Рихард Рейн - Полевой центр Пламя. Каторга и ссылка

Того же шестого декабря состоялось первое заседание Руенской городской думы. Был прочитан заранее составленный проект постановления, которое и было принято. Было решено: причислить к городу всех живущих на земле посада и обложить городским сбором; эксплуатировать в пользу города расположенные на ярмарочном плацу лавки, освободить квартиру, безвозмездно занимаемую урядником в посадском доме, и отобрать от посадского старшины Пестмала делопроизводство и кассу. Для исполнения последнего пункта было назначено несколько лиц.

Вслед за этим те же лица отправились в посадскую канцелярию, придя в которую, Лукстин и Аус приказали рассыльному Заккису снять и вынести висевший на стене портрет государя- императора со словами: «Теперь его нам не нужно, рама может пригодиться».

В том же декабре 1905 года мировой судья 16-го участка Рижско-Вольмарского округа Андзауров, проживавший в Вольмаре, но временно заменявший мирового судью 16-го участка, камера которого находится в посаде Руене, в виду полученных сведений о происходящих в Руене беспорядках, письменно запросил об этом Карла Ауса, служившего, как и Ян Клуцис, при канцелярии 18-го мирового участка. В ответ Лус прислал письмо, в котором, между прочим, говорится: «это не верно, что у нас беспорядки, у нас теперь народный суд и народная милиция и все будет благополучно, если только не вмешается правительство. Все реформы идут мирным путем". Тем не менее г. Андзауров распорядился о присылке ему в Вольмар дел 18-го мирового участка. Среди последних было обнаружено производство о каких-то выборах и переписка, относящаяся к деятельности народного суда, на л а т ы ш с к о м языке (разрядка автора). По просмотре знающим этот язык почетным мировым судьей фон-Книримом, документы эти, видимо, ошибочно и по недосмотру забытые Аусом и Клуцисом в делах, были отосланы в распоряжение военных властей. Участие упомянутых выше Ауса и Клуциса в революционных событиях описываемого периода оказалось также и в двух нижеследующих эпизодах, установленных предварительным следствием: руенский купец Генрих Титьенс, в виду объявленного ему на одном из митингов бойкота за распространение антиреволюционных изданий, обратился по этому поводу к Якову Краузе, который, в свою очередь, посоветовал переговорить с Аусом и Клуцисом. При этом как Краузе, так и Аус и Клуцис заявили, что это зависит не от каждого из них в отдельности, а от «бюро», участниками коего они состоят. Бюро это Краузе и Клуцис называли «бюро самозащиты». При содействии участников руенского преступного сообщества, в окрестностях к Руену осуществлялась вышеприведенная резолюция Рижского конгресса от 19 ноября 1905 года.

Члены сообщества являлись в волостные дома на митинги, произносили там революционные речи, призывавшие к ниспровержению существующего строя, настаивали на немедленном смещении законных должностных лиц и на замене их, согласно решению конгресса, самовольно избранными «распорядительными комитетами» и «новыми волостными судами».

Выборы новых должностных лиц происходили под наблюдением руенских революционеров, находивших себе поддержку среди местных крестьян, преимущественно класса батраков. Значительное число лиц, избранных в состав названных учреждений, никакого отношения к революционному движению не имело; избрание совершалось, вопреки их желанию и несмотря на категорические протесты, благодаря давлению агитаторов, являвшихся на митинги, по большей части, вооруженными и не стеснявшихся грозить упорствующим явным насилием. О предстоящих митингах и о необходимости произвести новые выборы окрестное население оповещалось на собраниях в Руене. В течение декабря 1905 года, под руководством участников руенского сообщества, незаконные учреждения были введены в следующих волостях: Руенской, Торнейской, Аррасской, Мойзекюльской, Тенигской, Иппикской и Мецкюльской.

Активной деятельности новые учреждения почти не проявляли как по причине кратковременности их существования, так и в виду непонимания избранными лицами лежавших на них обязанностей. Приводились в исполнение состоявшиеся ранее в законном порядке постановления схода выборных о выдаче бедным пособия, уплате жалования писарю и т. п.

В некоторых волостях, – как например, в Руенской и Торнейской, – списки кандидатов, предположенных к избранию в состав незаконных учреждений, заранее составлялись в Руенском «бюро».

Вместе с участниками руенского сообщества в декабре 1905 г. в иппикский волостной дом приезжал Роберт Снедзе, который, будучи избран письмоводителем «распорядительного комитета», вел протоколы сходок, составил протокол об отобрании у законных должностных лиц делопроизводства и, наконец, поселился в иппикском волостном доме.

В 20 числах декабря местной полиции было прислано объявление временного прибалтийского генерал-губернатора, коим население призывалось оказывать содействие военным властям и выдавать агитаторов. Писарь Иппикской волости Яков Страздин, вынужденный на время существования «распорядительного комитета» переселиться из волостного дома к своему родственнику, изготовил копии с означенного объявления и разослал их по волости. За этот поступок квартира Страздина подверглась нападению со стороны нескольких лиц, во главе с Робертом Снедзе и живущим в посаде Руене Рикардом Озолиным. Спасаясь от нападения, Страздин выскочил из окна второго этажа и при падении повредил себе ногу. Его подняли и отнесли в квартиру. При этом Снедзе и Озолин, упрекая Страздина в «содействии правительству» и в том, что он мешает «их действиям», грозили арестовать его и отправить в Руенское бюро. Около того же времени упомянутый Озолин, в разговоре с крестьянином Иппикской волости Индриком Купечи, сообщившим о приближении войск, высказал, «что следовало бы всему народу сплотиться и выступить против войск, так, как только борьбой можно добиться своего».

Так характеризует «прокурорский надзор» организацию, восставшим народом, своей власти.

Но во всем этом документе бывший военный прокурор Павлов прав лишь в том, что при содействии участников руенского «преступного», по его мнению, сообщества осуществлялись резолюции Рижского конгресса, – при чем осуществлялись, по моему мнению, к сожалению, недостаточно быстро и твердо; ни членов распорядительного комитета, ни членов нового суда никто не принуждал к исполнению обязанностей, но, будучи избраны преимущественно из батраков и рабочих, таковые сами стремились к исполнению этих обязанностей, дабы наладить дела своего самоуправления.

Что же касается выставления кандидатов в члены распорядительного комитета и нового суда, то царскому суду и прокурорскому надзору, при всей тщательности следствия и создания впоследствии 12-ти толстейших томов по нашему делу, все же непонятно было партийное руководство этим движением, – и в этом вопросе в настоящее время каждый комсомолец и пионер может дать этим «многоученым спецам» девяносто девять очков вперед, заявив, что, наверное, списки кандидатов предположенных к избранию лиц заранее составлялись в Руенском «бюро» не только по Торнейской и Руенской волостям, но по всем волостям.