Идрис Базоркин - Из тьмы веков

Подробным описанием быта, действий писатель как бы вводит читателя в мир своих героев, заставляет быть если не соучастниками, то непосредственными свидетелями описываемых событий. И это ему удалось мастерски. Идрис Базоркин был предельно внимателен к мельчайшим деталям быта, поведения, речи своих героев. Свидетельство тому — многочисленные отклики ученых, рядовых читателей на роман. Один из них, врач по профессии, удивляясь точности описания Базоркиным течения болезни Матас, предполагал, что сам автор мог страдать этой болезнью. Хотя это было далеко не так. Другой читатель был поражен знанием автором военных терминов, формы обращений в царской армии и т. д. Профессиональная критика сравнивала батальные сцены Базоркина с толстовскими и находила в них высокий профессионализм автора романа «Из тьмы веков».

Центральная фигура романа — Калой. Через отношение к нему и его отношение к другим проверяется значимость большинства персонажей романа, показывается их характер. При всей кажущейся простоте и ясности, фигура Калоя во многом сложная, философски мыслящая, добродетель его не искусственная. Героя терзают мучения и раздумья, многое он осмысливает методом проб и ошибок.

В одной из своих рабочих дневниковых записей Идрис Базоркин написал:

«Всюду, где ингуши, народ делали те или иные хорошие поступки, — я покажу это через Калоя, Орци и их детей. Эгиевы — это народ». Так оно и вышло. Однако Калой, несмотря на всю свою положительность, не выглядит схематичным героем с искусственным характером и надуманными поступками. Даже былинность его имени, взятая из героического эпоса ингушей, в данном случае оправдана конкретной ситуацией его рождения и последующего поведения.

В романе мало незапоминающихся, проходных персонажей. В памяти читателей надолго остаются женские образы: Зору, Наси, Дали и другие. Их поступки, дела вызывают отчаянные споры, порой противоположные оценки читателей и критики, и это говорит об их жизненности, правдивости.

Внимательный читатель, и тем более критик, найдет в романе «Из тьмы веков» множество тем: родины и чужбины, добра и зла, честности и подлости, благородства и низости, любви и коварства, мужества и трусости, величественной природы и много других. И все-таки, на наш взгляд, главная тема романа — это оптимизм, вера в будущее. Для ингушского народа, только за последние век-полтора испытавшего не одну депортацию и переселение, это самое драгоценное, необходимое и по сей день чувство.

Роман, как и почти все произведения Идриса Базоркина, написан на русском языке. Можно спорить на эту тему бесконечно. Но ясно одно: даже написанный на русском языке он создает ощущение, что написан на ингушском. Это мнение было высказано многими читателями и критиками.

Позднее находились и те, кто на том основании, что все его произведения написаны на русском языке, пытался отказать великому писателю и одному из зачинателей ингушской литературы в праве именоваться ингушским национальным писателем. Но Идрис Базоркин одинаково в совершенстве владел и ингушским, и русским языками. Знаменательно, что вышедший в 1960 году двухтомник избранных сочинений писателя на ингушском языке был переведен с русского самим автором.

Писать на русском языке Идриса Базоркина заставляло желание, чтобы роман его быстрее дошел до широкого круга читателей. Рассказать правду о народе, лишь в силу исторических условий оказавшемся в теснинах гор Кавказа и только поэтому, а не из-за отсутствия творческого потенциала, не представленном в мировом сообществе, — такова была цель писателя, и он ее выполнил с честью. Это подтверждают и многочисленные отклики читателей на роман.

Приведем лишь два из них. Рабочий Московского шинного завода Анатолий Овчаров писал: «Сегодня я закончил „Из тьмы веков“ Идриса Муртузовича Базоркина. Отличная книга! В ней нашел я народность Шолохова, поэтичность „Песен“ Горького, гражданственность А. Толстого, лиризм Лациса, мужественность Гюго. Чудный народ! Очень многое можно позаимствовать нам, славянам, от ингушей, многому поучиться. Это роман-поэма в прозе! Поэма народу великолепному, стойкому, народу трудной судьбы и великой истории».

Другой читатель, инженер-строитель Пикман из Ташкента, говорит:

«Я не особенно восторженный человек, не помню случая, чтобы у меня от удивления „в зобу дыхание сперло“. Тут же — после третьей-пятой страницы забыл обо всем на свете. Не помню за мои годы такого увлечения».

А вот мнение профессиональных критиков.

Чингиз Гусейнов: «…автор достиг новой высоты в обрисовке человеческих характеров». Александр Власенко: «Из тьмы веков» — это значительное художественное явление в нашей многонациональной литературе.

Восторженные отклики писали Н. Джусойты и А. Хадарцева, Б. Кандиев и С. Асадулаев, Г. Ломидзе и И. Обносов, У. Далгат и И. Дзюба, не говоря уже об ингушских и чеченских критиках.

Триумфальное шествие романа по сердцам читателей было вполне заслуженным. Будучи изданным шесть раз общим тиражом в 250 тысяч экземпляров, книгу невозможно найти не то что в магазинах, но даже в частных библиотеках: ее зачитывают и бесконечно передают друг другу для чтения.

Писатели Северной Осетии как-то вели разговор о том, как сумел Идрис Базоркин написать такой роман. Большинство считало, что роман написан кровью сердца. Дискуссию разрешил сказавший, что роман написан не кровью сердца, а исключительно любовью к своему народу. Точнее не скажешь!

Много лет прошло со дня выхода романа в свет, но и сегодня он актуален и интересен тем, что самобытная жизнь народа в нем показана с поразительной любовью и мастерством.

Роман вошел в золотой фонд многонациональной литературы нашей страны и сегодня продолжает жить полнокровной жизнью.

Будучи в зените славы, Идрис Базоркин в конце 1972 года инициирует и организовывает коллективное письмо в ЦК КПСС, в котором ставится вопрос о равноправии наций, правах и свободах человека независимо от его национальной, расовой или религиозной принадлежности. В подтверждение изложенных в письме фактов в январе 1973 года в столице Чечено-Ингушетии городе Грозном был организован многотысячный мирный митинг ингушского народа. Хотя Идрис Базоркин не имел никакого отношения к организации митинга, тем не менее ему и нескольким из тех, кто подписал коллективное письмо, вменили в вину антипартийность, национализм и все сопутствующие этим понятиям грехи.

Комиссия ЦК партии применила к участникам и «организаторам» акции поистине драконовские меры, но одновременно вынуждена была негласно признать объективность обращения интеллигенции. Были приняты решения на уровне кадровых перестановок, несколько уравнен дисбаланс в представительстве национальных кадров и т. п.