Борис Сафин - Чилисай. Заметки из прошлого

– Не то слово. Но почему здесь? Не в Актюбинске, не в Гурьеве например?

– Просто в этом районе разместилась впадина высыхающего моря. И по контуру впадины образовал месторождения фосфоритов. От Темира до Алги. Больше пятидесяти колометров в длину и до 12 километров в ширину. Шестьсот квадратных километров! Вот такой «язычок» из прошлого.

– Я понял, твердые отложение в виде плиты. А глубоко?

– К счастью неглубоко. В среднем до полтора, два метра. А местами даже выходит на поверхность. Вот, как мы сейчас с тобой видели у оврага. Почему к счастью? Потому, что технология добычи будет вестись открытым способом. Вам Журкин уже рассказывал, какая техника на горном участке? Я в этом не разбираюсь. Я лучше про историю. Имя Альфред Нобель о чем – то говорит? А Людвиг? А Эммануэль Нобель?

– Какое отношение имеет семья Нобелей к фосфоритам? Объясни, если начал говорить.

– Похоже на легенду. Ну, уж очень правдоподобно, – я опять вспомнил Катю: «Предвидела ведь, что будут такие вопросы!», – Попробую связать. Вторая половина девятнадцатого века. Отец Альфреда Нобеля перебрался в Петербург, где основал небольшие механические мастерские. Отцу помогали сыновья – Роберт и Эммануэль. Альфред тогда занимался взрывчатыми веществами в Швеции и изобретал свой динамит. Через время Людвиг, сын Эммануэля превратил механический завод отца в предприятие «Русский дизель», а в 1876 году основал еще, совместно с Робертом и Альфредом нефтепромышленное предприятие в Баку, которое позднее называлось «Товарищество нефтяного производства братьев Нобель». Альфред с Робертом занялись созданием транспортной и сбытовой сетью вновь открывающих промыслов в Казахстане, которые открывались в Мартукском районе (Урало-Эмбенский, Урало – Каспийский районы). На промыслах появились трубопроводы и нефтеналивные баки на заклепках, конструкции Нобеля. В фильме «Белое солнце пустыни» в таких баках прятались красногвардейцы. Так вот, Альфред, посещая район Эмбы, услышал, что местные столкнулись с одной проблемой. Выходящие на поверхность участки фосфоритной руды, разрабатывались вручную. Руда, добытая кирками, грузилась на телеги и отвозилась на погрузку на ближайший разъезд в урочище «Чилисай», где сейчас находится Знаменка. Труд рабский. Заметив это, Альфред предложил взрывать плиту динамитом. Попробовали – получилось. Больше того, в результате взрывов и сортировки руды, образовывались горы породы, которую вывозили на мощение дороги Эмба-Кандагач. Эту технологию еще долго использовала Эмба-Нефтепромысловая контора «Леман и К0» (1898г). Альфред умер, а в этих местах еще долго вспоминали предприимчивого иностранца. В 1911 году право на нефтяные концессии у «Леман и КО» купили англичане. Они же и закупали фосфоритную руду, добытую в урочище «Чилисай». В 1914 году товарищество «Братья Нобель», входившее в состав английской компании, на промысле Джаксымай бурят свою первую нефтяную скважину и устанавливают цистерну для сбора керосина. Дороги, устроенные по идее Альфреда Нобеля, еще долго служили для транспортировки нефти и фосфоритной руды.

– Можно такой вопрос. Почему о фосфоритах до недавнего времени ничего не было слышно?

– Я думаю, что сначала Революция, а затем Великая Отечественная война не дала возможности продолжить изыскания и разработку месторождения. Были попытки в 1929 году разработать Кандагачское месторождение, в 1934 году Новоукраинское месторождение. Не получилось. В пятидесятых годах изыскания возобновились. Появилась острая потребность в минеральных удобрениях. Целинный период сильно истощил землю. И не только в Казахстане.

– Скажи, а есть официальный первооткрыватель фосфоритов?

– Официально, в источниках, упоминается Левинсон – Лессинг. Франс Юльевич. Русский ученый – минералог. Занимался Курскими самородами (так раньше назывались фосфориты). В 1890 году описал все месторождения Российской империи. Там же впервые упоминается и Актюбинский бассейн, где он побывал с экспедицией.

– А когда заговорили о современном Чилисае?

