А. Сахаров (редактор) - Николай II (Том II)

Официант принёс на отдалённый столик новую перемену. После стерляди паровой это было седло дикой козы, источавшее нежный аромат мяса, шпигованного чесноком, и гарнир из овощей и маринованных плодов.

Сенатор уже давно сидел с печальным выражением лица. У Петра речи великого князя кроме смущения стали вызывать ещё и внутреннюю брезгливость. Не только потому, что он любил девушку, родителей которой столь откровенно и подло старались публично унизить и оскорбить. Гордый и честный характер юноши не принимал того, что это говорилось за спиной человека, которому они все – генералы и офицеры, в том числе и генерал-адъютант, великий князь, – присягали на личную верность. У корнета ещё были свежи в памяти слова присяги Государю, которые он при производстве в офицеры прошлым летом, после военного сбора в Красном Селе, произносил в присутствии самого Государя Императора и полкового священника:

«Именем Бога Всемогущего, пред Святым Его Евангелием клянусь и обещаюсь Его Императорскому Величеству, моему всемилостивейшему Государю и Его Императорского Величества Всероссийского Престола Наследнику, Его Императорскому Высочеству, Государю Цесаревичу и Великому Князю, верно и нелицемерно служить и во всём повиноваться, не щадя живота своего до последней капли крови, и всё к высокому Его Императорского Величества самодержавию, силе и власти принадлежащие права и преимущества, узаконенные и впредь узаконяемые, по крайнему разумению, силе и возможности предостерегать и оборонять, способствуя всему, что Его Императорского Величества верной службе и пользе государства относиться может…»

Горячая волна гнева и презрения поднялась в душе гвардейского корнета. С побелевшими от злости глазами он прошептал сенатору:

– Как он смеет предавать нашего Государя!.. Я вызову его на дуэль!

– Успокойся, Петюша! – ласково положил сенатор свою тёплую добрую руку на худое мальчишеское запястье, вылезшее из обшлага гвардейского мундира. – Лизоблюды великого князя поднимут твою перчатку раньше его и сделают всё, чтобы объявить тебя смешным или сумасшедшим… Но даже если ты убьёшь на дуэли одного великого князя-сплетника, то тебе останется по крайней мере ещё дюжина таких же великих интриганов из этого Дома… А потом учти: в Российской императорской армии не принято вызывать на дуэль особ из Царствующей Фамилии, какими бы негодяями они ни оказывались!.. Ну, скушай, пожалуйста, этого жаркого из пулярки [38] Пулярка: 1) Молодая, обычно оскоплённая курица, откормленная на мясо. 2) Мясо такой курицы, употребляемое в пищу. 3) Кушанье, приготовленное из мяса такой курицы. с салатом – это действительно царская еда, – со стариковской хитрецой стал отвлекать сенатор внука от опасных намерений.

Объект вспышки необузданного гнева – великий князь – словно почувствовал что-то опасное в атмосфере кают-компании и, видимо закончив свой простывший обед, поднялся от стола, чтобы откланяться. Он был очень интеллигентным и совершенно невысокомерным. Поэтому он пожал все протянутые ему руки и, бросив удивлённый взгляд в угол, где сидели сенатор и гвардейский корнет, не шевельнувшиеся в столь торжественный момент, отвесил поклон и им. Ознобишин медленно поднялся в ответном полупоклоне. Отменное воспитание и привитая в кадетском корпусе строжайшая дисциплина заставили подняться и встать во фрунт также и корнета лейб-гвардии. Но впервые он делал это без внутреннего почтения к генералу и высокому титулу члена Царской Семьи.

Уход великого князя неожиданно благотворно подействовал на аппетит Петра. Вместе с дедом он отдал должное и спарже цельной с соусом по-голландски, и персикам с мороженым, и желе с земляникой на шампанском… Придя от всего этого в более спокойное состояние духа, он благодарно посмотрел на деда и уловил лукавую улыбку на его лице. «Молодость отходчива… – думал в это время старый сенатор. – Надо всё-таки раскрыть ему глаза на интриги при Дворе!..»

– Подай нам кофе, сыры и сухой шерри в малую библиотеку! – скомандовал Ознобишин артельщику и первым поднялся от стола.

Русская вдовствующая императрица Мария вздрогнула, когда в салон неожиданно вошёл её племянник Георг. Вот уже несколько дней гостила тётушка Минни из Петербурга у своей родной сестры, британской королевы-матери Александры в прекрасном шотландском замке Бальмораль, куда на летний месяц июнь приезжает на отдых королевская семья. Но, как всегда, когда она долго не видела своего сына Ники, Мария Фёдоровна испытывала какой-то испуг при встрече с его двоюродным братом Георгом, словно перед ней являлся призрак Николая во плоти.

Старая императрица любила этот загородный дом своей сестры, построенный её свекровью – королевой Викторией, всего каких-нибудь семь десятков лет тому назад в средневековом стиле, но с полным современным комфортом. Естественно, никаких привидений или духов в летней частной резиденции английских родственников за такой короткий промежуток времени завестись не могло, да при конституционной монархии, когда королевы и короли умирают не от кинжала или яда, а в собственной постели от старости и болезней, появление призраков в принципе было исключено…

Но всякий раз при появлении Георга, если выход не был официальным и церемониймейстер не возглашал его имя, сердце Марии Фёдоровны сжималось от какого-то непонятного страха. Двоюродные братья Николай Второй и Георг Пятый, рождённые родными сёстрами, бывшими датскими принцессами, а теперь оставшимися вдовствующими государынями после своих венценосных супругов – Александра Третьего [39] Александр Третий (1845– 1894) – российский император (1881). и Эдуарда Седьмого [40] Эдуард VII (1841 – 1910) – английский король с 1901 г. , были одного роста и одинакового, пропорционального телосложения. У обоих в рыжевато-русых волосах пробивалась седина. Разрез и форма красивых голубовато-синих глаз, полученных в наследство от бабушки, королевы Дании Луизы-Вильгельмины, были абсолютно одинаковыми. У братьев совпадали даже формы ушей и носов. А единственным различием, которое можно было уловить только после внимательного разглядывания внешности царя и короля, были чуть более остроконечная форма бородки-эспаньолки Георга при более пышных усах Николая да, пожалуй, гладкая и по-английски набриолиненная причёска у английского короля.

Джорджи и Ники были так похожи, что однажды даже сама Мария Фёдоровна перепутала их и обратилась к Георгу как к своему сыну. Чего же ждать тогда от толпы? И вот когда, после венчания Ники и Аликс в церкви Зимнего дворца, их кузен Георг решил пройтись по Невскому пешком до Аничкова дворца, где имел место быть свадебный обед, за ним собралась огромная масса народа, которая молча следовала в некотором отдалении, думая, что это их молодой царь, а некоторые встречные мужики даже вставали на колени… Николай и Георг тогда много смеялись, тем более что за год до этого, в 1893 году, на свадьбе Георга и Марии Текской произошёл аналогичный случай. Один из королевских придворных, приняв русского Цесаревича Николая за своего повелителя, новобрачного Георга герцога Йоркского, стал его спрашивать по каким-то протокольным вопросам…