Анатолий Ильяхов - Избранник вечности

– Твоя Земля, – прозвучал знакомый Голос. – Она плавает в Космосе, как морское судно в Океане.

Александр вспомнил уроки Аристотеля о шарообразности Земли, но не предполагал воочию увидеть настолько ясное представление знания.

– Что такое Космос?

– Космос есть живое разумное существо: оно шарообразно и включает в себя Небо и всё, что в нём находится.

– Кто управляет Космосом?

– Тот, кто лучше человека – Высший Разум; он научает людей делать всё то, что должно им быть полезным.

– Я хочу увидеть Разум.

– Разум находится в центре Вселенной, а она не имеет предела, бескрайняя. Туда не добраться. Но ты увидишь, как звёзды, Солнце, Луна и шесть планет обращаются вокруг Центрального Огня.

Александр всё это увидел и удивлялся совершенству Вселенной. Потом обратил взор на Луну, где рассмотрел горы и долины. Ему показалось, что на ней есть живые существа, которые приветливо махали ему руками.

Голос продолжал вещать:

– На Луне всё, как на Земле. И свет Луна получает от Солнца; только затмевается, когда попадает в тень от Земли.

– Луна такая тяжёлая? Тогда почему она не падает на Землю?

– Как камень в праще не падает, пока раскручивается в петле, так и Луна совершает круговые движения, которые перевешивают силу падения.

В том чудесном полёте царевич услышал, что Вселенная бесконечна, а количество миров в ней бесчисленно; некоторые из миров похожи друг на друга, другие – совершенно отличны. Расстояния между мирами не равны; одни миры ещё растут, другие находятся уже в расцвете, третьи разрушаются. А жизнь на Земле находится в самом расцвете…

Вновь показалась Земля… Ближе и ближе… Загадочное небесное путешествие заканчивалось…

– Ни с кем не делись тайнами, которые увидел и услышал от нас, – строго велел Голос. – Богам угодно скрывать Вселенную от смертных непроницаемой завесой до той поры, пока не придёт благоприятное для них время.

Полёт завершился в лучах восходящего солнца у подножия высокой горы; вершина терялась в огромном облаке, от которого пронзительно тянуло сыростью. Что-то хрустнуло под ногами – повсюду груды золотых самородков, россыпи изумрудов и алмазов поразительной чистоты и блеска, разной величины и оттенков. Царевич услышал Голос:

– Можешь забрать всё это, но знай, богатство – тяжкое бремя. Привязанный к богатству, ты станешь его рабом. Возвысившись духом ради своей свободы и переменив образ жизни и даже мысли, посвятишь себя доблести. Ты рождён для подвигов, а дорогу к ним откроешь, когда поднимешься по лестнице, ведущей в Небо.

Александр понял, что ему нужно подняться в гору по вырубленным в скале ступеням. Голос потребовал:

– Иди и знай, что каждая ступень вверх означает для тебя год жизни. Сколько пройдёшь – все года твои.

Ночные незнакомцы взлетели к вышине и растворились в облаке.

Ступени оказались гораздо выше, чем можно представить – в четыре локтя*. Царевичу пришлось проявить сноровку, преодолевать с усилием каждую ступень. После первой далась вторая ступень, следующая… Ещё и ещё… На тридцать третьей Александр почувствовал, как теряет силы… Огляделся и обнаружил рядом выровненную площадку. На ней стоял старец в белом одеянии. Опираясь на посох, он щурился и призывно помахал рукой. Венок из плюща покрывал оголённый череп, по эллинскому обычаю, а крупный нос с горбинкой и смуглая кожа выдавали египтянина или халдея*.

– Двадцать лет жду тебя, Александр, – услышал царевич глуховатый голос. – Заходи ко мне.

Старец направил посох на скалу, где открылся вход в пещеру. Внутри Александр увидел плоский камень с выемкой в центре – жертвенник, ложе из веток, укрытое бараньей шкурой; ещё камень – судя по глиняной чаше на нём, служивший «столом», другой, пониже, – «стулом».

– Моё имя Нектанаб, я слуга Зевса, – сказал старец, видимо, предупреждая вопрос Александра. Сухие тонкие губы сморщились в улыбке.

– Когда-то я был царём Египта, и народ мой не знал бед и тягот. Зевс велел мне оставить престол и отправиться в Македонию, чтобы сообщить царице Олимпиаде, что наш Бог избрал её своей возлюбленной. Я оставил египетский народ в неизвестности, в облике халдея появился в Пелле, в царском дворце, где твоя мать узнала, что родит сына от Бога. Тебя, Александр!

– Неправда! Мой отец Филипп – царь македонян!

– Так думают все в Македонии. Но ты – сын Зевса.

– Не верю!

– Я слуга Зевса, и с моей стороны будет огромным кощунством говорить неправду его именем.

Последние слова Нектанаба заставили царевича задуматься. Старец продолжал:

– В Египте Амон скажет то же самое.

– Кто такой Амон?

– Для египтян он как Зевс.

– Я буду в Египте?

– Да. Не пройдёт и трех лет. Твой путь к Амону определён твоей судьбой. – Нектанаб осторожно подбирал слова: – Ты родился в Пелле, ночью, и одновременно в Эфесе* сгорел храм Артемиды*. Греки называли его Чудом Света. Преступление совершил безумец, чьё имя проклято богами и людьми, оттого не будет произнесено. Знамение говорит, что твой жизненный путь сопряжён с разрушительным огнём войны. Ты совершишь героические поступки на Западе и на Востоке, приведёшь под свою власть много народов, но тебе будет недостаточно славы и почестей. Но если ты захочешь большего, потеряешь всё.

Старец ронял слова, будто капли благодатного дождя на иссушённую жарой почву:

– Сила твоя в мужестве, храбрость – в уверенности победителя. Против тебя не выстоит ни один противник. Ты повторишь путь Диониса* и захочешь пройти дальше него, чтобы стать владыкой мира. Но для свершения подвигов тебе осталось всего тринадцать лет.

– В чём справедливость, если Зевс позволяет своему сыну так мало прожить?

Нектанаб вздохнул.

– У каждого из смертных есть конечный срок жизни. Бессмертны только боги, да и они невечны. Герою, избранному богами, нужно успеть совершить подвиги, сколько бы ни отпущено ему лет жизни. Зажечь факел своей души, ярко гореть и угаснуть без сожаления.

Глаза старца увлажнились, от волнения голос прерывался:

– Я держал тебя на руках младенцем, и ты мне небезразличен, Александр. От меня ты услышал слова Бога, устранись от ожидания кончины – и будешь непобедим. Помни, кто из людей совершает подвиги, получает заслуженное бессмертие и вечную память у народа. Вот твой путь!

Александр спросил, заглядывая в глаза старца:

– Я могу узнать, от чего умру? Враг сразит в сражении или от яда, поданного другом в чаше, или от неизлечимой болезни?

Нектанаб ответил не сразу, и непонятно, знал он истину или не решался её высказать:

– Смерть придёт за тобой, когда сам откажешься от жизни.

От долгого разговора старец, похоже, устал; дряблые щёки побледнели. Он с усилием закончил разговор: