Александр Бабин - Разведка и волчье золото

Руководитель университета меня представил преподавателям, на первых порах имело положительный результат – влиться в коллектив пришлось без дополнительных усилий. Те предметы, которые планировал преподавать, а один из которых немецкий язык, оказался, не востребован. Руководители в новом большевистском государстве решили – такой предмет для советского гражданина не нужен. В стенах университета начнут ковать людей новой формации без знания иностранных языков, ведь вокруг России располагаются вражеские государства, зачем изучать пустая трата времени. Иметь дружеские отношения с врагами, значит предать идеалы революции. Разговоры велись не только простыми гражданами, но и преподавателями. Большевистская пропаганда имела свои плоды. Революционные веяния скоро пройдут – государство всегда нуждается в специалистах со знанием иностранного языка, на то оно и государство. Заиметь друзей среди преподавателей, как требовало моя легенда нахождения в городе, не получилось – не хватило времени. Помехой тому стал неожиданный вызов к декану. Думая о предстоящей беседе, не допускал, вызов окажется переломным в дальнейшей судьбе. В кабинете увидел человека ранее мне не знакомого. Не представившись, он попросил декана выйти и оставить нас наедине. Не надо иметь семь пяди во лбу, чтобы понять этот человек представляет советскую власть, но не понятно в лице какой организации? Вызов в кабинет является поводом для ареста, или что-то другое? Хотя первое предположение можно исключить. В коридоре не заметил посторонних лиц, как это делают всегда при аресте карающие органы, значит второе. Но ошибся.

– Здравствуйте Николай Иванович, – сказал незнакомец, предложив мне сесть, указав рукой на кресло. Мое новое имя, произнесенное им, стало сопротивляться, не давая команду телу исполнить. Я хорошо понимаю, когда называют новым именем коллеги по университету и студенты, проблем с этим нет. А вот, такой серьезный человек, явно имеющий большие полномочия, испытываешь совсем иные чувства. И внешний вид у него соответствовал большому начальнику. Отлично сшитый костюм сидел на нем как влитый, видать шил его уважаемый Кутюрье. Я бы сказал импозантный мужчина, чисто гладко выбритое лицо, правильные черты лица, аккуратная прическа, неполный, пахнет духами. Можно подумать он пришел на бал.

– Здравствуйте, – ответил ему, пытаясь, хоть как-то предугадать род его профессии.

– Присаживайтесь Николай Иванович, – снова повторил мое новое имя, внимательно рассматривая меня. Неприятное ощущения иметь два имени, но судьба разведчика такова, к новому имени и образу жизни не связанному с военной службой надо привыкать, все пути назад для меня закрыты.

– Давайте знакомиться, меня зовут Алексей Ильич Корсаков. Я представляю органы ЧК (Чрезвычайная комиссия), – представился незнакомец, ошарашив меня грозным выражением словом ЧК. Для нас сотрудников контрразведки считается главным органом зла у противника. И мне «посчастливилось» сидеть напротив одного из них. Первое, что пришло в голову – это провал, меня, опознали или произошла утечка информации из отдела контрразведки.

– Здравствуйте, – еще раз ответил, ожидая продолжения беседы или допроса, пытаясь достойно держаться. Не ожидал услышать грозные слова в столь короткое время пребывания в Омске, имея легенду прикрытия в качестве преподавателя, казалось надежную для разведчика.

– Николай Иванович, уточните некоторые данные вашей биографии. Вы ведь совсем недавно приняты в коллектив университета, не так ли?

– Да, недавно, а что вас конкретно интересуют? Я в анкете подробно описал биографию или в ней что-то опустил? Готов дополнить, – спокойно ответил, не подавая вида для беспокойства, но ежась внутри от его колючего взгляда.

– В анкете записано, владеете немецким языком. Вы свободно на нем разъясняетесь?

– Да, конечно. Иностранные языки давались в освоении легко, дополнительно владею французским. Вы, хотите, чтобы я помог перевести иностранную литературу? Пожалуйста! – ответил, чтобы отвлечь от дальнейших расспросов по моей биографии, тем самым перевести беседу ключевому вопросу – причину моего вызова?

– У вас как со здоровьем, ничего не беспокоит? – поинтересовался, не ответив на мой вопрос.

Это, что намек? Мне предстоит испытать «допрос» с участием людей имеющих такие же «способности», как у моего хорунжего? Может, интересует факт, что я «находился» в военном лазарете? Странные вопросы задает незнакомец, непонятно цель расспросов, что конкретно его интересует.

– Со здоровьем все наладилось, чувствую себя хорошо.

– Мне рассказали, вы недавно болели тифом? – не пояснив далее, почему лечение проходил в лазарете противника, а не в гражданском медицинском учреждении. И кто рассказал? Надо думать, ждет от меня услышать то, что ему известно. Главное не удастся расспросить лечащего врача, он с нашими войсками проследовал на Восток, мои показания, не проверить. Отвечу, придерживаясь легенды двойника ныне покойного преподавателя прибывшего с Украины.

– Лечился в лазарете, находился в бессознательном состоянии. Прямо с поезда доставлен в него, даже не знаю, кто помог, за это им благодарен. Почувствовал себя неважно, еще в Киеве, но решил не откладывать поездку, сейчас понимаю, поступил глупо. Лечащий врач, отнесся ко мне снисходительно, помог выздороветь и денег за лечение не взял. Жалею, фамилию не успел у него спросить, так получилось. Слава Богу, для меня все так благополучно обошлось, остался жив.

Незнакомец, слушая рассказ, делал вид, что он его интересует, но думал совсем об ином. Выдавали глаза, как буравчики, просверливая мой мозг, – хочет уловить в моих словах ложь.

– В Омске, у вас кроме покойного дяди родственников больше нет? – спросил, выясняя дополнительную информацию. На разговор чекист пришел явно подготовленным понятно и простому гражданину. Со мной разговаривает профессиональный разведчик, возможно из наших бывших сотрудников контрразведки, прощупывает осторожно, вопросы задает по мере значимости. Нужно быть начеку, прежде чем сказать слово, оно станет ключевым в разоблачении меня как резидента, а это уже провал.

– В городе знакомых и родственников нет, кроме ныне покойного дяди, он ведь тоже, как и я не от хорошей жизни прибыл сюда. В Украине бесчинствуют банды, беспорядки, грабежи, граница недалеко, повсюду голод. А в Сибири спокойнее, вот и решил, на время пожить в Омске. Близких родственников в Киеве не осталось, все умерли. Один я остался. Дядю расстреляли белогвардейцы, даже не знаю, на каком кладбище находится могила и есть ли она? Люди говорят, белогвардейцы расстреливали не в чем неповинных людей. Сейчас у меня все наладилось. Устроился на работу, учу студентов. Надеюсь, и мирная жизнь вернется в город. Вижу, уже налаживается, заработал телеграф, почта, театр. Вот и университет набрал студентов, жизнь продолжается, готовим специалистов для нового государства.