Р. Грейвз - Золотое руно

Некоторые эпизоды в моем повествовании могут, пожалуй, показаться слишком современными по духу, но микенская цивилизация позднеминойской эпохи кажется куда более развитой, нежели цивилизация гомеровой эпохи. После падения Трои в Греции начался постепенный упадок культуры, и положение усугубилось в результате нашествия дорийцев примерно в 1020 г. до н. э. Я думаю, например, что правила кулачного боя XIII в. до н. э. были куда ближе к Квинсберрийским правилам бокса, чем позднее, в VII веке; критяне увлекались кулачным боем, противопоставляемым любому другому виду борьбы. И, конечно, домашние уборные были куда более цивилизованного образца, чем те, что обнаружил в Кноссе сэр Артур Эванс.

Приливы, течения, преобладающие ветры, ориентиры на суше, места якорных стоянок, упоминаемые в этой книге, были сверены с древними и современными географическими трудами и рассказами о плавании, а также с черноморскими и средиземноморскими лоциями. Плавание, как я его рассчитал, могло встречать препятствия во многих отношениях, - но, оно было возможно для оснащенного четырехугольным парусом военного гребного судна при условии удачи и хорошего управления в семимесячный период. Я отвергаю традиционное представление, изложенное Аполлодором, что путешествие заняло всего четыре месяца, правда, может он учитывает лишь время для первого возвращения "Арго" в родные воды и не рассматривает африканское приключение в качестве отдельного плаванию; отбрасываю я и заявление Феокрита о том, что на корабле спускали парус до восхода плеяд. Отрицаю я и сообщения, что на корабле было пятьдесят весел, хотя столь крупные суда и изображены на древних критских печатях; тридцати было достаточно для выполнения задачи, возложенной на аргонавтов.

Союз между колхами и троянцами, о котором я пишу, был заключен потому, что они обладали сходным географическим положением - Колхида была вратами далеко на Востоке, Троя являлась вратами Запада для всех черноморских народов, - отчасти объясняется заявлением Геродота о том, что Елену увезли в Трою в знак возмездия за то, что Медею увезли в Грецию.

Форма, в которой я излагаю сказание об аргонавтах - исторический роман, а исторический романист всегда должен ясно дать понять, какой пункт наблюдения во времени он занимает. В данном случае было бы неблагоразумно вести рассказ как бы из тринадцатого века до н. э.: это означало бы - писать поэтическими пиктограммами. Вести же рассказ из сегодняшнего дня означало бы не только излагать разговоры в неподобающе современном стиле, но и помешало бы мне всем сердцем поверить в происходящее. Единственным решением было установить наблюдательный пункт в эпохе, когда всему этому еще не верили, достигли требуемой критической отрешенности и простого, но полного достоинства прозаического стиля.

Таким образом, я позволил выражениям "ныне" и "сегодня" то и дело фигурировать в этой книге. Из заключительной страницы историки сделают вывод, что "сегодня" означает не позднее, чем 146 г. до н. э., когда Люций Маммий разграбил Коринф: потому что именно тогда "Арго", который оставался выставленным в храме Посейдона на Перешейке с тех пор, как Ясон посвятил там корабль божеству (и век за веком его постоянно ремонтировали), наконец исчез - вероятно, его разбили в щепки пьяные римские солдаты. [Думаю, что сохранилась только корма: нос стал причиной смерти Ясона и, следовательно, был проклят; конечно, только корма почиталась как созвездие "Арго" (Примеч. автора).] Как мы знаем из эпиграмм Марциала, обломки корабля попали в Рим в качестве военных трофеев.

Недавно произошло небесное знамение, которое был бы грех не упомянуть здесь: появилась Nova, или новая звезда исключительной яркости в созвездии Арго. Арго, который иногда называют просто "Корабль", расположен в небе между Центавром, то есть, воспитателем Ясона Хироном, и Большим Псом, некогда посвященным Белой Богине. Следует заметить, что не только сам Арго, но и плавание, которое он совершил, отображено среди звезд: ибо, как однажды указал сэр Исаак Ньютон, двенадцать знаков Зодиака напоминают различные эпизоды жизни Арго, тем более, что первый знак - это Овен с Золотым Руном.

Луна - по-прежнему Белая Богиня, которой мы жертвуем деньги, и которая все еще повсеместно правит, как Рея или Артемида Марианея, сохраняя большую часть своих древних ритуалов и эмблем. Если не считать, что теперь груди Богини задрапированы, нет почти никакой разницы между прелестным усеянным раковинами святилищем, о котором три тысячи лет назад заботилась царица Гипсипила в Лемнийской Мирине, и его современными соответствиями: ибо как Царица Небес эта Богиня все еще претендует на Луну, змею, крест-фетиш, синее одеяние, звезды, лилии и Божественное Дитя как на свои атрибуты. Более того: мой друг не так давно посетил Пегасейский залив и сообщил мне, что недалеко от Афеты, где аргонавты совершили свое прощальное жертвоприношение Богине как Царице Всех Созданий, ручьями течет кровь из горла овец и козлов, убиваемых ради нее во имя того же; и как раз в это время года цветет алый анемон. На самой высокой горе Пелион в греческой церкви, возможно, выстроенной на месте святилища Кобыльеглавой Богини - того святилища из которого Фрикс и Гелла похитили Золотое руно, - дети все еще проходят под ее подолом, совершая архаический ритуал второго рождения. Но это стало событием Страстной Пятницы, ее подол превратился в полы савана, а в саване лежит на носилках ее мертвый Сын, плоть которого позднее символически разрывается на куски, а кровь проливается, чтобы плодоносила земля.

Трудно было сохранить единообразие имен. Я использовал, где возможно, более привычные формы: такие, как Геркулес вместо Геракла, Поллукс вместо Полидевка, Корфу вместо Феакия, Черное море вместо Негостеприимного моря и греки вместо эллины - говорят, что греки и в самом деле более древнее название из двух.

Р. Г.

Гэлмптон-Бриксен

Девон

В основу романа известного английского писателя Роберта Грейвза положен миф о Золотом Руне, который Грейвз с научной тщательностью и поэтической образностью восстанавливает, насыщая повествование многочисленными сведениями об исторических и мифологических событиях того времени, о тотемических и религиозных культах, о быте и нравах древних греков и тех племен, мимо которых пролегал путь аргонавтов. Грейвз, будучи знатоком античности и истории религий, включает в ткань романа, причем чрезвычайно органично, многочисленные эпизоды, касающиеся, к примеру, оракулов-прорицателей, обрядов очищения и жертвоприношения, игр-состязаний в честь различных богов.

Само плавание аргонавтов, естественно, является стержнем повествования.