Иштван Рат-Вег - Комедия книги

«Бежали от церкви к церкви, из одного города в другой и выпрашивали милостыню. Тогда обнаружилось, что все происходящее — гнусное еретичество и подстроено единственно ради денег, да еще ради того, чтобы мужчины и женщины могли предаваться разврату».

Запись от 1374 года в Большой бельгийской хронике [360] Magnum Chronicon Belgicum гласит:

«В этом году в Ахен прибыли толпы диковинных людей и отсюда двинулись на Францию. Существа обоего пола, вдохновленные дьяволом, рука об руку танцевали на улицах, в домах, в церквах, прыгая и крича безо всякого стыда. Изнемогши от танцев, они жаловались на боль в груди и, утираясь платками, причитали, что лучше умереть. Наконец в Люттихе им удалось избавиться от заразы благодаря молитвам и благословениям».

К 1418 году число людей, охваченных заразой, настолько возросло, что страсбургский совет решил заняться ими в официальном порядке. «Плясуны» были объявлены больными, их свозили в Часовню Святого Витта, держали под надзором и ухаживали за ними.

С административной заботой мы встречаемся и в XVII веке. В 1615 году одержимость пляской напала на одну базельскую барышню. Помощь городского совета заключалась в том, что именно он назначал больной партнеров, которые по очереди с ней танцевали. Болезнь свирепствовала целый месяц. Барышня танцевала днем и ночью, перехватывая на ходу какие-то крохи, спала всего пару часов, но и во сне тело ее сотрясалось. В довершение всего она сбила себе пятки. Тогда ее отправили в больницу и там с большим трудом выходили от хвори.

В Венгрии плясовая эпидемия широко не распространилась. Нам известна лишь одна плохонькая брошюрка, которая воздает должное эпидемии. Лайош Катона обнаружил ее в Национальном музее, я напал на более раннее издание в Столичной библиотеке — судя по всему, сей продукт печати пользовался в свое время успехом. Катона пишет, [361] Ethnographia (1900). 197. old что в основу событий, изложенных в брошюре в стихотворной форме, скорее всего, легло предание одной из провинций Северной Венгрии, которое проникло в Чехию, — если верить брошюре, события произошли в чешской общине Вирим, тогда как на самом деле общины с таким названием в Чехии не существует. Заглавие брошюры: « О неимоверно страшной и неслыханной истории неких неистовых плясунов ». [362] «Egy rettenetes iszonyu es hallatlan lett dolog valamelly zabolatlan tantzolokrol» Год издания 1753. Вот из нее отрывок:

Предание ли северных провинций или какой другой области положено бульварным поэтом в основу рассказа, ответ на этот вопрос теряется в глубинах истории. Легенда об осквернителях праздника впервые появляется в хронике Уильяма Малмсбери « О деяниях англичан ». [363] «De gestis Anglorum» Согласно ей дело было в рождественскую ночь 1021 года. Малмсбери отводит событиям всего несколько строк, Тритемий, теософ-мистик из Шпонхейма, в своей Хирзаусской хронике останавливается на них уже подробнее, а венгр Янош Таксони делает из них красочную историю, давая поучительный пример того, как худосочные сведения средневековых хронистов обрастали на протяжении веков жирком. Вот отрывок из рассказа Таксони, [364] Az emberek erkoltseinek es az Isten igazsaganak tiikorej stb. Kassa, 1759.— Зерцало человеческой нравственности и божественной справедливости. важный для понимания легенды:

«В ночь на Рождество 1021 года некий аббат по имени Руперт служил первую мессу. Какие-то нечестивцы тем временем затеяли на церковном дворе шутки и игры, вздумали хохотать, горланить срамные песни. Под конец, нашед трех худых жен, с оными, на возмущение прочего благочестивого люда и на великую помеху священнику, мессу отправляющему, безбожники, потерявши всякий стыд, пустились в пляс. Священник послал к ним церковного сторожа, каковой воззвал к их совести и просил именем Божьим, дабы они приняли во внимание святость ночи, а равно и местонахождения, и оставили бы свое кощунственное непотребство. Однако те, не вняв спасительному усовещенью, еще боле повесничали, скакали и вопили. По каковой причине духовный их отец, дабы покарать их за поругание славы Божьей, устремивши на них свой взгляд от алтаря, проклял их такими словами: „ Повели, Господь всемогущий, дабы во весь год не могли они отделаться от оной пляски “.

Услыхал Господь Бог мольбу праведно опечаленного священника. И сделал так, что оные восемнадцать нечестивцев танцевали целый год, и никто им не подыгрывал, и никакой иной работы не отправлял. С сотворения мира не бывало пляски диковиннее. Ибо не ели, и не пили, и не спали они, и даже ни на мгновение не присели, а все двенадцать месяцев плясали днем и ночью безо всякого отдохновения. И что всего удивительнее, никогда не уставали; одежда их не изорвалась, каблуки не стерлись; и ни дождь, ни снег не падал на них, ни зной летом, ни мороз зимой не наделал им вреда. Но поелику были они грешны и языком своим, нечестивые срамные песни распеваючи, за то в наказание во весь год ни словечка не могли вымолвить.

Один человек, пожелав вызволить сестру свою, бывшую середь танцующих, с такой небывалой силой потянул ее к себе, что оторвал ей от тулова руку; и, увидев ее в руках своих, воистину ужаснулся; сестра же его ни знаком не обнаружила своей боли, а плясала еще ретивее, нежели прежде. Из отторгнутой руки не текло вовсе никакой крови, будто бы и не плоть то была, а лишь деревяшка. На месте пляски до того истолкли землю, что поначалу образовалась яма по колена глубиной, потом по бедра, а под конец и вовсе по грудь».