Алексей Варламов - Булгаков

Начал беспокойно двигаться в 16 ч. 10 минут. Было несколько сильных судорог, от которых снова страдальчески изменилось лицо, и он дважды заскрежетал зубами. Когда судороги кончились, начались сильные предсмертные крики. Пульс упал, стал неровным, еле слышным.

16 часов 39 минут. Миша умер.

В момент смерти совсем открытые глаза и рот. После смерти лицо приняло спокойное и величественное выражение. Возле него были Люся, Женя, Леля, Сережа, Ермолинский и Марийка <���…> Тело обмывали Леля и медицинская сестра, одевали Павел Сергеевич, Алексей Михайлович и Сергей Александрович» [74; 121–124].

Перед смертью человек прощается с близкими. Прощается – это значит просит прощения и прощает. Так получилось, что в жизни Булгакова было много людей, мужчин и женщин, которых он обижал. Еще больше, намного больше было тех, кто обижал его. Ему было у кого просить прощения и кого прощать. Нам известно из воспоминаний его близких о том, что перед смертью он попросил прощения лишь у своей первой жены. Что до всех остальных – это сделала за него и для него его судьба, которую, мы не знаем, простил он или нет. Но мы знаем, что она его простила, совершенно точно. Русский писатель и драматург Михаил Афанасьевич Булгаков умер не в пятницу, как можно было бы предположить, имея в виду день смерти Мольера. Он умер 10 марта 1940 года. В тот год на этот день пришлось воскресенье. Прощеное воскресенье. И это, пожалуй, главный аргумент в споре о том, кому досталась после смерти душа сына профессора богословия и классной дамы из уездного городка…

К этой книге можно было бы добавить еще очень и очень много. Рассказать о том, как Булгакова хоронили, какие умные и проникновенные речи, не доставшиеся ему, не услышанные им при жизни, произносились во время гражданской панихиды в Союзе писателей, какой замечательный некролог написал Миша Панин – Павел Александрович Марков, как везли в крематорий гроб мимо двух театров, Большого и Художественного, как какая-то «девушка с портфелем (стояла несколько часов) спросила: „Почему вы его так хороните?“ (То есть не в церкви отпеваете). И, узнав, что это желание Михаила Афанасьевича, покачала головой» [143][74; 126] ; как похоронили его на участке Художественного театра на Новодевичьем кладбище, упокоив даже не бесчувственное тело, но закопав урну с прахом [144]там, где, трудно сказать, хотел ли Булгаков, чтобы его останки находились.

Можно было бы также написать о том, как отнеслись к его смерти самые разные люди, как звонили на следующий день из секретариата Сталина с вопросом, правда ли, что товарищ Булгаков умер [145], и какие письма получила вдова от Качалова, Немировича-Данченко, Вересаева, Фадеева, а также от нелюбимого ею пречистенца Н. Н.Лямина; как была создана комиссия по изучению творческого наследия Булгакова, как трудно шли его книги к читателю, как хранила, берегла рукописи Елена Сергеевна, как мечтала их опубликовать и как писала в 1946 году герою «Батума»: «Дорогой Иосиф Виссарионович, я прошу Вашего слова в защиту писателя Булгакова. Я прошу именно Вашего слова – ничто другое в данном случае помочь не может. Сейчас, благодаря Вам, Советская Россия вспомнила несправедливо забытые имена, которыми она может гордиться. Имя Булгакова, так беззаветно отдавшего свое сердце, ум и талант бесконечно любимой им родине, остается непризнанным и погребенным в молчании. Я прошу Вас, спасите вторично Булгакова, на этот раз от незаслуженного забвения» [13; 585–586], – и как Сталин опять не ответил.

Можно было бы рассказать о том, как состоялось возвращение Булгакова в литературу и театр в 1960-е годы, в какую фантастическую по советским меркам сумму был оценен проданный библиотеке В. И. Ленина архив и к каким ухищрениям прибегала Елена Сергеевна, чтобы в конце 1966-го и в начале 1967 года увидел свет роман «Мастер и Маргарита» («Знаете, чтобы издать Мишины книги, я бы отдалась кому угодно» [141; 10], – похоже, искренне говорила она М. О. Чудаковой). Наконец, можно было бы (и нужно было бы!) написать целый литературоведческий плутовской роман про то, как возникла очень пестрая отрасль знания под названием булгаковедение, какие удивительные люди в ней себя проявили, как закрывались на целые годы архивы и возникали пиратские издания, какая отчаянная борьба шла за доступ к рукописям Булгакова, кто и как ими распоряжался.

Однако, не желая выходить за рамки отведенных нашему герою земных лет и продолжая настаивать на том, что в его ошеломительной посмертной судьбе и славе было нечто не только в высшей степени закономерное и справедливое, но и глубоко обидное и даже оскорбительное по отношению к его жизни, в качестве последнего и нечаянно получившегося очень точным свидетельства приведем строки из письма одной пожилой актрисы, адресованные сестре ее покойного супруга, тоже писателя, тоже драматурга и тоже врача. Михаил Афанасьевич не слишком эту женщину любил, скептически отзывался о ее переписке с мужем и под именем Маргариты Павловны Таврической вывел в «Театральном романе».

20 марта 1940 года Ольга Леонардовна Книппер-Чехова написала Марии Павловне Чеховой: «Похоронили мы Булгакова, было тяжко. Думалось о его таланте и его неудачной жизни» [86; 79].

Более заслуженной эпитафии герою этой книги, увы, не найти…

3 мая – в Киеве в семье преподавателя Киевской духовной академии Афанасия Ивановича Булгакова и его жены Варвары Михайловны (урожд. Покровской) родился их первенец Михаил.

18 мая – крещен по православному обряду. Восприемники: ординарный профессор Киевской духовной академии Николай Иванович Петров и жена священника Сергиевской кладбищенской церкви города Орла Олимпиада Ферапонтовна Булгакова.

18 августа – поступает в приготовительный класс Второй киевской гимназии.

22 августа – поступает в первый класс Первой (Александровской) киевской гимназии.

Осень – тяжелое заболевание отца А. И. Булгакова. Появление в доме врача И. П. Воскресенского. Переезд семьи в дом 13 по Андреевскому спуску.

14 марта – смерть А. И. Булгакова.

Лето – М. А. Булгаков знакомится в Киеве с саратовской гимназисткой Татьяной Лаппа и после ее отъезда вступает с ней в переписку.

8 июня – получает аттестат зрелости.

21 августа – зачислен студентом медицинского факультета Киевского университета.

Лето – новая встреча Булгакова с Т. Н. Лаппа.

Декабрь – Булгаков приезжает в Саратов и знакомится с родителями Т. Н. Лаппа.