АБ МИШЕ - ЧЕРНОВОЙ ВАРИАНТ

После капитуляции Германии Гесс скрывается под фамилией боцмана Франца Ланга, работает на ферме... ...распознан и арестован 11 февраля 1946 года. Во время Нюрнбергского процесса, когда судили главных военных преступников, Гесс давал показания в качестве свидетеля защиты, а после окончания этого процесса он был передан Польше. Именно в польской тюрьме он пишет свои воспоминания. 2 апреля 1947 года Верховный народный трибунал приговорил Гесса к смертной казни через повешение. Приговор был приведен в исполнение на территории бывшего концентрационного лагеря в Освенциме [49, с. 5-6].

ГЕСС (воспоминания об Освенциме):

Я обязан был спокойно смотреть на то, как матери с плачущими или смеющимися детьми шли в газовые камеры.

Однажды двое малышей так увлеклись игрой, что мать не могла их оторвать от нее... Никогда не забуду взгляда этой матери, молящего о пощаде... Евреи, находившиеся в газовой камере, начинали уже волноваться, и я должен был действовать, ...я сделал знак одному из офицеров. Он взял на руки упирающихся детей и под душераздирающие рыдания матери, идущей сзади, отнес малышей в газовую камеру...

<...>

...моей семье было хорошо в Освенциме. Выполнялось каждое желание моей жены и детей. Дети могли играть, сколько хотели, у жены было столько любимых цветов, что она чувствовала себя как в раю... Каждое воскресенье я ездил с женой и детьми по полям, ходили по конюшням, невозможно было обойти и псарни. Больше всего мы любили двух наших лошадей и жеребенка. У детей в саду всегда были... черепахи, куницы, кошки, маленькие ящерицы. Летом дети плескались в садовом бассейне или в реке Соле. Самой большой радостью для них было, когда и я купался вместе с ними. Но у меня было слишком мало времени для моих детей (49, с. 94-95, 97-98].

ЭЙХМАН:

Гесс был хорошим коллегой и другом. <...> Гесс был примерным семьянином, воплощением скромности, пунктуальности и аккуратности. <...> О том, что самому Гессу, как человеку, работа его, составной частью которой было уничтожение врага, причиняла страдания, я знаю от него самого...

У него не было никаких пристрастий, пил он очень мало, только для формы, курил в общем-то лишь за компанию [48, № 9, с. 123,124].

ГЕСС:

...я ничего не видел, кроме работы и задач, возложенных на меня. Это вытеснило из меня все человеческое. <...>

...я сделался в какой-то степени мизантропом. Часто бывало так, что на вечерах среди близких знакомых я становился вдруг молчаливым и отталкивающим; охотнее всего я бы ушел, чтобы быть в одиночестве... Усилием воли я брал себя в руки и с помощью алкоголя старался избавиться от подступающего плохого настроения...

<...>

Бывало и так, что находясь дома, я вдруг обращался к своим мыслям, к каким-то деталям экстерминации [уничтожения], и тогда я вынужден был уйти: я не мог выдержать в сердечной семейной обстановке. <...> Моя жена никогда не могла объяснить себе, почему я так часто бываю угрюмым...

Присутствуя ночью при разгрузке эшелонов с людьми, находясь рядом с газовыми камерами и кострами, на которых горели трупы, я часто думал о своей жене и детях, не связывая однако этих мыслей со всем происходящим вокруг. <...> Когда видишь женщин с детьми, которые идут в газовые камеры, невозможно избавиться от мыслей о собственной семье.

Я забыл, что такое счастье с того момента, когда в Освенциме приступили к массовому уничтожению евреев [49, с. 41, 96].

Е. РАВИЧ:

Гиммлер сказал о Гейдрихе, что тот “бесконечно страдал, никогда не знал покоя и разрядки”, а Пауль Блобель, командовавший одним из оперативных отделов СС, которые вели резню... показал во время следствия: “...наши, которые участвовали в этом, потеряли больше нервов, чем те, которые должны были быть расстреляны...” [49, с. 22].

Сколько же их, страдальцев!.. Согласно данным [3, т. 2] в СС - “охранных отрядах” нацистской партии - служило около 800 тысяч человек [с. 827], в “штурмовых отрядах” СА - миллионы [с. 815]. Кроме того, были 600 тысяч политических руководителей различного ранга [с. 794], “гитлерюгенд”, охвативший практически всю германскую молодежь [с. 1084], и просто солдаты, просто партийцы, просто крестьяне, просто искренние патриоты Фобии - десятки миллионов,

КАЦМАН (группенфюрер [генерал-лейтенант] СС; из отчета об уничтожении 434329 евреев Восточной Галиции):

Несмотря на исключительно тяжкое бремя, возложенное на каждого члена СС и полиции, дух наших людей остался силен и достоин похвалы... Только благодаря преданности долгу, проявленной каждым командиром и рядовым, было возможно в столь краткий срок покончить с этой нечистью [5, с. 88-89].

И. ВАССО (свидетельница на Нюрнбергском процессе):

Зверствами над... населением Львова занимались не только взрослые немцы и старые нацисты, но и юная немецкая молодежь в лице представителей организованной во Львове фашистско-молодежной организации “гитлерюгенд”. Эти молодчики, одетые в униформу и вооруженные охотничьими ножами, палашами и часто пистолетами, целыми отрядами рыскали по городу, врывались в еврейские квартиры... убивая всех застигнутых ими в квартирах, включая и детей. ни часто останавливали на улицах города показавшихся им подозрительными детей и с криками убивали их на месте. Эта гитлеровская молодёжь.. выискивала скрывавшихся евреев, устраивала засады и нападения на проходивших, убивая одних на месте как евреев, а других волокла за собой и сдавала гестапо, причем часто их жертвами были поляки, русские, украинцы. <...> Это особенно было заметно при проведении “акции гетто”, когда систематически и планово истреблялись дети различных возрастов, находившиеся в специально созданных детских еврейских домах, куда, как только собиралось в них достаточное количество детей, врывались гестаповцы, сопровождаемые “гитлерюгендовцами” [3, т. 2, с. 440].

ГИТЛЕР:

Мы вырастим молодежь, перед которой содрогнется мир, молодежь резкую, требовательную, жестокую. <...> В ней не должно быть ни слабости, ни нежности. Я хочу видеть в ее взоре блеск хищного зверя [3,т.2,с.435].

ЛЕКУРТ (обер-ефрейтор немецкой армии, фотолаборант; показания в военном трибунале):

...я занимался в свободное от работы время, ради своего интереса, расстрелом военнопленных бойцов Красной Армии и мирных граждан... Мной делались отметки в особой книге, сколько я расстрелял военнопленных и мирных граждан.

<...>

Я в составе карательной экспедиции приходил в деревню... Я поджигал дом, а если кто пытался спастись из домов, то я их загонял обратно в дом или расстреливал. Таким образом мною было сожжено 30 домов и 70 человек мирного населения, в основном старики, женщины и дети...

Всего мною лично было расстреляно 1200 человек...