А. Малышевский - Русский путь братьев Киреевских. В 2-х кн. Кн. II

Никогда никакого “перстня” не дарила она фантазировавшему по поводу ее поэту. По словам старушки, между ею и Языковым не только никогда не существовало близких отношений, но и во всем-то недолгом их знакомстве увлечение его выразилось лишь однажды, в тот вечер, когда он, вернувшись возбужденный со свадьбы Пушкина, улегся у ее ног и предлагал ей жениться, – причем она, разумеется, по обычаю цыганок того времени, отвечала поцелуями на его поцелуи, учтивости ради. Заподозривать ее в неискренности нет никакого основания, – она так простодушно говорит о своих “предметах”. К тому же в 1831 году, в котором написаны были Языковым упомянутые стихотворения к Т. Д. (Татьяне Демьяновне), относится и следующее признание его в том, что он называет “гармоническою ложью”:

Страсть к Тане не была ли точно так же “выдумана” Языковым?

– И так не отдал он тебе твоего колечка? – спросили бабу.

– Отдал, батюшка, отдал! И опять же Пушкину Александру Сергеевичу за то спасибо! Павел Войнович Нащокин пожаловался ему на Языкова, что вот он как нехорошо со мною сделал. Александр Сергеевич и заступился за меня – заставил его перстень мой Оле отдать. От нее я его назад и получила <���…>» 241 241 Киреевский И. В., Киреевский П. В. Полное собрание сочинений в четырех томах. Т. 3. С. 472–475. .

10 января 1833 года П. В. Киреевский сообщает Н. М. Языкову в Симбирск название имеющихся у него духовных стихов: «О Борисе и Глебе», «Об Осипе Прекрасном», «О Христовом рождении», «О Егории Победоносце», «Об Осафе-царевиче», «О Лазаре убогом», «О Голубиной книге», «О трех древах», «О Федоре Тыринове», «Об Алексее, Божьем человеке», «О грешной душе», «О Страшном суде» и «О Пречистой Деве» 242 242 См.: Малышевский А. Ф. Петр Киреевский и его собрание русских народных песен. Т. 1. С. 15–144. . Недостаточный и искаженный вид списков требовал поиска вариантов для сличения, о чем Петр Васильевич и просил друга, предполагая со своей стороны также продолжать собрание 243 243 Киреевский И. В., Киреевский П. В. Полное собрание сочинений в четырех томах. Т. 3. С. 362 . 9 мая 1833 года П. В. Киреевский отправился из Москвы в Архангельское, где семья сняла на лето флигель; к осени он надеялся «возвратиться с обильной жатвой песен, особенно же стихов и сказок» 244 244 Там же. С. 368. .

17 июля 1833 года в письме из деревни Воронки 245 245 «Я уже теперь не в Архангельском, а в Воронках, ровно в версте от Архангельского, куда всякий день хожу обедать. Надеюсь здесь набрать хорошую жатву песен и сказок» (Там же. С. 373). П. В. Киреевский благодарит Н. М. Языкова за сообщение песен : «Вы 246 246 Имеются в виду Николай Михайлович Языков и его брат Александр Михайлович Языков. там собрали такие сокровища, каких я даже и не ожидал. Мы не только можем гордиться богатством и величием нашей народной поэзии перед всеми другими народами, но, может быть, даже и самой Испании в этом не уступим, несмотря на то, что там все благоприятствовало сохранению народных преданий, а у нас какая-то странная судьба беспрестанно старалася их изгладить из памяти, особенно в последние 150 лет, разрушивших, может быть, не меньше воспоминаний, нежели самое татарское нашествие. Эта проклятая чаадаевщина, которая в своем бессмысленном самопоклонении ругается над могилами отцов и силится истребить все великое откровение воспоминаний, чтобы поставить на их месте свою одноминутную премудрость, которая только что доведена ad absurdum в сумасшедшей голове Ч. 247 247 Петр Яковлевич Чаадаев. , но отзывается, по несчастью, во многих, не чувствующих всей унизительности этой мысли, – так меня бесит, что мне часто кажется, как будто вся великая жизнь Петра 248 248 Речь идет об императоре Петре I. родила больше злых, нежели добрых плодов. Впрочем, я и сам чувствую, что болезненная желчь негодования мутит во мне здоровый и спокойный взгляд беспристрастия, который только один может быть ясен.

