Дмитрий Агалаков - Апостолы

Одним словом, культура и религия иудеев и самаритян уже давно разнилась настолько, что они просто не замечали друг друга. А если замечали, то проходили мимо с недобрым сердцем. Но как однажды напишет апостол Павел в своём послании к колоссянам: «Нет больше эллина, нет иудея». «Пред лицем Господа», разумеется. Именно это и почувствовал одним из первых апостол Филипп и двинулся в Самарию проповедовать среди соседей полуязычников слово Божие.

Раздумывая, правильно ли это, богоугодно ли поступает Филипп, любимцы Иисуса апостолы Пётр и Иоанн пришли к заключению, что да, богоугодно! И пошли вслед за Филиппом в Самарию. Жители Самарии давно ждали своего Мессию – «Тахеба», и поэтому проповедь христианства легла на благодатную почву. Апостолы возвращались из Самарии с полной убежденностью, и вполне справедливой, что ещё одна христианская церковь основана на земле.

В это же самое время на дороге в Газу апостол Филипп встретил знатного эфиопа из евнухов, прибывшего из Африки. Тот ехал на колеснице. Они разговорились. Оказывается, мавр был знаком со Старым Законом иудеев. Филипп, которому в Пятидесятницу Господь дал силу Святого Духа, очень быстро обратил мавра в христианина, и тот отправился домой в Благой Вестью. В то же самое время в Кесарии апостол Пётр обратил в христианство римского центуриона Корнелия, который сам пришёл к нему за крещением, и всю его семью. Это были ещё два великих шага на пути к созданию Вселенской церкви!

Можно только удивляться, какими крохотными были эти первые ростки, но какие великие плоды готовы были родиться от такого урожая! Воистину, только чудесные семена, только Слово Божье и могло дать именно такие всходы! И какие сады виделись уже на горизонте человечества!..

Но вот что главное, сами апостолы воспринимали такую проповедь – среди не иудеев – как исключение из правил. Апостолы в первые годы своего труда не ставили своей целью обращение язычников. Когда придёт Страшный суд, все они – по мнению крестившихся иудеев – должны были гореть синим пламенем, и туда им и дорога! Ведь Благая Весть, так поначалу считали апостолы, только для богоизбранного народа. Да и как это – шагнуть в Новый Завет в обход Старого? Но апостолы тоже взрослели! Набирались ума-разума. Поначалу они были рыбаками, но с искрой в сердце, потом верными учениками, а после Его смерти и воскресения – первыми проводниками Его идеи. Инициаторами великих событий на земле! Они взрослели и становились более мудрыми, а Дух Святой, зажёгший иначе их сердца в Святую Пятидесятницу, дал и совсем уже новое направление в их творчестве. Именно – творчестве! Теперь они творили историю человечества.

Все это более других чувствовал Павел, подрабатывая простым ремесленником в родном Тарсе. Он не задумывался: а стоит ли крестить язычника? Он точно знал: это необходимо и в этом его предназначение. Павел ждал перемен. Это великое дело для человека – найти только свой путь. Главный. Указанный свыше. Павел его нашёл – и потому уже скоро ему будет суждено сдвинуть горы. Но пока, ничего великого не совершив в Тарсе, он только терпеливо ждал нового импульса, толчка судьбы, хотя бы отголоска – подобного тому, который он уже испытал однажды по дороге в Дамаск…

И это случилось – однажды к нему в дом пожаловал Иосиф Варнава. С какой радостью и счастьем встретил Павел того, кто первым принял его в Иерусалиме после бегства из Дамаска – принял, понял и простил.

Павел встретил его в простой одежде работника.

– Любой честный труд благороден, – сказал Варнава, – и Учитель наш до срока плотничал. Но тому, кому Господь даровал крылья, должно летать!

Что же привело Иосифа Варнаву в дом Павла? Вопросы веры и точного следования букве закона! Не так давно до Иерусалима дошли слухи, что, оказывается, в Антиохии существует своя христианская церковь. И создали её когда-то бежавшие из Иерусалима от гонений первосвященника Каиафы эллинисты. Те самые эллинисты, на которых так неистово охотился фарисей Павел. Эллинистами, подобными погибшему Стефану, были потомки евреев, ещё прежде рассеянных по миру. Они впитали эллинскую культуру, которую распространили по ойкумене македонцы и эллины Александра Македонского ещё в конце IV века до н. э., когда весь мир зажил на греческий манер. Эллинисты старались блюсти иудейский закон, но плохо знали веру предков, и поэтому иудеи их недолюбливали. Но терпели. Эллинисты первые становились и христианами, потому что вера отцов в образе Ветхого Завета их притягивала менее, чем исконных иудеев, а Новый Завет окрылял куда более. И не было ничего удивительного в том, что эллинисты, бежав из Иудеи, стали первыми распространять христианство среди народов Малой Азии и на островах Средиземного моря, в первую очередь на Кипре.

Но что оскорбило иерусалимских христиан из чистокровных иудеев, в том числе и неприятно тронуло многих апостолов, так это то, что эллинисты стали повсеместно крестить язычников. Для многих правоверных иудеев, пришедших к Христу, это было то же самое, как крестить диких зверей в лесу! Ведь по понятиям иудеев-христиан надо было вначале стать иудеем, по вере, разумеется, понять и принять Ветхий Завет, и только потом делать шаг к Завету Новому. То есть надо стать прозелитом, постичь Тору, пророков и обрезаться и только потом уже принимать крещение. Иначе не считается! Иосиф Варнава, попечитель Иерусалимской церкви, апостол из семидесяти, был выбран Двенадцатью апостолами идти в Антиохию и разобраться в делах веры, в том числе и вразумить неразумных эллинистов. Он должен был сказать им: путь к Иисусу Христу возможен только через Ветхий Завет и обрезание!

Антиохия, что касается религий, была космополитичным городом своего времени в самом хорошем смысле этого слова. Её создавали греки, а этот народ, подаривший миру демократию и свободу вероисповедания, уважал и свои культы, и культы своих соседей. Римляне в этом вопросе оказались ничуть не хуже греков. Протопав большую часть известного мира того времени, застращав всех железными легионами и подчинив народы политически и экономически, они оставили этим народам полное самоопределение в выборе религиозного культа. Более того, у римлян даже существовало правило привлекать наиболее интересные культы и божества в свой пантеон. Так что первые христиане чувствовали себя в Антиохии весьма вольготно. Охота на них была ещё только впереди – и охота лютая!

Прибыв в Антиохию, Иосиф Варнава обнаружил тут огромную христианскую общину, которая уже несколько лет жила своей жизнью, никак не завися от «первопрестольного» Иерусалима, и была этой жизнью счастлива. В ряды христиан действительно легко вступали язычники, ничего не знавшие о Ветхом Завете. Но вот что интересно: именно они и становились ревностными и преданными христианами, не обременёнными старозаконием, религиозными распрями, симпатиями и антипатиями, которые были так сильны среди христиан-иудеев в Иерусалиме.