в пальцах, оглядывает ее с сомнением, ставит на место.
– А разве еще не признала? Я был уверен, вы ее давно заставили.
– Мы сочли, что лучший способ решить этот вопрос – закрыть на него глаза. Она знает, что не унаследует трон, и, по-моему, не стоит давить на нее дальше. Поскольку император – племянник Екатерины и кузен леди Марии, я стараюсь его не злить. Карл держит нас за глотку, понимаете? Анна не думает, что людей надо улещивать. На ее взгляд, вполне довольно, что она нежна с Генрихом.
– А вы должны быть нежны с Европой.
Смех у Эдварда скрипучий, глаза говорят: вы очень со мной откровенны, мастер Кромвель, – почему?
– К тому же… – Его пальцы зависают над черным конем. – На взгляд королевы, я слишком возвысился. Король сделал меня своим викарием по делам церкви, Анна же хочет, чтобы к уху Генриха имели доступ только она сама, ее брат, монсеньор ее отец, – и даже отцу от нее достается. Она называет его трусом, который даром теряет время.
– И он терпит? – Эдвард смотрит на доску. – Ой.
– А теперь смотрите внимательно. Желаете доиграть до конца?
– Наверное, я сдамся. – Вздох. – Да. Я сдаюсь.
Он, Кромвель, смахивает с доски фигуры, подавляет зевок.
– И заметьте, я ни разу не упомянул вашу сестру Джейн. Так чем вы оправдаетесь на сей раз?
Поднимаясь в спальню, он видит, что Рейф с Грегори скачут перед большим окном, подпрыгивают и возят подошвами, глядя на что-то незримое у себя под ногами. Сперва он думает, они играют в мяч без мяча, затем, приглядевшись, понимает: они топчут что-то длинное и тонкое. Лежащего человека. Давят каблуками, с разворотом, чтоб побольнее.
– Полегче, – говорит Грегори. – Не сломай ему шею. Пусть прежде хорошенько помучается.
Рейф поднимает голову, картинно утирает пот. Грегори упирается руками в колени, переводит дух, трогает жертву башмаком:
– Это Фрэнсис Уэстон. Все думают, он укладывает короля в постель, а на самом деле он здесь у нас. В призрачной форме. Мы подкараулили его и поймали в волшебную сеть.
– Мы его наказываем. – Рейф наклоняется. – Эй, сэр, теперь жалеете о своих словах? – Плюет на ладони. – Что дальше с ним делать будем, а, Грегори?
– Выбросим в окошко.
– Осторожно, – говорит он. – Король любит Уэстона.
– Значит, будет любить и с расплющенной головой, – говорит Рейф.
Они с Грегори, отталкивая друг друга, принимаются месить Уэстона ногами. Рейф открывает окно, оба нагибаются, хватают невидимое тело и взваливают на подоконник. Фантомная одежда цепляется, Грегори налегает посильнее, призрачный Уэстон головой вниз летит на камни под окном. Мальчишки провожают его глазами.
– Отскочил, как мяч, – замечает Рейф.
Оба отряхивают ладони, улыбаются.
– Доброй ночи, сэр, – говорит Рейф.
Позже Грегори сидит в изножье его кровати – встрепанный, в одной рубашке, возит босой ногой по ковру.
– Так, значит, ты женишь меня на Джейн Сеймур?
– В начале лета ты думал, что я женю тебя на вдовице с оленьим парком.
Грегори все поддразнивают – Рейф Сэдлер, Томас Ризли, другие юноши в доме. Кузен Ричард Кромвель.
– Да, но о чем вы беседовали с ее братом последний час? Сперва играли в шахматы, а потом говорили, говорили, говорили. Болтают, что тебе самому она нравилась.
– Когда?
– В прошлом году. Она тебе в прошлом году нравилась.
– Если и так, я давно забыл.
– Мне сказала жена Джорджа Болейна. Леди Рочфорд. Сказала, у тебя, наверное, будет мачеха из Вулфхолла. – Грегори хмурится. – Если Джейн нравится тебе самому, лучше меня на ней не женить.
– Думаешь, я соблазню твою молодую жену? Как сэр Джон?
Он кладет голову на подушку, говорит: «Уймись, Грегори». Закрывает глаза. Грегори славный мальчик, хотя все латинские глаголы, которым его учили, все звучные строки великих авторов влетели в одно ухо и вылетели из другого. Впрочем, если вспомнить юного Джона Мора – сын человека, прославленного на всю Европу своей ученостью, не может без запинки повторить «Отче наш». Грегори метко стреляет из лука, прекрасно сидит в седле, блещет на турнирной арене, у него безукоризненные манеры. Он почтительно говорит со старшими, не шаркает, не переминается с ноги на ногу, учтив и мягок с нижестоящими. Не шляется расхристанный, не засматривается на свое отражение в окнах, не вертит головой в церкви, не перебивает стариков, не заканчивает за них сто раз слышанные истории. Если кто-нибудь чихнет, говорит «будьте здоровы».
Будьте здоровы, сэр или мадам.
Грегори вскидывает голову:
– Томас Мор. Присяжные. Это правда так было?
Уэстон не сильно преувеличил – разве что в деталях. Он, Кромвель, говорит:
– У меня не было топора.
Он устал, он говорит с Богом: «Направь меня». Иногда в такие мгновения между бодрствованием и сном перед ним мелькает кардинал – огромный, в алой сутане. Если бы покойник предсказывал будущее! Но нет, старый патрон говорит только о мелочах – домашних, конторских. Куда я задевал письмо от герцога Норфолка? – спрашивает он кардинала; на следующий день, рано утром, письмо находится.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: