Олег Михайлов - Кутузов

При виде корпусного начальника гренадеры вскочили, вытянулись во фрунт и молодецки гаркнули:

– Здравия желаем, ваше превосходительство!

Вопреки ожиданиям Кутузова, обладателем резкого альта оказался долговязый солдат, а низкий голос принадлежал неказистому подстарку Мокеевичу.

Ласково ответив на приветствие, Михаил Илларионович спросил, точно ли этот гренадер таков, как они о нем говорят.

– Да мы, ваше превосходительство, еще и сотью не воздали ему за его заслуги, – не робея перед генералом, пояснил ветеран.

– А отчего у него фамилия такая – Чижик? – полюбопытствовал Кутузов.

– Это не фамилия. Это прозвище, – сказал тенористый малый. – Звать же его рядовой Сергей Семенов.

– Что же он, тщедушен? Ростом не вышел?

– Какое, не вышел! Косая сажень в плечах! – дружно ответили оба солдата.

– Да больно весело песни играет и побасенки сказывает складно, – добавил Мокеевич своим басом. – Вот и прозвали: Чижик...

Михаил Илларионович поблагодарил солдат за то, что они так признательны к своему сотоварищу, и отправился к поджидавшему его адъютанту. Несколько дней протекло в обычных заботах. Наконец при полном собрании генералитета, полковых и батальонных командиров велел он позвать рядового 1-й гренадерской роты Ярославского полка Сергея Семенова.

И вот явился высокого роста молодец – волосы как солома, нос луковицей, глаза словно два василька.

– Славно, брат Семенов! – встретил его начальник корпуса. – Благодарю тебя за находчивость и неустрашимость! Адъютант! Сейчас галун на него!..

Пока Федор Кутузов прикалывал булавками галуны на солдатский мундир, Михаил Илларионович объявил, что жалует Семенова знаком отличия. Он обнял, поцеловал богатыря и велел выдать ему манерку русской горилки.

Победа при Мачине имела далеко идущие последствия. Она довершила то, чего не удалось добиться взятием Измаила: верховный визирь направил Репнину предложение возобновить мирные переговоры. Одновременно с Мачинской битвой генерал Гудович на Кавказе взял 22 июня штурмом крепость Анапу, а 31 июля эскадра контр-адмирала Ушакова разбила и рассеяла у Калакрии турецкий флот. Репнин спешил воспользоваться плодами всех этих побед. 31 июля в Галаце были подписаны предварительные условия – ими подтверждались все пункты Кючук-Кайнарджийского договора: Россия приобретала земли между Бугом и Днестром; Черное и Азовское моря и черноморские проливы были открыты для русского торгового мореплавания.

Приехавший из Петербурга Потемкин был, однако, взбешен заключением мира без его участия: условия казались ему недостаточными для победившей стороны, и он потребовал от Порты уплаты 20 миллионов контрибуции. Впрочем, Россия еще не получила за прежнюю войну ни полушки. Снова открылись переговоры, затянувшиеся до осени. 5 октября Потемкин внезапно умер на пути из Ясс в Николаев, на руках у своей любимой племянницы графини Александры Браницкой.

29 декабря в Яссах был подписан наконец окончательный мир, положивший конец успешной пятилетней кампании.

Репнин в своем рапорте главнокомандующему о победе при Мачине сообщал, что не находит себя в состоянии выхвалить достойно искусство, мужество, неустрашимость и беспредельное усердие к пользе Отечества генерал-поручика Голенищева-Кутузова, который одной решительностью своей склонил долго колебавшуюся победу на сторону российского воинства. В донесении императрице Екатерине II князь Николай Васильевич писал: «Расторопность и сообразительность генерала Голенищева-Кутузова превосходит всякую мою похвалу; одна Ваша монаршья щедрость может заменить ее».

18 марта 1792 года Кутузов был пожалован кавалером Святого великомученика и победоносца Георгия большого креста 2-го класса. Вторая русско-турецкая война выдвинула его в число первых военачальников России. Предсказание Екатерины II сбывалось.

Но у русской государыни имелись на генерал-поручика уже другие виды.

Uустой, маслянистой казалась вода в Золотом Роге. Единственным косым парусом скользила в воде луна. Высокими каменными сотами подымался на другой стороне город – Царьград – Константинополь – Стамбул. За лесом неподвижных корабельных мачт тысячи огоньков теплились в сбегающих террасами домах. Как и пятьсот лет, как и десять веков назад, после трудового дня люди ужинали, веселились, отдыхали, молились, любили, радовались и страдали, умирали и рождались...

Вечный город! Песнью песней, чудом чудес, столицей земли именовали его греческие летописцы.

Несчетное число раз Константинополь осаждали, брали штурмом, разоряли, предавали огню, угоняли жителей в рабство, но он встал – в новых одеждах. Столица древней Византии видела нашествия готов, гуннов, аланов, сарматов, аравов, булгар, персов, аваров, хазар, венгров, сербов, варягов, россов, норманн, печенегов, куманов, венецианцев и генуэзцев, крестоносцев, пока не пала под натиском османов.

Государыне было угодно избрать его чрезвычайным и полномочным послом в ту самую Оттоманскую Порту, в войнах с которой Кутузов столь славно отличился.

Назначение вызвало у многих недоумение и даже неодобрение. Посылать боевого генерала с дипломатической миссией, и куда? В Константинополь, в самую бучу всех интриг, средоточие, где сталкиваются интересы европейских держав! В столицу Блистательной Порты, которая ныне подстрекаема французскими и английскими агентами, толкающими турок пересмотреть мирные трактаты с Россией или, по крайней мере, ущемить, насколько возможно, интересы северного соседа на суше и на море.

Да вот хотя бы недавнее решение Турции изменить, в нарушение Ясского договора, таможенный тариф и повысить цены на товары, ввозимые и вывозимые из Порты русскими купцами. Или неприкрытая поддержка со стороны султана обосновавшихся в Смирне разбойничьих французских фрегатов, которые нападают на наши купеческие суда и немилосердно не дают им проходу в Греческом архипелаге. Уж не готовятся ли в Константинополе к большой войне?..

Способен ли генерал-поручик Кутузов разобраться во всех этих и многих прочих хитросплетениях? Двадцатичетырехлетний граф Кочубей, готовящийся занять место постоянного представителя Петербурга в Порте, в сомнениях писал русскому посланнику в Лондоне многоопытному Семену Романовичу Воронцову: «Никто не ожидал подобного выбора, так как хотя человек он умный и храбрый генерал, но, однако, никогда его не видели использованным в делах политических».

Но Екатерина II гораздо лучше многих своих вельмож разбиралась в людях, еще раз подтвердив это назначением Кутузова. Его краткосрочная миссия формально заключалась в том, чтобы восстановить прерванные войной дипломатические связи. Однако в долгих разговорах с Михаилом Илларионовичем в Петербурге государыня указывала ему на необходимость глубоких перемен в отношениях с беспокойным и воинственным южным соседом. Россия нуждалась в мире, и миссия Кутузова должна была служить упрочению доброго согласия с Портой.