Юрий Панов - Клад монахов. Книга 1. Сысоева кровь

– Я не обязан отвечать на этот вопрос! Это – золото? Золото! – занервничал хозяин. – Вам чё, этого мало?

– Я ведь, голубчик, почему Вас спросил? – начал оправдываться старичок. – Да потому, что золото такой пробы у нас лет пятьдесят– шестьдесят как не применяется! Я уж думал никогда больше его и не увижу: раньше такое золото шло на изготовление царских монет – червонцев! Вот и эта полоска переплавлена из них. Вот ведь почему я спросил… Можно покупать – это золото высшей пробы!

– Так – так, значит золото из червонцев? – этот хрипатый и ехидный голос Сашка узнал бы даже спросонья: от страха у него мурашки побежали по коже, и выступил холодный пот. – Интересно, сколько же вы людей оставили без червонцев на этот раз?

Словно удар бича по спине обжог вопрос Клеща: кровь хлынула в голову, все закрутилось и завертелось перед глазами. – Клещ! Это он. Мне конец!

Почти в полуобморочном состоянии, Сашка повернулся на голос: сомнений не осталось – это был Клещ, а рядом стояли те самые мордовороты. И все поплыло перед глазами…

– Спасибо, Василий Сергеич. Вижу, класс твоей работы еще не потускнел! – голос Клеща слышался Сашке, словно во сне. – А это я возьму: у молодого человека передо мной должок…

Вдруг бывший Ротшильд ощутил в голосе Клеща нотки удовлетворенности и сразу же воспрянул духом. – Ну и черт с ней, с этой полоской! У предков возьму другую: лишь бы живым выпустили!

И теплая волна надежды оживила омертвевшее от страха тело. Он медленно поднялся на дрожащих коленях. Ни эксперта, ни директора вокруг уже не было.

– Так откуда же у вас, молодой человек, такое золото? – почти черные глаза впились в обессилевшего от страха Колесникова-младшего. – Ведь шестьдесят лет назад и родителей – то твоих не было на свете. Скажешь, не так?

Сашка замялся. Оба мордоворота сделали по шагу к нему.

– Нет, не надо! Я сам… скажу… – крикнул он Клещу. – Их …нашли…в одном месте…

– Уже теплее… – с легкой иронией произнес Клещ. – Давай колись быстрей! А то мои амбалы уже застоялись. Так, где их нашли?

– В Верхотурье… – чуть ли не со слезами на глазах произнес Сашка. – Рыли котлован, и нашли… на одном огороде… Мои предки купили его…

Лицо Клеща вытянулось: он даже чуть-чуть подался вперед от услышанного, но скоро снова овладел собой.

– Где, ты сказал, этот дом? – хрипло спросил он.

– В Ямской, сразу за оврагом… – в голосе Сашки проявилась надежда на хороший исход дела.

– Тот самый дом! Дом бывшего начальника колонии Тимофеева… – еле слышно прошептал Клещ, однако Сашка его услышал и усердно закивал головой. – А где копали? В какой части огорода копали, спрашиваю?

– Да с дальней… Што со стороны реки Туры… – ничего не понимая, отвечал Сашка. Однако, то, что это место Клещу было известно, как-то даже их уравнивало. И, осмелев, даже отважился спросить. – А вы откуда это место знаете?

– А ну, заглохни, козел! Здесь вопросы задаю я! – резко бросил тот, сверкнув глазами так, что у бывшего Ротшильда коленки затряслись. – Отвечай, что еще нашли?

– Золотые монеты… В круглой плоской банке, записную книжку, дневник да чертеж какой-то… – ничего не понимая, выпалил разом осмелевший Иуда, прекрасно понимая, что наводит бандитов на родителей: но своя – то жизнь дороже!

– И коробка, конешно, была под завязку… – с ехидством, то ли утверждая, то ли спрашивая, произнес Клещ. Он с презрением наблюдал, как Сашка мотал ему в след головой, когда тот говорил «Нет», а потом «Да». – Ты лучче мне не ври, а то…

– Да – да! Коробка была полная, но мне досталась только треть ее… Остальное – у них…

– Ну, что, Иуда, заложил своих предков? – рассмеялся Клещ, брезгливо смотря на валявшегося в ногах молодого мужика. Не выдержав, он пнул его в бок и отвернулся. – Вот что, Чипа: завтра без напоминаний возьмешь с собой, сколько надо людей – и в Верхотурье. И чтобы банка с червонцами вместе с записной книжкой были у меня! Понял? Да, полистай дневник… Ежели есть там что-то стоящее, возьми с собой, да чертеж прихвати. А предкам скажи, что этот прохвост побудет у меня в заложниках для гарантии. А сейчас спрячьте его куда-нибудь подальше с моих глаз!

– Это сколько ж лет-то прошло? – Клещ ехал в иномарке, а мысли неотступно бередили прошлое. – Тридцать? Значит, я был все-таки прав?

Июль 1991 года, г. Верхотурье.

С большим трудом нам с Павлой удалось-таки найти местную гостиницу.

Небольшое двухэтажное здание из рубленых стен меняло свой имидж: видимо и сюда добрались некоторые веяния рыночной экономики. Две молоденькие деревенские девушки, несомненно, гордясь делом, которым занимались, водружали на место таблички с русским названием «Гостиница» новую, написанную кем-то по-английски с тем же содержанием.

– Слышь, Люськ! Чё-то никак не пойму… – темноволосая девушка в белом тонком свитере и черной кожаной мини-юбке держала вывеску. – Чё Валерка-то тута написал? Чё обозначат «Х»? «Отёл» – то я знаю… У самих телочка имеетси.

– Ох, и дура ты, Тамарка! – вторая девушка с молотком, светловолосая, в черном тонком свитере и белой джинсовой юбочке, чуть-чуть прикрывающей белые трусики, вбила первый гвоздь. – При чем тута просто «Отёл»? Тута же ясно написано: «Х»– хороший отёл! А могет и «Хреновый» Отёл…

От смеха у нее чуть не выпал молоток из рук на голову подруги.

– Тока пока никак не могу взять в толк, кто жа тута телитьси будеть, ежели постояльцев у нас нетути? – добавила она и вбила второй гвоздь.

– Слышь, Люськ, а енти звездочки-то чё означають? – Тамарка не сдавалась так просто. – Ну, на кой черт ты стока звездочек накрасила?

– Ну, ты ваще! Темная, какая: на всех заграничных табличках звезды указывают! Вот я и нарисовала…

– Люськ, а ты ково нарисовала-то?

– Как ково? – Люська вбила третий гвоздь в табличку. – Ну, директора нашева – Валерку, бухиню, обязательно: она звезда у нево до обеда. Секретаршу Раечку – она звезда у нево опосля обеда. Да мы с тобой. Чё, не звезды? Звезды! Когда захочет – тоды и имеет! Вот пять и получацца…

– Чё, Люськ, и я туды попала? – обрадовалась копноголовая темноволосая.

– Попала, попала… – Люська ловко вогнала в дерево последний гвоздь и тут же, заметив нас, ее голос с игривого разом превратился в угрожающе – допрашивающий. – Вам чево, граждане? Ежели просто поглазеть на красоту, то проходите мимо!

– Нам гостиница нужна… – улыбаясь, спрашиваю: мне деревенское общение всегда нравилось. – Два разных номера.

– Идите за мной, граждане! – Люська тронула плечо подружки. – Ты поняла, как поперло?! И всево – то сменили табличку…

Уже в крохотной комнатке без всяких удобств, связываюсь со Спрутом и запрашиваю специалиста по церковным ценностям и разрешение через МВД на начало работ.