Иван Фирсов - Морская сила(Гангутское сражение)

Видимо, задумывался об этом и царь.

После рождественских праздников он, не без юмо­ра, говорил канцлеру Головкину:

— От Юста мне прохода нет, днем и ночью тенью меня сторожит, невмочь ему, секреты Фредерика мне хочет поведать. Да я и без него их знаю. А раз он мо­ряк, пущай флотом нашим на Балтике полюбуется. Европе поведает. Пригласи его в Петербург, пусть по­глядит, и как мы Выборг воевать станем. Чтобы ему не скучно было, за компанию саксонца, графа Фитцума, с ним отправь…

У Петра еще не было сильного флота, значит, и сражений на море надо было опасаться. Но без взя­тия Выборга нечего было и думать об успешной войне со шведами на море…

Из Очакова Карл XII бежал к туркам, войну с Рос­сией на суше он проиграл. Но о мире он и не думал, еще надеялся на свой флот — полсотни мощных ли­нейных кораблей… Карл полагал, что царь не решит­ся на войну на море. Силы у него на Балтике один к десяти. Швеция надежно укрыта за морем, до нее сотни миль по воде.

Понимал это и царь. Воевать со Швецией придет­ся, избегая пока схваток на море. Надо выдавливать шведов из Финского залива, взять Финляндию, вый­ти на Балтику. За Балтикой была Швеция, Сток­гольм, а там, на шведской земле, и решать исход войны.

А сейчас торчала заноза под боком новой столицы. Путь вперед преграждали мощные бастионы, каза­лось, неприступного Выборга. Однажды, три года на­зад, здесь на суше Петр потерпел неудачу. Теперь со стороны моря сторожила выходы шведская эскадра. Правда, зимовать она уходила к берегам Швеции.

Приморские европейские крепости можно было взять, только имея сильный флот. По военной страте­гии корабли запирали крепость с моря, флот перево­зил десант, который осаждал крепость, брал ее измо­ром или штурмом. Накануне Крещения царь собрал в Петербурге военный совет: Апраксина, адмиралов Крюйса и Боциса, генералов Брюса и Берхгольца, бригадира Чернышева. Его план был прост и неорди­нарен. Весь корпус собрать по частям на Котлине к се­редине марта. Брать с собой только сухари и фузеи — основное оружие солдат. Пушчонок с дюжину, лег­ких, двухфунтовых.

Петр сначала поманил к карте сухопутных, обра­тился к Чернышеву:

— Ты, бригадир, пойдешь авангардом, за тобой генералы. Смотри сюда, Федор, обложишь крепость враз со всех сторон. Чтобы мышь не проскочила. Ты в ответе за все.

Настала очередь адмиралов.

— Ты, Боцис, погрузишь остальные войска, про­визию, боевой припас, осадную артиллерию. Дви­нешься разом за кромкой льда. — Петр кинул взгляд на Крюйса: — Следом с эскадрой ты двинешься, заго­родишь галерный флот со стороны моря. Я пойду с то­бой на «Лизетте», поведу арьергард. Возьмем бранде­ры. Ежели шведская эскадра встренет, азардировать станем, брать на абордаж, подрывать брандерами. К Выборгу ни один швед пройти не должен.

Адмиралы и инженеры переглядывались, перего­варивались, изучали карты, подсчитывали, прики­дывали. Пока что на бумаге.

Двадцать первого марта, морозным утром, первым ступил на лед Апраксин. Скинул шапку, перекрес­тился, взмахнул рукой:

— С Богом!

Один за другим выходили на заснеженную и за­мерзшую морскую равнину батальоны, полки. На хо­ду строились в колонны, грузили на подводы пушки. По протоптанной дороге потянулся обоз, кавалерия…

На берегу, кутаясь в овчинный тулуп, с подзорной трубой в руках переходил с места на место Юст Юль. «Черти эти русские», — кряхтел он про себя и вече­ром при лучине записал в свой дневник: «Войска вы­ступили в самый ужасный мороз, какие бывают только в России; перешли они прямо через лед с оруди­ями и со всем обозом. Всякая другая европейская ар­мия, наверное, погибла бы при подобных переходах. Но где предводителем является само счастье, там все удается. Впрочем, русские выносливы, что для солдат другой нации невыполнимо».

Впереди тринадцатитысячного корпуса шла ро­та, протаптывая дорогу, нащупывая полыньи и торо­сы. Первым впереди, наклонив голову, ступал адми­рал и генерал Апраксин. Рядом с ним, то и дело огля­дываясь, бодро шагал бригадир Чернышев. Генера­лы шли следом, во главе полков. Как положено, де­лали привалы, солдаты жгли костры, грелись, вари­ли кашу, отдыхали в полудреме, привалившись друг к другу.

Через три дня добрались до суши на западном бе­регу залива. Хоть и скалы вокруг, а все веселей ша­гать солдату, когда под ногами земная твердь.

Средневековый выборгский замок — цитадель с каменной башней Лангерман — виднелся за десяток верст. На пятьдесят саженей вверх уходили непри­ступные стены, пятьдесят саженей в поперечнике. Во­круг каменной крепости располагался новый город, обнесенный еще одной стеной, построенной при преж­нем короле Густаве-Адольфе. Летом Выборг был не­приступен, со всех сторон его окружала вода — Вы­боргский залив и огромное озеро Суомен-веден-селка.

Комендант крепости полковник Магнус Стиенст-роле за долгие годы привык к размеренной жизни. Крепость надежно укрыта, ее защищают почти пять тысяч войск, полторы сотни орудий. Припасов хвата­ет, каждую весну приходит контр-адмирал Нумере, привозит пополнение для войск, провизию и все необ­ходимое.

В крепости много жителей, но мало жилья. Для двух полков выстроили дома и казармы в предме­стье Хиетала.

Рассвет дня весеннего равноденствия застал шве­дов врасплох. В Хиеталу с трех сторон внезапно во­рвались русские войска. Схватка была короткой, шве­ды бежали и укрылись в крепости.

В числе первых трофеев русские солдаты в замерз­шем заливе пленили три военных судна. Апраксин смеялся:

— Вот нам и первый морской трофей, токмо взят по суше морскими солдатами.

Русские войска брали крепость в блокаду, обжива­лись. В тот же день Апраксин с генералами обошел всю крепость, провел рекогносцировку, четко опреде­лил роли:

— Тебе, Берхгольц, отрезать крепость с востока, не допускать сюда Либекера. Ты, Брюс, оседлаешь крепость с залива. Чернышев, начнешь осаду с пуш­ками по фронту главной стены.

Апраксин развернул карту, показал Брюсу на са­мое узкое место залива — пролив Тронзунд.

Карту нашли на захваченных шведских судах. Один из пленных, словоохотливый подшкипер-финн, среди многочисленных шхер и островков, усеявших Выборгский залив, показал судоходный фарватер.

— Так ты в сем городе, — адмирал очертил на ли­сте кружок, — соорудишь батарейку из пушчонок. Покуда парочку трехфунтовых поставь. Подойдет подмога — поставим корабельные.

Брюс удивленно поднял брови:

— Чего для в таком дальнем месте от крепости?

— А того для, генерал, ледок-то сойдет, шведы с эскадрой, не миновать, посунутся. А здесь-то мы их и прихватим.

Ушло первое донесение царю: «…с караулом пехо­ты и кавалерии, через лед, морем с Котлина острова марш свой воспринял мимо Березовых островов». С этой же почтой Апраксин переслал царю захвачен­ную у шведов карту.