Виктор Поротников - Митридат

«А может, это Дионис в облике Митридата водил нас в сражение?»- делились догадками военачальники.

После той ночи Митридат явственно почувствовал перемену к себе.

Жители Мазаки не скрывали своего благоговейного страха перед ним. Жрецы Диониса заказали резчикам по камню мраморную стелу с его изображением, посвятив ее богу.

Полководцы и друзья Митридата даже в узком кругу больше не позволяли себе дружески хлопнуть его по плечу или беззлобно подтрунить над ним за чашей вина.

Только Тирибаз, подстроивший так, что Митридат смог незаметно для жрецов проникнуть в опочивальню бога, не изменил своим привычкам. Он по-прежнему мог в чем-то не согласиться с Митридатом, даже поспорить с ним, мог дать совет и настоять на своем.

Однако землетрясение не было задумано Тирибазом. Он не мог и предположить, что такое случится именно в тот момент, когда царь Ариарат приведет в храм пьяную толпу с постоялого двора. Поэтому даже Тирибаз время от времени теребил свою выкрашенную хной бороду, украдкой поглядывая на Митридата. А в самом деле, не было ли во всем случившемся вмешательства бога?

Не меньшим благоговением после всего случившегося была окружена и Ниса. Служанки старались угодить ей во всем, от них не отставали и евнухи. Царица чувствовала опеку и заботу на каждом шагу; ее сон оберегали, за столом ей прислуживал целый рой слуг, что неимоверно раздражало Ариарата.

Жены и дочери вельмож по целым дням слонялись близ дворца в ожидании выхода царицы. Вокруг Нисы сложился ореол возлюбленной бога, всем хотелось ее увидеть, поскольку те, кто видел ее, превозносили до небес телесное совершенство Нисы и красоту ее лица.

По вечерам толпы любопытных собирались возле храма Диониса. Однако ожидания людей были напрасны: Ниса не покидала дворца. Застенчивая от природы, она была далеко не в восторге от такого проявления внимания к себе. Рассказы очевидцев между тем обрастали всевозможными домыслами. Одни утверждали, что бог действительно был похож на Митридата, только выше его на три головы и гораздо шире в плечах. Другие заявляли, что рост увиденного ими Диониса достигал двух человеческих ростов! Третьи прибавляли, будто Дионис топнул в гневе ногой и от этого случилось землетрясение. Кто-то говорил, что сам видел, как глаза бога светились в темноте, словно два факела!

Служанки царицы, сопровождавшие Нису до дверей храма, единодушно заявляли, что видели Диониса всего в нескольких шагах от себя, когда он выбежал из храма, преследуя толпу. Рабыни утверждали, что Дионис был необычайно высок и очень красив! Втихомолку девушки обсуждали с другими рабынями мужские достоинства Диониса, так как видели его нагим. Вся эта шумиха выводила Ариарата из себя. Юный царь отличался коварством и подозрительностью, а также неимоверным злоязычием. Ариарат и прежде не проявлял особого почтения к богам, а теперь и вовсе ругал бессмертных обитателей Олимпа как мог.

Несмотря на свой юный возраст, Ариарат не поддался суеверию толпы и смело возражал тем, кто пытался уверять его, что в храме был Дионис в облике Митридата.

– Будь это Дионис, он убил бы меня одним ударом, а я жив, как видите,- говорил Ариарат.- Отделался лишь синяком.

Этот синяк на скуле был для обидчивого избалованного Ариарата личной трагедией в течение нескольких дней, пока не зажила скула. Царь скрывался в своих покоях от любопытных глаз и навязчивых посетителей, желающих увидеть «отметину бога».

Своей жене Ариарат несколько раз открыто намекал, что она зачала ребенка не от бога, но от брата. И что со временем он всем докажет это.

Ниса постоянно жаловалась Митридату на притеснения и злые насмешки со стороны Ариарата. Митридат всякий раз обещал помочь сестре, хотя сам не знал, как это сделать. Пытаться уговаривать Ариарата было столь же бесполезно, как и запугивать. При встречах с Митридатом Ариарат начинал кривляться, называя его то полубогом, то Дионисом. Сгибаясь перед ним в раболепных поклонах, Ариарат тем не менее не скупился на издевательские реплики вроде: «О сын Зевса, зачем тебе встречаться с моей женой в храме- там темно и неуютно. Встречайся с ней лучше в ее опочивальне».

Порой Митридату делалось смешно, глядя на кривлянья племянника, порой ему хотелось придушить его своими руками, чтобы не слышать этого писклявого нудного голоса.

Ненависть, возникшая между дядей и племянником, грозила в ближайшем времени обернуться чем-нибудь непоправимым. Так и случилось.

Во время зимнего солнцестояния, когда по зороастрийскому календарю справлялся праздник, посвященный божествам персов Митре и Апам-Напату, во дворце было небольшое торжество с застольем. Митридат никогда не забывал, кем были его предки и над каким народом он царствует; большая часть населения Понта были огнепоклонники, унаследовав эти верования еще со времен Ахеменидов. Немало исповедующих зороастризм было и среди каппадокийцев.

Царь Ариарат, который тоже присутствовал на празднике, свои ми насмешками вызвал негодование магов и друзей Митридата. В конце концов Митридат приказал страже увести подвыпившего Ариарата из пиршественного зала и запереть в опочивальне.

После этого случая Ариарат сделал попытку бежать к парфянам. Люди, приставленные к Ариарату Тирибазом, помешали побегу.

– Что мне делать с Ариаратом?- обратился к Тирибазу Митридат.- Если я оставлю его царствовать, а сам вернусь в Понт, этот негодяй непременно постарается привлечь на свою сторону парфян. К тому же я боюсь за Нису и за ее будущего ребенка: в ярости Ариарат способен на все.

– Тебе надо было убить Ариарата в храме,- спокойно ответил Тирибаз.- Согласись, там была прекрасная возможность для этого!

– Что ты, Тирибаз!- возмутился Митридат.- Лаодика не простила бы мне этого! А через нее и Никомед может стать моим врагом.

– Вот ты и приставь Лаодику к Ариарату,- огрызнулся Тирибаз,- пусть следит за ним, пока вы с Никомедом расширяете свои царства.

– Я подумаю над этим,- задумчиво промолвил Митридат: мысль Тирибаза ему чем-то понравилась.

Неожиданно Ниса пригласила Митридата к себе и с довольной улыбкой поведала брату:

– Я уговорила Ариарата помириться с тобой. Признаюсь, это было нелегко, но я добилась своего. Клянусь Астартой, теперь я знаю слабое место Ариарата!

– Давно пора,- без особой радости в голосе произнес Митридат. Было непонятно, что он имеет в виду: желание Ариарата примириться с ним или искусство Нисы повелевать мужем.

– Сегодня после полудня я приведу тебя в покои к Ариарату,- объявила Ниса,- и вы с ним заключите союз дружбы и согласия, как любящие родственники.

– Я сам знаю дорогу в покои твоего мужа,- сказал Митридат.