Вадим Огородников - Киев – Бердичев. Сахалин – Хабаровск. Рассказы старого офицера. Бытие. Книга 3

Командиры всех частей Армии, придя утром на службу, со страхом ждали доклада дежурного по части, вдруг, новая директива, или распоряжение, или сломалась техника. А дамба упорно с двух сторон приближалась к руслу реки, а, пока, действовал старый мост и брод. Тяжелая техника на гусеничном ходу преодолевала речку вброд, рядом со старым мостом. Прямо на территории будущего полигона, недалеко от места работ был разбит жилой лагерь со всеми атрибутами полевого лагеря. Командирам полков и отдельных батальонов было велено ежедневно проверять внутренний порядок в расположении своих рабочих команд и выполнение ими суточного задания. Части, не выполнившие дневного задания, получали разрешение на сверх урочную работу дополнительным составом людей части и это вызывало целую цепь сложностей по доставке людей к месту работы, их питании, обеспечению инвентарем и т. п.

Генерал постоянно лично присутствовал в местах работ. Лично, в любую погоду, в рабочем комбинезоне, на стареньком Виллисе он колесил между строящимися вышками, танковыми препятствиями, карьерами по добыче гранита, строящейся дамбой. Многие офицеры младщего звена по – началу не знали его в лицо, но постепенно стали узнавать, не по лицу и форме, а по резкому поведению, и даже старались уклониться от встречи с ним.

Из личного опыта: веду взвод из сорока человек к месту работы. Обгоняет обшарпанный Виллис, останавливается, из машины выходит пожилой человек, худощавый, без головного убора и каких либо отличительных знаков.

– Куда путь держите, служивые?

– На карьер. Отвечаю.

– Ты, троглодит, почему не докладываешь, по уставу?

– Простите, я не знаю кто Вы.

– Эйзенхауэр, мать твою и т. д. (Отборный мат, достойный обязательного запоминания). Опаздываешь со своей ордой на работу. Ну-ка, бегом!

Мне в это время подсказал пожилой сверхсрочник: – это генерал Гаркуша.

А генерал:

– Я приказал, бегом.

И пришлось дать взводу команду: «бегом марш». Впрочем, машина с генералом уехала, а мы перешли на шаг, к месту работы не опоздали. Предположение генерала о нашем опоздании было обычной придиркой. Нас ждали тяжелые кувалды для дробления камня. Следует сказать, что месторождения, уникальные месторождения натурального гранита в европейской части СССР находятся в районах Житомирской области, а карьер, который в районе Бердичева, до сих пор гордится тем, что в свое время получил заказ на изготовление ступеней для крыльца Университета на Ленинских горах.

О кувалдах. Их катастрофически не хватало, и двухкилограммовых молотков не хватало. Поэтому большие команды солдат вынуждены были одними и теми же кувалдами работать по очереди, что значительно снижало производительность труда. Я вспомнил свои юншеские годы, когда работал в кузнице учеником, но уже и самостоятельно мог сделать простейшую подкову и поковку лошади. Во время одного из докладов командиру полка предложил попробовать изготовление кувалд из старых танковых траков, командир ухватился за эту мысль, отправил меня в тот же день в Бердичев заменив меня другим офицером, и уже через два дня мне с одним солдатом, казахом по национальности, удалось выдать первые кувалды. Правда, сталь, из которой изготавливались танковые траки, была очень мало ковкая, это ст. 65Г, марганцовистая, но мы приспособились, и, несмотря на сложности, обеспечивали всю стройку, а мне повезло, что я жил с семьей в городе, а не на полигоне.

Уже лето 1956года было ознаменовано окончанием работ по оборудованию всего полигона. Лагсбор проходил уже в полностью оборудованном лагере и с хорошим полигоном. За исключением Шанхая. Шанхай!

В летние лагеря сразу после майских праздников, было принято выезжать всем войскам Советского союза и проходить летние программы обучения до конца октября. Практически, полгода женатые военнослужащие должны были обходиться без семьи, а природа такова, что, не желая, в свободное время молодые здоровые парни, а с ними и нехилые «женатики» должны были изобретать развлечения в близлежащих деревнях, не всегда целомудренные и безобидные. Девчат, да еще молодых вдовушек после войны, было предостаточно, а с окончанием лагерного сбора целыми деревнями приходили девки прощаться со своими воздыхателями. Бывали и шумные прощания, и скандалы, некоторые, самые отчаянные хохлушки приезжали для разбирательства на зимние квартиры.

Потихоньку, под воздействием политработников стали разрешать офицерам привозить с собой семьи и становиться на квартиры в ближайших населенных пунктах.

Вдоль Тетерева, в трехстах метрах от территории, официально отведенной под лагеря, был красивый лиственный лес, где росли деревья и кустарники, характерные по своей природе для данной климатической полосы.

В этой лесополосе постоянно проходили свидания военнослужащих всех категорий с красавицами ближайших населенных пунктов, да и окраин Житомира. Как в летних лагерях, много крат описанных при деревне Малиновка, близ Чугуева, на берегу Северского Донца.-«На горе стоит Чугуев, а под ним Осиновка, а проедешь еще дальше – триперна Малиновка».

Со времен Потемкинских поселений Малиновска поставляла войскам солдат, а, возвратившись из многолетних походов, эти солдаты привозили в свою деревню экзотические болезни. И до сих пор, длинная улица имеет адресацию-Первая сотня, Вторая сотня, Пятая сотня, и, даже Двенадцатая сотня. Каждый двор имел свой номер в сотне.

На берегах Тетерева происходило, как в Малиновке, один к одному. От любви никуда не денешься, особо, если такая нехватка мужчин в населенных пунктах, да и женщин в лагерях не густо.

Никто уже не вспомнит первопроходцев, но однажды в лесу появился хорошо обустоенный шалаш, крытый рубероидом, в нем поселилась семья капитана, а через неделю в том лесочке было построено более десятка домиков из подручных материалов, размером три на три метра. Эти домики являли собой стоения из разобранных фанерных ящиков, картонных коробок, отходов пиломатериала, применявшихся при оборудовании солдатских палаток, крыши были покрыты обрывками рубероида, разрезанными автомобильными камерами, и, о боже, кто-то догадался покрыть марлей и покрасить специальной краской-пленкой, предназначенной для коконного длительного хранения танков. Такой способ заключался в том, что танк оборачивали бязью или марлей в несколько слоев и наносили пульверизатором слой специальной краски, быстро застывающей и превращающейся в непроницаемую для влаги пленку. Краска поставлялась в войска нескольких цветов, и, вскоре, городок, покрытый такой пленкой, стал представлять собой ярко раскрашенный всеми цветами радуги живописный участок, который кто – то метко назвал: «Шанхай». В эти домики быстро вселились жены с детьми, зашумели в лесу примусы, завоняли керогазы, у каждого домика возникли столики со скамейками, запищали маленькие детки, забегали по всему лагерю детки постарше. Дивизионный «Тренажер», кухонная рабочая Надя, вынуждена была перенести место своих любовных встреч с желающими солдатами потренироваться во взаимоотношениях между полами – на триста метров дальше, вдоль реки