Алексей Третьяков - Время Ворона

Янош, подъехав к нему, спросил: «Сколько их было, старик? Как давно ушли?»

– Их было… десятка три, около полудня они внезапно налетели и всех убили, дома и постройки подожгли. Они… вырезали почти всех…, кто не убежал, – сказал староста, кривясь от дикой боли

– Мы найдем их, старик.

– Еще одно, господин. Милосердия прошу…

– Я понял тебя, старик, – Янош Фаркаш извлек тонкий кинжал и вонзил его между ребер старосте, ударив прямо в сердце, и закрыл ему глаза, – Найдем этих скотов и убьем.

– Господин на окраине деревни Дьёрдь с кунами пленили троих турок, которые делили добычу, – сообщил Яношу прискакавший гусар.

– Кто-нибудь турецкий знает?

– Я знаю, господин, – ему ответил сербский гусар в длинном ярком кафтане с ложными рукавами и чешуйчатом шлеме-сервильере.

– Хорошо, десятник. Расспроси этих ублюдков.

Янош рассматривал убитых, стараясь запомнить все, чтоб всегда помнить против чего они идут воевать. Он подошел к мертвому турку, убитому селянами. Смуглое, слегка раскосое лицо, довольно молодое.

«Вот ты пришел сюда, убивать нас, еще и за трофеями, наверно. Взять на аркан красавицу молдаванку и увезти на свою родину. Ты – чей-то сын, может чей-то брат и друг. Ты убивал, чтобы взять чужое в чужой для тебя стране, приехал устанавливать свои законы, а теперь лежишь окоченевший, с нелепым выражением на лице и проломленной грудью. Так будет с каждым кто придет в Европу так, как пришел ты, грабить и убивать. Я позабочусь об этом, клянусь святым Георгием и распятием! Но тебе то все равно уже, магометанин, а мне нужно найти твоих друзей и обеспечить вам встречу».

Вскоре Яношу привели троих избитых турок со связанными руками.

– Эти собаки сказали, что отряд в три десятка человек ушел на восток, здесь они потерял четверых из них, – пояснил десятник.

– Зачем столько жестокости? Все только для устрашения? – Янош чувствовал, как гнев охватывает его.

– Верно, господин. Что с ними делать?

– Сначала пусть выроют могилы для всех селян. А потом размозжите им головы вон тем молотом, зажатым в руке мертвого кузнеца.

– Будет исполнено.

– Остальные в погоню, – Янош ловко вскочил в седло.

Гусары нещадно гнали лошадей, и нашли турок очень быстро. Тех задержал купеческий караван, который они грабили. Ударив с ходу, гусары изменили ход боя. Охрана каравана и купцы отстреливались за телегами из арбалетов и хэндганов. Турки почти все спешились и лезли на штурм повозок. Один из них копьем поразил охранника, но пожилой купец выстрелил ему в лицо из хэндгана, и голова взорвалась как перезрелая тыква, осталась лишь нижняя челюсть и ошметки вокруг нее. Его товарищи в крови и мозгах своего собрата попятились. Гусары ворвались стремительно, коля копьями, рубя саблями и мечами противника. Ласло рубанул саблей зазевавшегося турка и тот упал на землю с разбитым лицом. Они ударили по командирской группе из пяти человек. Завязалась жестокая и стремительная круговерть рукопашной схватки и моментально четверо турок и трое гусар были мертвы.

Командир турок, зарубил одного из гусар, но под ним убили лошадь. Янош подъехал и слез с коня, обнажил полуторный меч. Турок в ярости бросился на него, замахнувшись слишком высоко саблей, Янош встретил удар, перехватив меч за клинок у середины, перевел саблю в сторону и сделал выпад в лицо турку. Острие выбило передние зубы, пронзило нёбо и мозг и вышло из затылка на ладонь длиной. Янош резко выдернул меч и вытер его о парчовую одежду турка.

Гусары одобрительно зацокали и загалдели, оценив добрый удар их командира. Ласло, убивший двоих помощников командира, сидел на земле, а его дядька Дъёрдь перевязывал ему предплечье. Бой у каравана стих. Караванщики благодарили гусар, нескольких пленных и раненых турок добили сами купцы. Гусары разбирали трофеи и зализывали раны. Убитых турок поскидывали в овраг, а караванщиков и убитых шестерых гусар похоронили около дороги. Ласло разжился бахтерцом – добротным кольчужным доспехом с металлическими пластинами и шикарным колчаном для лука, подбитый бархатом. Остальное добро и лошадей тут же продали купцам.

Главный купец с перебинтованной головой обратился к Яношу:

– Вы же венгры? Господин рыцарь, я с юга. Огромная турецкая армия уже близко, видите, как далеко забрались турки уже. Зима замедляет движение османов, но они неуклонно приближаются и сжигают все на своем пути.

– Как ты понял, мы не господарские воины. Король Матиаш Корвин послал нас на выручку вашему Штефану. Мы – передовой отряд. Где сейчас господарь твой? – Янош торопился, и не было времени на долгие любезности.

– Слышал, что князь шел к Васлую и с ним почти все мужики северо-востока. Ополчение в тридцать тысяч крестьян, – купец явно был весьма осведомлен.

– Турок больше и среди них много профессионалов.

– Но молдаване идут не просто сражаться за свою землю, они хотят убить как можно больше, чтоб никто не вернулся в Стамбул. Я слышал, что даже поляки прислали сильный отряд конницы и пехоты, – купец сам был настроен решительно.

– Значит, нам надо поспешить. А то ваш господарь разобьет Сулеймана без нас, – Янош садился в седло.

– Да благословит Бог твой меч и твоих людей! Прощай, мадьяр!

– Прощай!

Отряд быстро возвращался к войску. Как и было сказано купцом, они нашли войско Штефана у Васлуя, где шел военный совет. Янош встретился с Фантсом, тот его доклад выслушал и взял с собой в шатер господаря Молдавского.

В княжеском огромном парчовом шатре шел совет. Штефан Молдавский в дорогих миланских доспехах, поверх коих была накинута отороченная мехом накидка, был в короне. Русые волосы спадали ниже плеч, такие же русые усы на крупном волевом лице свисали ниже подбородка. Рядом находились его полководцы, командиры валахов, поляков и венгров.

– Диспозиция такова, что Сулейман-паша привел пятьдесят тысяч солдат, и они идут прямо на нас. У нас около сорока тысяч солдат, но более тридцати тысяч из них – это крестьяне, пастухи, горцы без опыта полевых сражений и плохо вооруженные. Но я все же рассчитываю на успех, господа. Воевода Радул расскажет о том, кто отвечает за какой участок, – голос Штефана был повелительным, со стальными нотками.

– В центре мы поставим всю тяжелую бронированную пехоту – венгров, молдавскую гвардию, польских копейщиков и наемников. Застрельщики – гусары и валахи верхом атакуют передовые ряды турок, затем отойдут и спешатся рядом с панцирной пехотой. На них придется удар авангарда, – воеводе Радулу эта тирада далась тяжело, он привык чаще излагать мысли булавой, а не словами, – Главное – продержаться до подхода ополчения. Если наша задумка сработает, турки окажутся в клещах и их численное и качественное превосходство будет сведено на нет.