В. Волк-Карачевский - Ошибка императрицы

Малочисленный гарнизон Готенбурга не имеет ни сил, ни желания сопротивляться. И переговоры о сдаче города уже начались. А малодушный комендант крепости вывез из Готенбурга свою семью и имущество. Разве такой человек способен совершить подвиг и спасти вверенную ему крепость?

Но Готенбург, вторая столица Швеции, он основан королем-воином Густавом II Адольфом, отцом славной королевы Христины! Густав II Адольф сделал Швецию полновластной владычицей Балтики, превратил это море во внутреннее шведское озеро, оттеснив от его берегов немцев, поляков и русских. Его не знавшие поражения войска прошли всю Европу в годы тридцатилетней войны за веру. Монархи Испании, Франции и Англии искали благосклонности короля Швеции. Готенбург, эту неприступную грозную твердыню, Густав II Адольф заложил для того, чтобы навсегда обезопасить западную границу Швеции и чтобы никогда нога датчанина не ступила на эту священную для каждого истинного шведа землю!

И он, Густав III, следующий по счету Густав за великим королем-воином, наследник и преемник его, овеянного легендами героического имени, не отдаст Готенбург датчанам, коварно нанесшим ему в спину свой предательский удар! Он выйдет против них один и лучше сложит в неравном бою под стенами Готенбурга свою голову, чем покроет позором славное имя Густавов.

Преданные далекарлийцы поняли чувства своего короля. Ему тут же нашли лошадей и он помчался на запад. Он скакал целыми днями за неярким солнцем – косые лучи его пробивались сквозь низкие осенние облака и указывали дорогу на запад, к Готенбургу! Он не останавливался даже ночью и скакал под дивным звездным небом, раскинувшимся над Швецией, и сердце его стучало в такт стуку копыт изнемогающих, но изо всех сил рвущихся туда, на запад, лошадей, которых он менял одну за другой.

Небольшой отряд, сопровождавший короля, не успевал за неутомимым всадником, летевшим вперед, навстречу славе и бессмертию в памяти настоящих сыновей своей суровой северной отчизны. А следом за ним неудержимым потоком двигалось ополчение далекарлийцев, наспех вооруженное топорами лесорубов, косами, вилами и самодельными пиками, и несовершенное это оружие в руках воинов, верных своему королю, могло противостоять всем пушкам мира.

Когда Густав III прибыл в Готенбург, вопрос о сдаче города уже был решен. Оставалось только оговорить условия постоя вражеских солдат в домах горожан и подписать само соглашение. Король один, без свиты, в дорожном платье, явился на площадь перед ратушей и обратился к готенбургцам с пламенной речью.

Он напомнил им, что великий Густав II Адольф, основатель города, возложил на них обязанность защищать эту неприступную крепость до последней капли крови. Густав III заверил своих подданных, что, если они проявят слабость духа, их король один выйдет навстречу ненавистным датчанам, а трусы, оставившие своего короля, покроют себя вечным позором в памяти последующих поколений.

Король говорил так же убежденно и проникновенно, как перед далекарлийцами с кургана Густава Вазы. И его мужественный порыв откликнулся в душах горожан. Они тут же бросились по домам: мужчины доставали из кладовок старые мечи и ржавые доспехи, а женщины, не чуждые героических чувств, вооружались большими кухонными ножами.

Парламентеров датчан, обсуждавших условия сдачи города, под свист и улюлюканье выпроводили за крепостные ворота. Оба принца – фельдмаршал Карл Гессенский и кронпринц Фридрих в капральском мундире не поверили их словам о короле Густаве III – ведь он сейчас за тысячи верст, в болотах Финляндии, на границе с Россией, в плену у собственной взбунтовавшейся армии, каким образом он может появиться в Готенбурге, уже согласившемся капитулировать?

Но вскоре они воочию увидели шведского короля на стенах крепости в окружении шумной толпы горожан, размахивающих оружием. Невероятно, но это был сам Густав III, неким чудом перенесенный сюда из-под Фридрихсгама, где, по слухам, он потерпел полный провал.

Конечно, гарнизон Готенбурга не может противостоять двенадцатитысячной датской армии. Но стоит ли идти на штурм, рисковать и нести потери в схватке с толпами обезумевших горожан… Нет, лучше подождать осадную артиллерию, ее вот-вот должны доставить… Окруженный вражеской армией Готенбург не имел ни смелости, ни сил сопротивляться, но теперь, когда король вдохнул в души народа волю к победе, он будет сражаться не на жизнь, а на смерть…

Спустя несколько дней городская стража привела к Густаву III странного человека, потребовавшего впустить его в город. Незнакомец уверял, что он прибыл, чтобы сообщить королю важные известия, от которых зависит судьба и Готенбурга, и всей Швеции. Его обыскали и, не найдя оружия, на всякий случай все-таки связали. Увидев перстень на пальце этого человека, ни по одежде, ни по чертам лица не похожего на датчанина, король приказал развязать его и оставить их вдвоем.

– Кто вы? – спросил Густав III таинственного пленника, чувствуя в глубине души какое-то волнение.

– Меня зовут Хью Эллиот. Я английский посланник в Копенгагене…

– Очень рад видеть вас… – сдерживая радость сказал Густав III, – но я не могу принять посредничество Англии, не обсудив этот вопрос с союзной мне Францией…

– Я приехал к вам не как представитель Англии. Хотя уверен, что вскоре и Англия поддержит вас… Есть люди, которые не позволят России погубить Швецию, а Дании способствовать этому… Доверьте мне, Ваше Высочество, свою корону, и я верну вам ее в блеске и сиянии победной славы. А что касается Франции… Она уже не в силах помочь даже себе… Чтобы соблюсти формальные приличия, напишите французскому посланнику, что в безвыходной ситуации вам придется действовать соответственно обстоятельствам. Он догадается в чем дело… – сказал англичанин.

Оба – и король, и пленник, ставший желанным гостем – посмотрели на перстень на пальце Хью Эллиота. Потом их взгляды встретились и они без слов поняли друг друга.

А еще через некоторое время в Готенбург прибыл новый прусский посланник граф фон Борк и сообщил, что король Пруссии, получив письма своего кузена, шведского короля, от всей души готов помочь ему в трудную минуту, при условии уступки Швецией прусской Померании. На пальце фон Борка красовался точно такой же перстень, как и у Хью Эллиота.

Граф фон Борк уехал к месту своего назначения – в Стокгольм. А Хью Эллиот, вместо того чтобы вернуться в Копенгаген, где ему полагалось находиться согласно его дипломатическому статусу, отправился в расположение датских войск и встретился с фельдмаршалом Карлом Гессенским. При их встрече инкогнито присутствовал всего лишь один молодой волонтер в форме капрала, даже не присевший к столу.