Валерий Туринов - Фельдмаршал

Понтус понял, что это Мария Стюарт… И ему почему-то вспомнилась Мелина. Это было мимолётно: её образ уже изгладился у него из памяти.

Рядом же с каретой, с той стороны, где сидел король, следовала верхом на арабском скакуне красивая брюнетка. Изящество рослой и стройной обольстительницы, одетой во всё чёрное, свежесть и естественность её лица затмили всех остальных размалёванных придворных красавиц.

Антуан разинул рот…

– Диана! – воскликнул кто-то восхищённо рядом с ним в толпе.

И он понял, что это Диана де Пуатье, фаворитка короля, ещё и по тому, как король изредка бросал на неё выразительные взгляды.

Понтус же не сводил глаз с белокурой красавицы в карете.

Екатерина Медичи [46] Екатерина Медичи (1519–1589) – французская королева с 1545 г., принадлежала к флорентийскому роду Медичи. не произвела на него впечатления: так – маленькая ростом, невзрачная толстушка… Мельком скользнул он взглядом и по атлетической фигуре короля Генриха… Его взгляд приковала Мария Стюарт, шестнадцати лет, королева Шотландии… В сравнении с ней, иных там он просто не заметил…

– Ты что пялишься на неё? – толкнул его в бок Антуан.

Понтус очнулся, скосил на него глаза, забурчал:

– Нельзя смотреть, что ли?

– Можно! Но ты смотришь так, будто хочешь затащить её в постель! Хм!.. Не по нам она, дружище!

Он тяжело вздохнул. Понтус тоже вернулся мыслями на землю.

– Ладно, пошли в кабак! – потащил Антуан его, после того как скрылась в воротах Лувра последняя королевская карета.

И они пошли запивать горечь от увиденного, того, что им было не по зубам.

Торжество же только-только разворачивалось. Это было началом сумасшедшего праздника. Париж загулял на целую неделю. Во дворце и простой народ веселились так, как будто завтра наступит конец света, а может быть, ещё что-нибудь похуже: вдруг станут все с чего-то ангелами, на земле будет скучно жить без подлецов… Через неделю сплошной пьянки Понтус и Антуан уже не могли ничего делать. И лишь очередная порция вина поднимала их на новые подвиги. Всё начиналось снова: пьянки по кабакам, шатание по борделям…

– Нет, такое не пройдёт нам, французам, безнаказанно! – бурчал после очередной попойки вечером Антуан. – Поверь, дружище! Придёт похмелье… Но кто заплатит за всё?!

Понтусу же было не до выяснения каких-то высоких предсказаний. Он был безобразно пьян, как всегда, после их похождений. Иногда, правда, у него мелькало в голове что-то из того, что говорил в Салон-де-Кро ему и Антуану тот чудаковатый еврей и что, вообще-то, не сбылось в том же Сен-Кантене. Он, как и Антуан, уже полностью стал язычником, пропащим человеком, а может быть, отпетым еретиком. Но это его уже не волновало. Былая монашеская жизнь его ушла в прошлое. Теперь он жил страстями.

Прошло семь месяцев. В ноябре на него, Понтуса, свалилось новое горячее дело. Толчком послужила смерть английской королевы Марии Тюдор, супруги испанского короля Филиппа из дома Габсбургов. Филипп как послушный сын не стал возражать, когда его отец, император Карл V, сказал – надо… И он согласился на брак из политических расчётов, с давно увядшей женщиной, на двенадцать лет старше него, рано постаревшей, непривлекательной и в юные года. После церемонии бракосочетания Филипп пожил какое-то время в Англии. Но Англия быстро наскучила ему, тяготила излишняя привязанность супруги, которая искренне любила его. И он уехал в Испанию, жил там, а она в Англии. И к ней, супруге, он наведывался не чаще одного раза в год. Так прошло четыре года… И вот в Лондоне, проснувшись утром семнадцатого ноября 1558 года, жители узнали о смерти королевы Марии Тюдор, а также о том, что парламент провозгласил королевой Елизавету [47] Елизавета Тюдор (1533–1603) – английская королева с 1558 г. , дочь английского короля Генриха VIII Тюдора и второй его супруги, Анны Болейн [48] Болейн (Boleyn) Анна (ок. 1507–1536) – вторая жена английского короля Генриха VIII, мать Елизаветы. . Той Анны Болейн, которой отрубили голову по приказу её мужа, Генриха VIII, за супружескую неверность, а её дочь Елизавету заключили в тюрьму, лишив её прав на престол… Но Генрих VIII уже давно умер, а вот теперь умерла и его старшая дочь Мария. И в английском парламенте верх взяла партия Реформации. И дело было даже не в самой церковной Реформации. В парламенте восстали противники папы, возмущённые постоянным вмешательством Рима в дела государства, а ещё больше опасались Габсбургов, испанского двора, и этого противоестественного союза Испании и Англии… И парламент провозгласил английской королевой Елизавету…

Новая королева с тревогой ожидала, как поведёт себя французский король Генрих. Тот же в это время находился вблизи местечка Серкан на северной границе Франции, где шли переговоры о мирном договоре между Францией и Испанией. На это вынуждена была пойти Франция после поражения под Сен-Кантеном. С французской стороны в переговорах участвовали как посредники регентша в Шотландии вдовствующая королева Мария Лотарингская [49] Мария Лотарингская (1515–1560) – вдовствующая королева, герцогиня, дочь Клавдия де Гиза, мать Марии Стюарт. и её брат, кардинал Шарль де Гиз. Переговоры, от имени короля Генриха, вёл коннетабль Монморанси как опытный дипломат, откупившийся от плена за кругленькую сумму. С испанской стороны на переговоры прибыли герцог Альба и принц Оранский.

Эта смерть английской королевы смешала всё, остановила переговоры. Переговорщики разъехались ни с чем. И король Генрих тоже уехал в Париж, отправив графа де Рандана к Елизавете с поздравлением восшествия на престол.

Елизавета облегчённо было вздохнула, что её признал французский король. Да, король признал. Но если Генрих признал, дипломатично, королевой её, то Гизы плюнули на дипломатию. Не собирались они смириться с этим. Они стали срочно набирать наёмников: для армии регентши в Шотландии, своей сестры Марии де Лоррэн. Они, её братья, герцог Франсуа и кардинал Шарль, задумали силой оружия отстаивать права на английский престол Марии Стюарт, своей племянницы, только что ставшей супругой Франциска, наследного принца, сына короля Генриха.

Понтус же, восхищённый полководческим талантом Франсуа де Гиза, не раздумывая вступил в эту армию Гизов. Об этом он тут же сообщил Антуану, вовлекая и того в новую авантюру. У него, Понтуса, уже появилась страсть к приключениям, опасностям. Без этого он уже не мог жить.

Здесь, в Париже, они узнали и своего нового командующего.

– Господа! – обратился к ним, к полку наёмников, сам Франсуа де Гиз, когда стал проводить им смотр. – Представляю вашего командующего! Господина Генри Клютена!

Он сделал жест рукой, показав на одного из прибывших с ним офицеров. Тот, лет сорока, моложаво выглядевший, с живыми глазами, скорее похожий на клерка, не производил впечатления крутого военного.