Василий Арсеньев - Одержимость

Тем временем, мы поднялись на смотровую площадку, с которой открывался чудный вид на Город. С одной стороны, комплекс небоскребов «Москва-Сити», с другой – стадион «Лужники». Любуясь красотами российской столицы, я чуть не позабыл о своей спутнице; она меж тем решила продолжить прерванный разговор:

– А вы в первый раз в Москве?

– Нет. Я бывал здесь и прежде. И даже жил в этом Городе. Но с тех пор много воды утекло!

– А почему уехали?

– Извините, но я не хочу говорить об этом, – я повернулся и, мельком глянув на нее, увидел вдалеке хорошо узнаваемое здание сталинской высотки со шпилем. – Так, вы в МГУ учитесь? На каком факультете?

– Факультет искусств.

– В МГУ есть и такой? А я знаю только о юридическом, философском и филологическом, а также о факультетах журналистики и психологии…

– В МГУ много факультетов! – улыбнулась девушка.

– А почему вы выбрали именно «искусства»?

– Наверное, из-за любви к творчеству, – сказала она серьезно.

– А что именно вас увлекает? Какие искусства? Живопись, скульптура?

– Моя специальность – дизайн. Ландшафтный дизайн и дизайн интерьера. Но вы разве что-то в этом понимаете?

– В дизайне – нет. Это как-то связано с живописью?

– В основном компьютерная графика, но навыки рисования тоже востребованы.

– И вы явно добились определенных успехов, раз сумели поступить в «главный вуз страны»! Не хотите похвастаться своими достижениями?

– А зачем? Я даже не знаю, кто вы! – сухо заметила она.

– Я преподаватель, правда, работаю не в МГУ, а в филиале Дальневосточного университета. И вот приехал на несколько дней, поскольку узнал, что одна моя знакомая больна и находится в тяжелом состоянии…

– Это вы что, на ходу придумали? – недоверчиво осведомилась девушка.

– А почему вы так решили? Что, мои слова не похожи на правду? Впрочем, даже я сам, мой разум, кажется, все еще отказывается верить в реальность происходящего. В то, что я все бросил, пролетел через всю страну, чтобы повидать женщину, которую едва знаю…

– А что с ней, с этой женщиной?

– Она страдает эпилепсией, а сейчас находится в коме. Это все, что мне известно…

– Бедняжка! – искренне проговорила девушка. – Вы сказали, что едва ее знаете, и, тем не менее, приехали издалека, чтобы повидать ее. Почему?

– Это трудно объяснить. В ней есть что-то особенное…

– Она вам нравится?

– Да. Но это скорей любовь брата к сестре, чем плотское влечение. Мне жалко ее – она многое пережила в своей жизни. И, между прочим, побывала в заложниках в театре на Дубровке в 2002 году…

– Я тогда еще не родилась, но о том, что случилось в те дни, слышала. И она пережила весь этот ужас? – девушка покачала головой.

– Более того, ее мать погибла там – видимо, задохнулась, когда пустили газ. Так что Владислава, – это имя моей знакомой, – осталась без родителей (отец погиб в Чечне в 2000 году). Впрочем, все это рассказала мне она сама, но у меня нет оснований не доверять ее словам…

Мы шли по Университетской площади, пока не добрались до главного корпуса МГУ, а потом свернули на проспект Вернадского. Девушка внезапно оживилась, она расспрашивала меня о моей знакомой, а потом сама стала рассказывать о себе. Оказалось, что она совсем не знает своего отца, который бросил ее мать, когда та забеременела. Так что маленькая Лена воспитывалась матерью-одиночкой… В общем, эта девушка поведала мне обычную историю жизни в одной из тех неполных семей, которые в нашей стране не являются редкостью. О своей матери она неизменно отзывалась с теплотой, хотя чувствовалось, что эта женщина явно была строга со своей дочерью и никаких вольностей ей не позволяла. Впрочем, теперь, вдали от родного дома, все могло измениться…

Заговорившись, мы потеряли ощущение времени и пространства, – я даже не понимал, куда иду, а она шла «на автомате» к своему общежитию, где ей предстояло провести следующие несколько лет, – в компании подруг (тех, что теперь порядочно отстали от нас). Я обернулся и с удивлением заметил, что нахожусь на незнакомой широкой улице с многополосным движением, а потом взглянул на часы.

Девушка тоже обратила внимание на время.

– Думаю, испытание вы прошли, хотя, конечно, это все странно. Я сам не состоял в студенческих клубах, но никак бы не подумал, что там предъявляют такие требования при приеме.

Так, оно и оказалось в действительности. (Впоследствии, много лет спустя, Елена сказала мне, что это была лишь шутка ее подруг, – те, видимо, просто разыграли ее!).

– Вот, мое общежитие, – она кивнула. – Я вам благодарна за то, что вы выслушали меня. Иногда, знаете, хочется выговориться, а вблизи нет человека, способного слушать…

– Пожалуйста, – усмехнулся я, оглядываясь по сторонам. – Рад был вам помочь. Ладно. Всего доброго, – я уже хотел отправиться в обратную сторону, но она вдруг остановила меня.

– Как вас зовут? – спросила девушка.

– Василий.

– А фамилия?

– Арсеньев.

– А вы есть в соц. сетях? – осведомилась она, почему-то густо покраснев.

– В соц. сетях… – я задумался. – Да, есть у меня аккаунт, а вот времени на него нет. Да, и не люблю я эти сети!

Я хотел еще что-то сказать, но в этот момент внезапно зазвонил мой мобильный телефон. Тогда я ответил и услышал голос врача из городской больницы:

– Вы просили позвонить, если наша пациентка придет в сознание…

– Так, она очнулась? – обрадовался я. – Спасибо вам за эту новость. А я могу повидаться с ней?

– Она сейчас в отделении реанимации и интенсивной терапии, а туда пускают только родственников, – сообщил доктор.

– Так, у нее ведь нет родни, насколько я знаю. Может, в порядке исключения? Поймите, я приехал сюда издалека и всего на несколько дней. Как же мне быть тогда?

– Ладно. Приходите завтра после обеда, что-нибудь придумаем, – он повесил трубку, а мне хотелось поделиться своей радостью с новой знакомой, но… той и след простыл. Я огляделся по сторонам – она, видно, скрылась за стенами своего общежития.

Тогда я поспешил в обратную сторону, а вскоре забыл о курьезном случае с этой девушкой, как и о ней самой, так что много лет спустя, при нашей новой (и весьма драматической) встрече, узнал ее далеко не сразу…

На другой день я снова пришел в больницу. После некоторой заминки меня все-таки пустили в палату к больной, которая накануне вышла из комы. Палата эта была рассчитана на несколько человек, но теперь в ней находилась только одна Владислава. Она лежала, бледная, заметно похудевшая, с усталыми глазами, которые при виде меня вдруг вспыхнули огоньками. Она явно была удивлена моему появлению.

– Это вы? Когда мне сказали, что какой-то мужчина спрашивал о моем состоянии, я никак не могла подумать, что увижу вас. Неужели вы пролетели через всю страну ради меня?