Алона Китта - Русский излом. Роман в трех частях

Вдребезги разбились в тот самый миг рассуждения о немецкой дисциплине, способной заставить подчиниться даже сердце. Это было не то, что с Митей-никакого налета привычки, только страсть, испытанная ею впервые в жизни.

Проходили минуты, а они продолжали обмениваться поцелуями, не в силах оторваться друг от друга.

– Я знал, что ты пойдешь за мной, -вырвалось у молодого человека в одну из коротких пауз, -Вернее, не знал, но так хотел этого.

– Я не должна была…

– Как только ты вошла в столовую, меня словно молния сразила- я сразу понял, что не могу без тебя.

– Ты так смотрел, как будто изучал меня.

– Не изучал, а любовался.

Он немного подумал и добавил:

И все же ты не напрасно пугалась: я решил, что пойду на любые меры, чтобы завоевать тебя.

Он замолчал: Митя Астафьев всегда считался хорошим товарищем. Уводить любимую девушку друга-не самый лучший поступок, но Евгений мысленно отогнал от себя все сожаления по этому поводу. Он искал оправдания и нашел: Ольга сама испытывает к нему нежные чувства. И всё-таки он не был готов сегодня же на балу прилюдно объявить об их обоюдной симпатии.

Евгений вдруг закашлялся и смущённо попросил:

– Давай на балу оставим всё по-старому: ты танцуешь с Митей, а я пока побуду в стороне.

– Согласна, -неожиданно обрадовалась Ольга и, глубоко вздохнув, быстро затараторила, -Мы скажем Мите потом. Сначала нужно его подготовить. Не так ли?

– Ах, Ольга, если бы ты знала, как мне трудно отпускать тебя, даже на один вечер, -прошептал он, целуя ее руку, -Но я здесь гость: Талановы-прекрасные люди, однако меня не покидает ощущение, что приглашение на лето я получил из милости. Именно поэтому я не могу совершить, что будет не по нраву Родиону или его родителям..

В глазах девушки появилось удивление: ее задело слово» из милости». Она попробовала протестовать, но Евгений ее остановил.

– Возможно, ты больше не захочешь меня видеть, услышав мое признание, но ты должна знать все. Нет у нас никакого имения под Екатеринославом, а отец мой-мелкий почтовый служащий в Кременчуге, и ему стоило больших усилий дать мне образование. Я хотел быть, как все, поэтому… лгал.

Он взглянул вопросительно, а Ольга в ответ лукаво улыбнулась:

– Ах, боже мой, какая досада- мой принц, оказывается, не имеет королевства… Что же, в таком случае мы-квиты!

Мой отец- сельский врач, а не хозяин поместья. Наша семья не нуждается, но и не может похвастаться состоянием.

Их губы слились в поцелуе, ведь для любящих молодых людей не так уж важны деньги и происхождение.

Двери и окна парадной комнаты дома Талановых были распахнуты – горели свечи в подсвечниках и большой люстре под потолком. Музыканты настраивали инструменты, а гости постепенно заполняли пространство зала. Дамы рассаживались на стулья, расставленные по периметр. Молодые люди фланировали туда-сюда из угла в угол, периодически выходя в смежную комнату, где за карточным столом уже разыгрывалась партия в вист.

Хозяева дома, Петр Андреевич и Любовь Петровна, встречали у входа прибывающих гостей, поминутно кланяясь и улыбаясь. Именинница вертелась поблизости: ей, да и остальным детям, было разрешено сегодня полюбоваться на танцующих.

Три будущие невесты-Рая, Маруся и Лиля в подготовку к балу вложили душу. По их слезной просьбе добрая маменька Любовь Петровна завила им локоны горячими щипцами, а затем уложила в замысловатые куколи. А роковая красавица Ольга Миллер не досчиталась баночки румян.

Девочки обменялись платьями, справедливо считая, что наряд подруги красивее собственного. За корсажем у девочек были приколоты по свежей белой розе-это садовник расстарался, срезал по случаю праздника.

У каждой девочки на балу имелся свой интерес.

Рая знала, что семейство Пригожих будет в Залесье с минуты на минуту, значит, Леня приедет, а с Леней никогда не бывает скучно.

Полненькая Лиля Миллер вполглаза наблюдала за Родионом, а Маруся осталась на балу из-за Евгения.

Трое будущих офицеров вышли к гостям в военной форме и сразу же овладели общим вниманием. Они и в самом деле выгодно выделялись статью среди располневших местных помещиков и молодой поросли типа Миши Таланова или Лени Пригожего. Барышни и их мамаши при появлении молодых людей в форме немедленно стали прихорашиваться, поправлять прически, обмахиваться веерами. Голоса зазвучали чуть громче, а смех- чуть заливистей.

Последней в зал вошла Ольга. Она на несколько секунд задержалась в дверях, собирая восторженные взгляды. В эту минуту она, как никогда, походила на мифическую Лорелею: золотистые волосы были уложены короной, глаза сияли от счастья, и от ее стройной фигуры веяло молодостью и здоровьем. Ольга кивком поприветствовала троих друзей, стараясь не глядеть в сторону Евгения, и через силу улыбнулась Мите.

В это время музыканты заиграли вальс, и на середину зала стали выходить пары.

Словно само собой разумеющееся, Ольга положила руку в белой перчатке на плечо Мити Астафьева, и они закружились в танце.

Евгений Монаков, соблюдая соглашение с Ольгой, танцевал с хорошенькой барышней из Межиц. Он старался держаться подальше от Мити, чтобы не видеть его безмятежно-счастливое лицо и не мучиться угрызениями совести. Однако, один танец сменялся другим, а скрыться от этой пары ему так и не удалось.

В зале становилось душно, и даже распахнутые настежь двери и окна не помогали. Гул голосов чередовался с веселой музыкой, топотом и стуком каблуков о деревянные полы. Евгений вышел в соседнюю комнату, проследовал мимо карточных столов и очутился на веранде.

Прелестная картина открылась перед ним: три маленькие подружки в компании единственного кавалера, исполненного значительности Лени Пригожего, танцевали все танцы подряд под гремящую на весь дом музыку. Они так заразительно смеялись и топали, подобно стаду слонов, что в конце концов их откровенное веселье передалось Евгению, и его меланхолия превратилась в дым.

– Бон суар, мадемуазель, месье.– произнес он, – Почему вы не танцуете в общем зале?

Дети переглянулись, удивлённые его внезапным появлением, и ответили одновременно.

– Мама не разрешает танцевать в зале, а только смотреть. Она боится, что мы помещаем гостям, -ответил Раечка.

– Здесь много места для танцев, – вздохнула Маруся.

– Там все будут на нас смотреть, а мы стесняется, -изобразила испуг Лиля Миллер.

– Там затопчут, -заметил Леня Пригожий.

Евгений невольно улыбнулся.

– Кстати, у вас на веранде уютнее, чем в зале. Разрешите мне присоединиться к вам на некоторое время?

Он выпрямился и напустил на себя только аристократизма, что девочки невольно, одна за другой, присели в реверансе, а Леня щёлкнул каблуками.