Влад Менбек - Джебе – лучший полководец в армии Чигизхана

Вечером Субудей стал в юрте корить Тохучара:

– Не по-дружески это, – сказал он, осуждающе поцокав языком. – Позже всех стал командиром, а отряд у тебя больше, чем у нас.

– Так я же не виноват, – стал защищаться Тохучар. – Это распоряжение Темуджина.

– Мог бы ему сказать, что у тебя есть друзья, которые тоже достойны такой награды, – не унимался Субудей, укладываясь спать.

– Да я не просил у него новеньких! – возмутился Тохучар. – Завтра же скажу Темуджину, чтобы он отдал их кому-нибудь другому.

– Он тебя дразнит, – вмешался Чиркудай, улегшись на кошмы.

Субудей свирепо посмотрел на Чиркудая и прошипел:

– Предатель… Он бы никогда не догадался, что я завожу его.

– Змея с ушами, – коротко бросил Чиркудай.

– Сам черпак без ручки, – отреагировал Субудей и хихикнул. Но, что-то себе представив, захохотал во все горло.

Тохучар растерянно помолчал, но не выдержал и тоже засмеялся:

– Я знаю, что ты все время норовишь куснуть, – пробормотал он сквозь смех: – Но никак не могу определить, когда ты говоришь правду, а когда ехидничаешь.

– Ты же хитрый! – с усмешкой сказал Субудей.

– Хитрый, хитрый, – согласился Тохучар укладываясь. – И когда-нибудь поймаю тебя.

– Давай, давай, – пробурчал Субудей, начиная сонно сопеть: – Только что-нибудь свежее, а то я сразу раскушу… – и он всхрапнул.

Целую неделю новеньких разбивали на сотни и десятки, а потом учили стоять и ходить строем. Но толку было мало. Проезжая мимо места, где занимаются воины Тохучара, Чиркудай видел, как свирепствовал Гурджил, стараясь заработать благодарность Темуджина. Он хлестал своих нукеров нагайкой, по чему попало и даже, как случайно услышал Чиркудай, выбил одному глаз.

Тохучар приходил вечером расстроенный, но не жаловался друзьям. Субудей его не задевал, и рассказывал что-нибудь смешное. Тохучар кривил губы, а засмеяться не мог. Чиркудай чувствовал, что друг напряжен внутри, как тетива лука. Но не успокаивал его.

Однажды на вечернем совещании Темуджин сказал, что им не хватает коней, и стало плохо с едой – отара овец не успевала приносить приплод: курень съедал баранов быстрее, чем те вырастали.

– Нужно искать выход, – по своей привычке сказал Темуджин, заставляя командиров думать.

– Единственный способ – отгонять скот в других куренях, – высказался за всех Субудей.

– Я тоже так думаю, – поддержал его Бельгутей.

Командиры дружно закивали головами.

Темуджин подумал и согласился:

– И я не вижу иного выхода. Но нам необходимо подумать – у кого? – и он сделал паузу, – нельзя настраивать против себя сильные племена.

– У некоторых стада овец очень большие, – заметил Бельгутей, – а курени маленькие.

– Вот ты с Субудеем и выясни – у кого овец много, а людей мало. Пошлите разведчиков. И вот еще что, – предостерёг Темуджин: – Когда дело дойдет до отгона, старайтесь не очень-то махать саблями. Лучше будет, если к нам люди сами придут из этих куреней и станут нукерам. Не нужно возбуждать в степи недовольство против нас. Оно только повредит.

– Понятно, – сказал Бельгутей. Субудей молча поклонился нойону в знак согласия.

Темуджин надолго замолчал, покусывая кончик бороды. Наконец поднял глаза, нашёл среди командиров Гурджила и спросил:

– У тебя есть жалоба – говори.

– Великий хан! – начал Гурджил. – Этот подонок, Тохучар, избил меня своей цепью…

Командиры тихо засмеялись.

– И вот сейчас все смеются надо мной, – он скорчил обиженную мину: – За что?!

Темуджин медленно повернулся к Тохучару и негромко повторил вопрос:

– За что?

– Гурджил не выполнил мой приказ, – нехотя ответил Тохучар и отвел глаза в сторону.

– Да кто ты такой, чтобы я выполнял твой приказ?! – визгливо заорал Гурджил.

Темуджин поморщился и поднял руку вверх:

– Не кричи, – негромко сказал он. – Я отдал твоих недотёп в отряд Тохучара, так что ты должен ему подчиниться.

– Великий хан! – торжественно воскликнул Гурджил: – Я подчиняюсь только тебе.

Темуджин покивал головой, но никто не понял: согласен он с утверждением Гурджила или недоволен им. Помолчав, Темуджин спросил у Гурджила:

– Это правда, что нукеры из твоего отряда лижут тебе сапоги?

– Они ведь рабы! – вновь взвился Гурджил. – Мои рабы!

– Они мои нукеры, – негромко заметил Темуджин.

– Да! – горячо согласился Гурджил. – Твои нукеры и мои рабы!

Темуджин опять непонятно помолчал и махнул рукой, отпуская всех. И, как обычно, бросил вслед выходящим:

– Джелме! Останься.

Богатырь протолкался назад, сквозь толпу командиров, и уселся перед нойоном.

На следующее утро Темуджин приказал построиться всем полкам кольцом на тренировочном плацу, чтобы в середине образовалась площадка в сто пятьдесят шагов. По периметру этой площадки, во главе своих отрядов, замерли командиры. Почти десять тысяч всадников молчаливо застыли в строю, ожидая, что же будет дальше. Темуджин, как все, находился во главе своей тысячи. Единственные, кто нарушал порядок, были новенькие – десятки, и сотни их стояли неровно. Нукеры переезжали с места на место, стараясь встать так, чтобы лучше было видно.

Темуджин хмуро осмотрел всех и кивнул головой Джелме. Тот отделился от своей тысячи и неторопливо подъехал к вертящемуся на коне Гурджилу, одергивающему подчиненных ему воинов. Джелме внезапно схватил Гурджила за плечи, и, одним движение вырвал его из седла.

На мгновение, опешив, бывший главарь, стал извиваться, как змея, в мощных руках Джелме, дико завизжав. Джелме неторопливо, будто в его руках была тряпка, потряс человеком в воздухе, сбрасывая с его ног стремена и, поехал на середину площадки, волоча самозваного хана ногами по земле. Гурджил сдавленно выл, скребя ногами утрамбованную землю, пытаясь встать на ноги.

Бросив бандита на землю в центре площади, Джелме сошел на землю и слегка толкнул коня рукой, отправляя к своей тысяче. Жеребец послушно ушёл. Темуджин помолчал и, посмотрев на Чиркудая, негромко приказал:

– Помоги ему.

Чиркудай моментально выбрался из седла и подбежал к Джелме. Гурджил стоял между ними на карачках и рычал, сверля злыми глазами Темуджина. По площади раскатывался только его вой – тысячи нукеров замерли, боясь пошевелиться. Самозванный хан понял, что с ним сделают.

Посмотрев на низложенного, Темуджин громко начал:

– Вы все слышали про этого гада, – он сделал паузу и продолжил в тишине, потому что Гурджил вдруг затих. – Он слишком много возомнил о себе. Он оскорбил своим поведением всех нас, нашу с вами честь. Поэтому я приговариваю его к смерти, по аратским законам, – Темуджин опять сделал паузу. В это время Гурджил завыл по-волчьи, вскочил на ноги и хотел убежать. Но Чиркудай, моментально отреагировав, в низком седе, сделал стремительную подсечку ногой. Гурджил, словно куль, брякнулся на землю.