Алиция Липовска - Частная жизнь кардинала Ришелье

- Смотрела на твоего покровителя, дорогой Анри, - голос герцогини стал слегка хриплым, - такое величие и столько горечи и боли!

- Ну, за все, девочка, надо платить! Кто высоко взлетел, то продал либо душу, либо тело! А поскольку наш Несравненный пытается сохранить свою бессмертную душу, тело его терзают демоны.

- Он так болен? - Ядвига повернулась всем корпусом к мужу и вперила в его лицо свой вопрошающий взгляд: - Чем, давно ли, кто лечит?

Герцог неслышно рассмеялся в ответ.

- О, взыграло ретивое! Мадам-лекарь вспомнила о своем предназначении! Душа моя! Об этом тебе надо побеседовать с его докторами или племянницей. Для меня лично - это тайна за семью печатями. Впрочем, есть болезни, о которых даже чернь поет. Это геморрой, который подкрался к успешному министру, и мигрени, которые успешно сводят его в могилу.

- Анри, прекрати иронизировать. Это действительно интересно. Если он твой покровитель, то я как твоя супруга должна способствовать его здравию, - при этих словах Ядвига лукаво улыбнулась мужу.

- И кто спорит, лекарка! - отозвался герцог, - Я же говорю, спроси у племянницы, раз уж вы начали с ней общаться, то думаю, что душка мадам Комбале с превеликим удовольствием расскажет тебе о всех болезнях дядюшки, если ты согласишься их лечить. Но бойся доставить ему какие-либо неудобства! Ибо в гневе Ля-Комбалетта страшна!

- Что за прозвище - "ля Комбалетта"? - удивилась Ядвига.

- Это значит буквально - моя маленькая Комбале. Таковой она является для своего обожаемого дядюшки. Это с его легкого слова так пошло.

- Она его ангел-хранитель?

- Вроде того. Но ангел несколько назойливый. Ибо охранитель должен быть совсем незаметным, а Мари-Мадлен слишком уж на виду.

Теперь настал черед Ядвиги хохотать.

- Дорогой, женщинам свойственно становиться навязчивыми. Для нас мужчины - дети малые! Всё делают не так.

Герцог вдруг резко развернул жену от себя. Герцогиня снова оказалась смотрящей на пеструю толпу в середине залы. Ей стало заметно, что кардинал вместе с племянницей направляется в их сторону.

- Прошу тебя, Ядзя, - раздался над ухом голос супруга, - сделай более милое выражение на лице и не смотри исподлобья.

Ядвига успела только любезно улыбнуться приблизившемуся Ришелье, однако тяжелый и пристальный взгляд его, остановил ее робкую попытку сделать лицо любезным. Вместо этого она уставилась в светло-карие глаза министра, как завороженный кролик на удава. Ей казалось, что в глубине этих странных глаз, в радужке, где рядом с карими крапинками присутствуют серые, искрится живой юмор.

"Дика, смущается, взгляд исподлобья", - отметил про себя кардинал.

- Так вот какое сокровище вы, любезный мой Анри, откопали в холодной стране! - произнес он вслух.

- О, я вовсе не сокровище, ваше высокопреосвященство! - вступила вдруг Ядвига и резко замолчала, сконфузилась от своего поступка.

Мадам де Комбале пришла ей на помощь.

- О, любезнейшие господа! Зачем мы смущаем герцогиню! - пафосно воскликнула она. - Мадам Лианкур еще не знает наших обычаев, да и неожиданно ей внимание подобного рода.

Губы кардинала искривились в усмешке. А Лианкур, приобняв жену за плечи, чуть встряхнул ее. Ядвига отошла от первоначального окаменения и вполне прилично улыбнулась.

- Простите мою бестактность, ваша светлость, - обратилась она к Ришелье, - наверное, местный воздух сыграл со мной злую шутку, но я возразила вашей светлости лишь потому, что в Жечи Посполитой очень много действительно прекрасных дам, которых можно назвать скарбьем, что по-польски означает "сокровище". Я же просто серая придорожная трава по сравнению с этими садовыми розами.

- Скорей придорожный цветок, сударыня, - улыбнулся на сравнение кардинал. - Как вы находите Париж, любезная герцогиня?

- И очарованна, и испугана, ваше высокопреосвященство, - ответила Ядзя.

- А чем вызван ваш испуг, сударыня? - удивился Ришелье.

- Тем, что город, ваше высокопреосвященство, очень большой, шумный и грязный, - смело ответила герцогиня.

- Да… - с грустью произнес кардинал, - тут не хватает чистого ветра, шума листвы и… много того, что приятно взгляду и сердцу, любезная герцогиня. Герцог, - кардинал слегка повернулся к Лианкуру, - приглашаю вас с вашей милой супругой в мое рюэльское уединение не далее, чем завтра около четырех. Там вам, герцогиня, понравится, - вновь переведя взгляд на Ядвигу, прибавил он.

- Жаль, мой любезный друг, что я не смогу вас завтра сопровождать в этой прогулке, - подала голос мадам де Комбале.

- Что ж, дорогая племянница, - кардинал насмешливо взглянул на Ядвигу, - тогда я приглашу еще дэ Куни с супругой и маленькую Витри, которая так прелестно поет. Надеюсь, герцогиня Лианкур, не будет возражать против присутствия незнатной, но весьма талантливой особы?

Услышав явную смешинку в голосе премьер-министра, Ядвига невольно улыбнулась сама.

- Зная от своего дорогого супруга о безупречном вкусе вашей светлости, я даже не помыслила бы возразить против присутствия певицы!

- Да… еще бы… - тихо произнес Ришелье, - вы бы не посмели возразить! - Глаза его при этом смеялись, болезненность лица сменилась просто светским выражением. - Ваша супруга, мой дорогой герцог, весьма повеселила меня! Надеюсь, что на прогулке она также проявит себя с занимательной стороны. Ведь я не люблю тусклых прогулок. Тем более, ваша протекция супруге позволяет судить о ней как о существе с занятным умом.

После этой длинной фразы кардинал лихо развернулся и отправился снова в центр залы. Племянница последовала за ним. Супруги Лианкур остались в одиночестве, если можно назвать одиночеством присутствие в зале, полной придворных.

- Уфффффф. Можно, наконец, передохнуть, - с облегчением выдохнула Ядвига.

- Да. В первый момент я подумал, что ты сейчас превратишься в соляной столб, как жена Лота. Но Господь миловал. Впредь, я прошу тебя, будь красноречивой в присутствии Его Высокопреосвященства. Если желаешь, чтобы твой супруг был по-прежнему одним из приближенных его высокопреосвященства.

- Прости, мой милый друг, - просто ответила герцогиня. - Я засмотрелась в его глаза. Он скрытный человек, но и великий насмешник. И болен… Сильно болен, но скрывает это за надменностью. А когда он поворачивался, то я поняла, что у него что-то с суставами.

- А ты все о своем, - вздохнул герцог, - надо вас подружить с племянницей. Будете оба пользовать его разными снадобьями.

- А это возможно? - удивилась Ядвига.

- Вполне! В этом мире нет ничего невозможного! Главное только тебе быть любезной и остроумной и найти ключик к сердцу Мари-Мадлен.

- Я постараюсь. Только вот вряд ли это получится прямо завтра.

- Не торопи время, малыш, - герцог слегка зевнул, прикрывшись рукой, - мы только начинаем нашу шахматную партию. Главное терпение, такт и понимание…