В. Волк-Карачевский - Пелевин и пустота. Роковое отречение (сборник)

– Но ещё остаётся шанс взять их в руки с помощью отречения Анны…

– Это то самое отречение дочери Петра I, о котором ты рассказывал?

– Да. Дочь Петра отказывается в нем от прав наследования престола за себя и за своё потомство, то есть за Петра III, от которого происходят и Павел, и любимые Екатериной II внуки.

– Получается, вся власть в России незаконна?

– Ну, Екатерина вообще не имеет никаких прав на престол, и правит только как мать наследника – своего сына Павла. Но, исходя из отречения Анны, и у него нет законных прав на русский трон. И если умело воспользоваться этим отречением, можно всех их сделать послушными – или заменить. Желающие занять их место и поучаствовать в этом деле найдутся.

– Ещё бы! Соколович знает об отречении Анны?

– Нет.

– Нужно довести до него эти сведения, но осторожно, так, чтобы он думал, что это его находка. Где само отречение так и не установили?

– У кого оно сейчас – неизвестно. Отречение исчезло и пока не удаётся найти его.

– А если подделать?

– Можно… Но вдруг кто-то пустит в ход настоящее? Лучше бы всё-таки найти. Следы-то остались. Оно было у русской партии, которая, объединившись с Паниным, пыталась сместить с трона Екатерину, когда исполнилось совершеннолетие великого князя Павла.

– Мы так и не выяснили, почему этот заговор тогда провалился?

– Теперь уже все известно. Предал один из секретарей Панина. Но сорвалось все по неожиданным обстоятельствам. Кто-то убил подполковников, которые пообещали вывести утром гвардейские полки к Зимнему дворцу. Убил всех пятерых в одну ночь накануне.

– И кто это сделал мы не знаем?

– Не знаем. Скорее всего Потёмкин.

– Сам, собственными руками?

– Он обладает огромной физической силой…

– В постели?

– Не только в постели. В постели последние годы он не силен. И кроме того, Потёмкин, несмотря на свою силу, когда доходит до крови и курицу не зарежет – такое, по крайней мере, складывается впечатление. К тому же в тот день он отсутствовал в Петербурге. Но это могли сделать его люди.

– Так кто же в одну ночь убил пятерых подполковников и сорвал заговор?

– Пока не удалось узнать. Кстати, всех их задушили в постели.

– Надеюсь, не в постели самой Екатерины?

– Нет, в своих собственных постелях. В одну ночь. При- чем не просто удушили – всем им свернули шеи.

– Всем пятерым в одну ночь?

– Да, всем в одну ночь. Впрочем, шеи свернули четверым. Пятого убили, при попытке схватить его, люди Шешковского – это глава тайной полиции Екатерины. Кто свернул шеи остальным – неизвестно. Видимо, кто-то из людей Потемкина…

– Нужно обязательно узнать, кто это сделал! Ведь этот кто-то, а, скорее всего, это не один человек, и они могут вмешаться в события и сегодня. Нам нужно предусмотреть любые неожиданности, исключить любой риск! Время может ускориться. Россия далеко от Парижа, но именно она может стать тем подводным камнем, на который налетит наш корабль, а этого нельзя допустить ни в коем случае…

После этих слов говорившие умолкли, словно обдумывая все, что сказали друг другу.

После короткой паузы разговор возобновился.

– Возникло ещё одно обстоятельство…

– Какое?

– Судьбу России, возможно, будет определять не фаворит, а фаворитка…

– Вот как! Лесбиянка?

– Нет, речь о фаворитке великого князя Павла.

– Но у него почти нет шансов на престол.

– С появлением этой фаворитки эти шансы очень сильно возросли. Судя по тому, что о ней известно, она может возвести на престол кого угодно.

– Кто она? И откуда вдруг появилась?

– Выпускница Смольного института благородных девиц.

– Институтка?

– Выпускница института. Фрейлина при малом дворе.

– Сколько ей лет?

– Семнадцать.

– И она имеет такое влияние?

– Великий князь полностью в её власти.

– Но семнадцать лет… Нужен опыт, деньги, в конце концов… Она богата?

– Совершенно без средств.

– На чем же основана уверенность в её силе и возможностях?

– На сообщениях N. Он никогда не ошибается. Он знает Россию как никто другой. Он пережил двух императоров и трёх императриц. В его оценках я не сомневаюсь.

– Да, я знаю. И N считает…

– N считает, что эта девушка…

– Девушка?

– Да, великий князь влюблён в неё платонически.

– Вот как?! Да, такое возможно только в России! Рядом с гаремом фаворитов матери императрицы – платоническая любовь сына, рвущегося к престолу!

– Ну, может не совсем платоническая…

– Ага, так всё-таки не платоническая?

– Пока платоническая. Павел не чужд телесным радостям – жена его на пятой беременности. Как у него сложится с фавориткой – легко догадаться. Её, как говорят, мечтают уложить в постель все донжуаны Петербурга. А у Павла таких возможностей значительно больше… А что делать с ней в постели он, в отличие от шведского короля Густава, знает не понаслышке… N, судя по донесению, сам без ума влюблён в эту фаворитку.

– N?

– N. Его донесение написано слогом восточного поэта, воспевающего розу своего сердца.

– Но… Сколько же ему лет?

– Около девяноста.

– Около девяноста?

– Никак не меньше, ведь он когда-то был приставлен ещё к Петру I.

– И он влюблён?

– Да, пылко и страстно, поверь моей способности по донесениям определять состояние, в котором находится пишущий.

– Верю. Мы не раз убеждались в этой твоей способности.

– Донесение N написано даже слегка изменившимся почерком – летящим, помолодевшим.

– Вот как… За ней кто-то стоит?

– Никого.

– Это точно?

– Точно.

– Хорошо. Что же она хочет? Каковы ее цели?

– У нее нет никаких целей.

– Но она оказывает влияние на великого князя? У нее должны быть какие-то цели. Если она их не осознает, мы все равно должны их понять.

– Они известны.

– И?

– Добро и справедливость, благо и величие России.

– Ого! У семнадцатилетней институтки!

– Она влияет на великого князя, но ее собственные представления во многом сформировались под его же влиянием.

– Он сумасшедший?

– Нет. Но Дон-Кихот.

– Все это опасно. Очень опасно. Не только для России. Сейчас судьба нашего дела решается в Париже. А Россию нам нужно на время исключить из игры. Хорошо, если бы она уснула в своей зимней берлоге года на два – на три. В крайнем случае ее придется парализовать. И если для этого нужно снять с шахматной доски Екатерину с ее Потемкиным и великого князя Павла и даже эту его фаворитку, которая уже вызывает симпатию у меня самого – значит снимай их с доски, как мы снимаем самую простую пешку.

– Всех?

– Пока что достаточно снять с доски Екатерину и Потемкина.