– О современном Чилисае заговорили в начале семидесятых годов. Изысканиями занималась Московская изыскательная экспедиция, возглавляемая Мусатовым. Я с ним был знаком. Прекрасный человек.

– Расскажи про рудник.

– Про рудник я мало чего знаю. Тебе нужно поговорить с Журкиным. В общих чертах: До 1975 года был разработан проект Чилисайского фосфоритного горно-обогатительного предприятия – Чилисайский фосфоритный рудник. Первый колышек был забит строителями в 1976 году. Строить начинали Алгинцы. В 1977 году создан трест «Чилисайтяжстрой» под руководством первого управляющего Ткаченко Ю. М. С 1977 года трест возглавил Николай Иванович Санталов. Первая очередь будет слана в 1985 году, вторая очередь в 1987 году. Предполагается, что тонкая часть помола пойдет на Алгинский химический завод для производства аммофоса. Больше ничего сказать не могу.

– Ты мне уже столько наговорил, что блокнот кончился.

За разговорами мы не заметили, как оказались по другую сторону от микрорайона. Смагул закончил свою работу, и мы попрощались»…

…Много лет спустя я с удивлением обнаружил, что англичане не забыли эти места. Через 100лет они опять вернулись, с новыми технологиями, чтобы продолжить работу по разработке Чилисайского месторождения фосфоритов. Британская компания Sunkar Pesonrces соединила разорванную, когда то нить, от конторы «Леман и КО» до товарищества с ограниченной ответственностью «Темир – Сервис», извлекая муку тонкого помола с содержанием 17% Р2О5 по новым, передовым технологиям. И руководит передвижным мельнично – помолочным комплексом Салават Нурмухамбетов, который в те далекие восьмидесятые годы, вместе с молодыми специалистами Нурмухамбетом Абдибековым, Маратом Санкибаевым, Анатолием Шаропиным и другими ребятами делали первые робкие шаги на том, забытом временем, Чилисае. Но мы помним!…

Борис Сафин. Рязань.1917 год.

…Рассказывать о себе – дело не совсем приятное. Скажешь лишнее – подумают: «Вот загнул, карьерист!». Что – то упустишь – останется ощущение потери кусочка себя. Вот и мучаешься, стыдливо выуживая «хорошее в себе» и придерживая накопившиеся фобии. Можно, конечно, перечислить даты записей в трудовой книжке, посчитать стулья, на которых сидел, похвалиться кучей грамот, бесполезно пылящихся в шкафу. Но как передать те чувства, которые не стареют, мысли, которые спорят, ругаются, мирятся, веселятся в твоей поседевшей голове? Как рассказать о холодном страхе первого урока, когда ты молодым специалистом перешагнул порог Кандагачского ГПТУ-4? Как передать желание все бросить и окунуться в неизведанное, когда увидел заметку в местной газете «Знамя Октября» о наборе молодежи в первый районный комсомольский отряд на строительство Чилисайского фосфоритного рудника? «С ума спятил? – шепчут мысли справа, – Заместитель директора по учебной части. Без пяти минут директор. Многие об этом и не мечтают. Катерина, твоя, вот только что дочку тебе подарила. Рудник и без тебя построят! Сиди уже, фантазёр» «Ух, ты! Романтика! – подпрыгивают мысли слева, – Другие на БАМ рвутся, бросая уют и прелести городской цивилизации. А здесь, рядом, такое разворачивается! Представь, что ты старенький и за чашкой чая рассказываешь своим внукам: «Это я построил этот город! Этот комбинат!» Непросто было. Да, непросто. Я спросил себя: – Слабо? И уверенно ответил: Не слабо! Я спросил жену: Нам слабо? И ответила Екатерина Георгиевна: Нет, не слабо! Не слабо, если я буду рядом, мой романтик. Через месяц комсомольскую путевку за №3 на строительство Чилисайского фосфоритного рудника получила Сафина Екатерина Георгиевна, а за №4 скромно примостилась строчка – Сафин Борис Глимханович. Вот так и началась наша семейная биография, биография Чилисая. Тринадцать лет: от эйфории первых пусков до разочарования решениями властей, остановивших время. Тринадцать лет побед, больших и маленьких радостей, гордости за достойно сделанную работу до стыда за тех, кто убил Чилисай. Кто сегодня пытается стереть память о том времени. А значит и о тех людях, отдавших большую часть своей жизни строительству Чилисая. Не дождетесь! У меня есть о чем рассказать. И я сделаю это с удовольствием…