Влад Менбек - Джебе – лучший полководец в армии Чигизхана

Зима пролетела быстро, без приключений. Ближе к весне, Темуджин отправился с нукерами, на загонную охоту: бить оленей и лосей. Пригласил троих друзей. Но Субудей отказался, сославшись на разболевшиеся зубы. Чиркудай не любил охотиться. У него еще не забылись полуголодные скитания по степи, где охота была не развлечением, а тяжелым выживанием. Он отказался, прямо сказав об этом Темуджину. Тот не стал ни о чем расспрашивать. А у Тохучара даже не поинтересовался, хочет тот с ними поехать или нет. Стегнув коня, Темуджин умчался во главе сотни нукеров в степь.

За зиму они пасли коней три раза. И один раз – овец. Морозы держались в том году до самой весны, и Чиркудаю показалось, что она пришла внезапно, за несколько дней озеленив всю степь, покрыв ее ковром алых тюльпанов. Именно весной произошло событие, которое породило много неприятностей и радостей, трагедий и потрясений, передававшихся впоследствии из поколения в поколение, от одного к другому, как по цепочке.

Приняв коней в третий раз, Субудей со своими нукерами отогнал их подальше в степь, к зеленой траве. Чиркудай, как обычно, следил за правым крылом табуна, вместе с Тохучаром. Около них надолго останавливался Субудей, в обязанности которого входило наблюдение за всеми конями и за своими нукерами.

Как-то вечером, когда солнце уже закатилось за горизонт, но еще было светло, из-за сопок на табунщиков свалилась лихая ватага людей длинной воли. На пастухов посыпались стрелы. Несколько человек убили сразу. Субудей озверел, налетая на захватчиков с саблей. Чиркудай уходил от разбойников в степь и на ходу, в развороте, отстреливал их. Но конокрадов было больше.

Подгоняя пятками Черного, он неожиданно выскочил перед группой воров и, быстро выстрелив из китайского лука, уложил двоих. В ответ прилетели стрелы противника. От одной Чиркудай не успел увернуться. Стрела впилась ему в левое плечо.

Чёрный, разгоряченный схваткой и криками, легко унес его в степь. Выдернув стрелу из, вспыхнувшего болью, плеча, Чиркудай оторвал лоскут от хлопковой рубахи, которую ему подарил Субудей, перевязал рану и вернулся назад, крадучись, въехав на сопку. И увидел табун, уходивший в затянутую сумерками степь, и понял, что победили угонщики. Чиркудай пустил Черного с места в иноходь, вокруг сопок, рассчитывая выйти наперерез конокрадам.

К узкой лощине он успел раньше, чем туда доскакала разгоряченная масса коней. Но никого из своих Чиркудай не увидел. Однако отнесся к этому спокойно: привык действовать в одиночку. Встав за массивными острыми камнями, которые торчали из земли словно зубы дракона, около сужения, решил из этой засады перестрелять столько бандитов, сколько у него осталось стрел. Стрел было девять. Все получилось так, как он рассчитывал. Разбойники ехали быстро, уверенно, и даже не озирались по сторонам. Очевидно думали, что избавились от всех пастухов. Перед Чиркудаем проносились только чужие. Он сумел рассмотреть это в наступившей темноте.

Терпеливо подождал, когда мимо него с гулким топотом пронеслись первые кони и появился первый угонщик. Свиста стрел в таком грохоте услышать было невозможно. Конокрад взмахнул руками и завалился в седле, понемногу сползая вниз. А его конь, почуяв неладное, рванул с табуном дальше в распадок.

Чиркудай выстрелил девять раз. Последняя стрела, вонзилась в спину промчавшегося мимо чужого нукера. Он видел, что вор упал. Это заметили и товарищи разбойника. Сквозь обвальный грохот копыт, Чиркудай услышал их крики. Но не стал дожидаться, когда его начнут искать. Пригнувшись к гриве Чёрного, он стремительно стал уходить в ночную степь. Его так и не обнаружили.

Лишь под утро он добрался до куреня, и промчался на коне между юртами, распугивая сонных собак. Около геры Темуджина горели огни, толпился народ. Чиркудай соскочил на землю и прошел сквозь расступившуюся толпу. В центре стояли Темуджин, Джелме, Хасар. Тут же был Субудей в окровавленном полушубке. Но, очевидно, кровь была не его, а врагов. Рядом с ним стоял Тохучар. Увидев Чиркудая, почти все обрадовались.

– Где ты был, Джебе? – возбужденно спросил Темуджин.

– В засаде.

– Тебе прострелили плечо! – заметил Субудей.

Чиркудай махнул рукой:

– Потерплю, – помедлив, он добавил: – Я выпустил все стрелы в них и ни разу не промазал. У меня с самого начала было двадцать стрел. Но разбойников будто не убавилось. Очевидно напал большой отряд. Последнему выстрелил в позвоночник.

Темуджин молчал, слушая его.

– А может быть, ты потерял свои стрелы? – язвительно спросил Хасар.

– Замолчи, – рыкнул Темуджин. – Скоро узнаем, где его стрелы. Если все так, как он сказал, то Субудей со своими нукерами уложили около сорока чужих, – Темуджин задумался, накручивая на палец кончик начавшей отрастать бороды.

– Для банды их слишком много, – взглянул на Субудея: – Говоришь, все нападавшие одеты во что попало? Непонятно какого они племени?

Субудей утвердительно кивнул головой.

– Потерю такого количества людей не скроешь, – Темуджин посмотрел на Чиркудая и Субудея: – Идите. Перевяжите раненых, – а своим нукерам приказал: – Усилить караулы, скоро кто-то пожалует.

В юрте Субудей с Тохучаром перевязали плечо Чиркудаю, намазав его китайской мазью. Субудей не был ранен, как и Тохучар. А тридцать восемь парнишек, нукеров Субудея, полегли в степи под саблями бандитов.

На следующий день выяснилось, что на них напали воины из тумена брата Джамухи Тайчара. И еще кто-то сказал: очевидно, Чиркудай убил Тайчара последней стрелой, попав ему в позвоночник. А вечером прибежал пастух в исполосованной одежде и, захлебываясь, стал говорить, что на них движется сам Джамуха с тремя туменами воинов, хочет отомстить за своего брата. Темуджин тут же собрал командиров отрядов и приказал им поднимать войско, и срочно уходить из куреня.

– Он правильно думает, – сказал Субудей, торопливо собирая вещи в юрте после того, как прибежал с совещания. – Джамухе нужен не курень, а сам Темуджин. И если мы уйдем в степь, Джамуха с тридцатью тысячами воинов погонится за нами, чтобы убить Темуджина. Нас – одиннадцать тысяч. Мало. Если мы останемся в стойбище, то пострадают женщины и дети. Их Джамуха не тронет. Ему нужны мы. Он исполняет старые законы. Нужно уходить.

Чиркудай и Тохучар молча собрали хурджуны и вынесли их на улицу. Субудей принес много хороших стрел из юрты мастера, сабли, копья, и всё это отдал своим товарищам.

Оседлав коней и приторочив хурджуны с провизией и оружие к седлам, они поскакали в степь, где собиралось войско. Чиркудай въехал в строй, субудеевского отряда. А командир мотался вдоль шеренги нукеров, пересчитывая их и проверяя оружие. Чиркудай с Тохучаром были рядом, ожидая, когда дадут команду двигаться.