Это болезненное состояние духа уже давно меня теснит и давит, и кипа песен, тобою присланная, была мне студеной рекой в душной пустыне. Я с каждым часом чувствую живее, что отличительное, существенное свойство варварства – беспамятность, что нет ни высокого дела, ни стройного слова без живого чувства своего достоинства, что чувства собственного достоинства нет без национальной гордости, а национальной гордости нет без национальной памяти. Эти истины так глубоко и горячо проникли во все жилки моего нравственного и физического существа, что в некоторые минуты доходят до фанатизма» 249 249 Киреевский И. В., Киреевский П. В. Полное собрание сочинений в четырех томах. Т. 3. С. 371–372. .

Семейство Елагиных-Киреевских возвратилось в Москву где-то 8 сентября 1833 года, о чем П. В. Киреевский сообщил другу Н. М. Языкову 250 250 Там же. С. 373–374. . Наступившая осень стала важным моментом в биографии Петра Васильевича, так как А. С. Пушкин, по договоренности с С. А. Соболевским и С. П. Шевыревым, передает ему все свои материалы к задуманному Собранию песен 251 251 Литературное наследство. М., 1968. Т. 79. С. 39. . Так были оценены усилия П. В. Киреевского, который, став во главе фольклорного наследия, полностью погрузился в работу по сбору и изданию русских народных песен и духовных стихов.

Об этом периоде в жизни П. В. Киреевского мы узнаем из его собственных писем и переписки родственников. 4 октября 1833 года Петр Васильевич рукою брата Ивана пишет Н. М. Языкову: «Я, Иван Киреевский, пишу за Петра Киреевского, который лежит больной и диктует мне следующие слова: “<���…> О главной материи, до песен касающейся, надо написать к тебе много и потому лучше подождать того времени, когда мне удастся прийти в положение немножко повертикальнее, покуда скажу только то, что в Воронках я собрал с лишком 200, не считая стихов. Кроме того, стекаются ко мне в руки такие обильные песенные потоки, что уже можно считать за 2000 могущих поступить в печать. Об обстоятельствах печатания буду после с тобою советоваться подробнее. Дать ли Максимовичу 252 252 Михаил Александрович Максимович. из присланного тобою собрания песен пяток в его “Денницу”?» 253 253 Киреевский И. В., Киреевский П. В. Полное собрание сочинений в четырех томах. Т. 3. С. 374–375. . «Знаешь ли ты, – обращается П. В. Киреевский к Н. М. Языкову в письме от 14 октября 1833 года, – что готовящееся собрание русских песен будет не только лучшей книгой нашей литературы, не только одним из замечательнейших явлений литературы вообще, но что оно, если дойдет до сведения иностранцев в должной степени и будет ими понято, то должно ошеломить их так, как они ошеломлены быть не ожидают! Это будет явление беспримерное. У меня теперь под рукой большая часть знаменитейших собраний иностранных народных песен, из которых мне все больше и больше открывается их ничтожество в сравнении с нашими. В большей части западных государств живая литература преданий теперь почти изгладилась; только кое-где еще, и в совершенно незначительном количестве, остались еще песни, но обезображенные и причесанные по последней картинке моды; большая часть из известнейших народных песенников составлена там не по изустному сказанию, а из различных рукописей – и, что всего важнее, мне кажется, можно доказать, что живая народная литература там никогда не была распространена до такой степени, как у нас. А из этого, если точно удостовериться, могут быть важные выводы. Но об этом после, когда мне удастся хорошенько вникнуть в эту материю.