Алиция Липовска - Частная жизнь кардинала Ришелье

Да, Изабель, - ответил кардинал, - Клинок сильно изогнутый, но при этом баланс все же безупречен. Украшений мало, но резьба выполнина со вкусом.

Это ятаган Али, моего воспитателя и учителя. А Али знает толк в оружие, Ваше Высокопреосвященство! Как, впрочем, и в книгах.

Ришелье отложил ятаган в сторону. Из-за приподнятых бровей его взгляд всегда казался немного удивленным. Хотя в данный момент он действительно взвешивая фразу полячки удивился новому персонажу в семье Лианкуров.

- Мне помниться, что ваш незабвенный супруг говаривал, что арабы, которые вас пестовали сгинули при взрыве, который учинил ваш польский, тоже покойный супруг! - на последней фразе кардинал ехидно улыбнулся.

- О, Ваша Светлость! Я не знала, что герцог Лианкур так подробно излагал Вашему Преосвященству мою историю… Но, смею изменить сложившую у вас версию. Ибо погиб только дядя Али. Сам же он остался невредимым, как и мы с Владкем.

- С кем? - кардинал слегка скривился от непонятного слова.

- С моим сыном, Владиславом, князем Потоцким, которого в связи с малолетством я зову уменьшительно-ласкательным именем - Владек.

- Что ж, Изабель… Оставим оружие и прошлые истории… Я желал бы увидеть оригинал портрета, который ты видела в Анжене.

- Он спит, Ваша Светлость. Но… пройдемте в детскую.

Ядвига в глубине души боялась, что Давид проснется и начнет капризничать и этим вызовет отвращение министра. Но она привыкла подчиняться воле Ришелье. Так же она вполне понимала, что возможно это единственная встреча отца и сына.

Детская комната представляла собой небольшой зал, в дальней части которого стояли две кровати в европейском стиле и одно низкое восточное ложе, на котором почивал Али. На данный момент арабский лекарьрешил перекусить, и поэтому находился на кухне вместе с Хасинтой и Жильбертой. Мэтр Шико присев на низенькой скамеечке недалеко от постели Давида погрузился в легкую дрему.

Владислав спал очень чутко и услышав скрип открывающей двери присел в своей кроватке. Увидев. Что мама его вошла не одна, а с незнакомым человеком закутанным в длинный бордовый плащ, маленький князь ничком упал на кроватку и натянул на голову одеяло, но оставил небольшую щелочку, чтобы наблюдать за происходящим.

Давид, мучавший близких целый день, крепко спал на спине раскинув ручки и ножки. Одеяло было сброшено на пол.

- Ну не ребенок, а морская звезда! Я видела этих красивых морских див в Испании, - Ядвига с какой-то ожидающе-виноватой улыбкой смотрела на кардинала.

Министр неслышно подошел к кроватке. Чуть наклонился над малышом. И замер в такой позе.

Полячке было сильно не по себе. Сердце стучала с такой силой, что казалось сломает грудную клетку и вырвется наружу. На висках появились капли пота.

- Похож на портрет, - чуть слышно прошептал Ришелье, - А глаза у него какого цвета?

- Чисто серые. Не карие.

- Ну, в нашей семье мало кареглазых, - спокойно отозвался кардинал, - я да Альфонс. Причем он темноглазый, а я вот с переменным цветом, как непостоянство судьбы…

Неожиданно грозный министр обнял трепещущую Ядвигу.

- Сколько раз я могу гневить Господа нашего? И сколько раз налагая на себя покаяние буду осознавать, что я не могу быть идеальным пастырем ибо плоть оказалась слаба, несмотря на все заповеди и силу сознания? Но коль это испытание, то пусть оно свершиться до конца! Пойдем в твою комнату, не будем мешать сну малышей и смущать досточтимого медика…

Когда кардинал с герцогиней вышли из детской Шико открыл глаза и прошептал: "Господи, так маленький Давид, сын кардинала! А я думал, что же за тайна унесла из этого бренного мира бедного Антуана?"

В комнате же герцогине Лианкур кардинал расположился на широкой постели Ядвиги. Герцогиня заканчивала перевязку правой руки Его Высокопреосвященства. Ришелье же нежно перебирал пальцами полураспущенные волосы полячки и читал стих:

Ядвига совсем по-девичьи краснела, но явно получала удовольствие и от ласк и от фривольных стихов, знание которых строгим министром и смущала, и смешила ее.

- Ваша Светлость, - начала было женщина.

- Изабель! Сегодня мне хотелось чтобы ты звала меня по имени!

- Но я не смогу! - возразила герцогиня. - Для этого надо иметь привычку или смелость!

- А ты попробуй! Попробуй, глядя мне в глаза сказать - Арман!

- О, Арман!

Назвав кардинала по имени Ядвига смутилась и опустила глаза долу.

- Смешная ты, Изабель… Странное непредсказуемое существо!…

Она проснулась моментально. Ей показалось, что она спала очень долго и что все происшедшее ей приснилось! Но увидев в полумраке профиль кардинала, она поняла, что все не пригрезилось…

- Я долго спала, Ваше… Арман?

- Не думаю! - отозвался министр.

Ядвига приподнялась на локте и посмотрела на небольшие немецкие часы, стоявшие на каминной полке. Они показывали три часа ночи.

- Прежде, чем покинуть этот дом, - начал Ришелье, - мне надо кое-что рассказать тебе, моя драгоценность, о том, что я хочу предпринять в отношении твоей дальнейшей судьбы.

- Я вся во внимание… Арман…

- Смешно ты делаешь усилие над собой, чтобы произнести мое имя… Ладно… пустое… Послушай, дорогая… Тебе надо будет уехать из Парижа. Да и из Франции.