Олег Михайлов - Кутузов

Верхний Дунай – искусное отступление от Наполеона: Браунау, Линц, Ламбах, Энс, Амштеттен, Санкт-Пельтен, наконец, Кремс, где был разгромлен корпус маршала Мортье. Средний и Нижний Дунай – три кампании с турками, проведенные им на протяжении сорока лет: вверху Виддин, Калафат, ниже – Никополь, Систов, Рущук, Журжа, Туртукай, Силистрия, Слободзея, Гирсов, еще далее – Браилов, Мачин, Исакча, Тульча, Измаил...

Долгие раздумья над картой привели Михаила Илларионовича к единственно возможному выводу.

Если бы он располагал теми силами, какие имелись у Каменского, то без промедления воспользовался бы уже готовым наступательным планом, который составил еще в пору своего путешествия в Константинополь. Теперь же невозможно было не только идти за Дунай, но и удерживать весь тысячеверстный фронт. Кутузов был уверен, что на Нижнем Дунае турки ограничатся лишь демонстрациями, а главную массу своих войск бросят на Средний Дунай, чтобы овладеть столицей Валахии – Бухарестом. Поэтому он решил стянуть возможно больше сил к Рущуку, придерживаясь строго оборонительного образа действий.

Важно было усыпить великого визиря Ахмед-пашу и внушить ему мысль, что русские слабы и боятся турок.

Кутузов затеял с ним переписку и ласково именовал его «старинным другом». Оба главнокомандующих посылали друг другу приветствия, подарки и начали в Бухаресте переговоры. Через Мирзояна Манук-бея Михаил Илларионович подкупил агентов, которые в Бухаресте рассказывали «по секрету», что Кутузов пуще всего страшится встречи с турками в открытом поле. Как бы в подтверждение этих слухов, он приказал уничтожить на правом берегу Дуная крепости Никополь и Силистрию и перевел на левый берег все войска, кроме тех, что были расположены у Рущука. Боковое обеспечение справа возлагалось на отряды генерал-лейтенанта Засса в Малой Валахии и графа О'Рурка у Белграда, а слева – на бригаду Сергея Тучкова.

Так полководец сократил свой стратегический фронт, перегруппировав силы, чтобы собрать их в мощный кулак.

Более всего Кутузов опасался за свой правый фланг. Именно там, в окрестностях Виддина, турки могли свободно перейти Дунай и вторгнуться в Малую Валахию.

Правда, именно в Малой Валахии нашелся свой вождь – Владимиреско, который сумел собрать крупный добровольческий отряд пандуров – местных жителей. Имея чин поручика русской армии и орден Святого Владимира, он уповал на то, что поднимет против турок народное восстание. Но, видно, время для этого еще не приспело. Приходилось искать другие козырные карты...

В Виддине правил или, вернее, царствовал Молла-Идрис-паша. Это был богатый и страшно корыстолюбивый человек – скорее негоциант, чем воин. На его алчности сыграл еще покойный Каменский, позволив паше транзитом через Валахию торговать с Австрией хлопчатобумажными тканями и шалями. Боясь потерять источник наживы, Молла-паша не впустил в крепость чиновников из Константинополя. Между тем в Виддине имелась флотилия из четырехсот торговых судов – готовые средства переправы для целой армии. Михаил Илларионович отправил к Молла-паше Павла Бибикова с секретным поручением.

– Ты должен и поддержать его, и постращать неизбежной местью турок, – напутствовал племянника Кутузов. – Задача, право, нехитрая. Ведь гораздо удобнее иметь дело с жуликом, чем с честным дураком: первого можно купить, а второго надо обволакивать лестью, обманывать, а уже потом склонять...

С собой Бибиков вез личное послание главнокомандующего:

«Мы, Михаил Кутузов, главнокомандующий в Молдавии и Валахии армией Его Императорского Величества Государя всея Руси, кавалер орденов и прочая, берем на себя обязательство, в чем даем слово за себя и того, кто будет нашим преемником в командовании русской армией в этих краях, предоставить знаменитому и великолепному Эссеиду Идрису Паше, да увеличит Господь его славу и благосостояние, теперешнему начальнику в Виддине, не только поддержку и помощь против его врагов, но даже убежище у наших очагов, в качестве его преданных друзей. Таким образом, в доказательство нашей благодарности мы обязуемся во всех случаях и повсюду считать его особу и имущество священными и под нашим покровительством. В подтверждение сего мы ставим собственноручную подпись с приложением печати наших армий».

От Молла-паши и виддинского архиерея Бибиков привез сведения о намерениях великого визиря. Ахмед-паша предполагал наступать из Шумлы на Рущук и из Софии к Виддину, причем против Рущука будет произведена только демонстрация. Главный же удар должен быть нанесен со стороны Малой Валахии, для чего визирь собирался переправиться близ устья реки Жио. В то же время из Софии на Виддин с 25-тысячным войском надлежало идти правителю Македонии Измаил-бею, после чего турки соединялись за Дунаем.

Теперь значение виддинской флотилии, осмотренной Бибиковым, возросло еще более. Кутузов предложил Молла-паше продать суда русским за двадцать тысяч червонцев. А на случай неудачи отдал распоряжение поставить сильные батареи выше Рущука и у впадения в Дунай Жио.

Михаил Илларионович создал великолепную разведку. Главные сведения поставляли болгары, которые генерал Эссен получал из Рущука, а Турчанинов – из Турно. Они сообщали, что Измаил-бей все еще в Софии и что великий визирь переменил свои планы. С 60-тысячной армией он решил покинуть Шумлу, пойти через Разград к Рущуку, чтобы овладеть этой крепостью, переправиться через Дунай и далее двигаться на Бухарест.

Этой массе неприятельских войск Кутузов мог противопоставить всего 15 тысяч солдат, не считая гарнизона в Рущуке. Но медлить было нельзя. 19 июня 1811 года он перешел на правый берег Дуная и расположил свой отряд в четырех верстах от крепости, затылком к ней, на разградской дороге. Вперед были высланы полторы тысячи кавалеристов под начальством генерал-лейтенанта Войнова.

Михаил Илларионович как бы приглашал своего «старинного друга» Ахмед-пашу напасть на Рущук и овладеть им.

Накануне сражения Кутузов послал в подарок великому визирю шесть фунтов чаю, до которого тот был великий охотник, и получил в ответ лимоны и апельсины при самом учтивом послании...

Надо всем царствовал немыслимый, звенящий зной.

Сгорели трава и листья, паутина трещин расколола землю, попрятались птицы. В пустом небе страшным огненным оком дрожало истекавшее жаром солнце. Обмелевший Дунай был мутен и коричнев.

Кутузов, отдуваясь и утирая платком обильный пот, с холма оглядывал свою маленькую армию, выстроенную в боевые порядки.

Главные силы русских состояли из девяти пехотных каре: пять в первой линии и четыре во второй. Кавалерия была поставлена в третьей линии.