А.Н.ГЛИНКИН - Дипломатия Симона Боливара

До этого ничто не мешало выдвигать самые фантастические интерпретации происшедшего. И не только выдвигать свои толкования, но и конструировать версии, запуская на орбиту полемики сомнительные документы. Свидание в Гуаякиле стало, пожалуй, самой дискуссионной темой в латиноамериканской исторической науке. Ни один сколько-нибудь крупный историк не обошел ее стороной. Всеобщий интерес к этому событию подогревался драматическим уходом Сан-Мартина с политической арены. Мировая история знает не так много примеров, когда бы государственный деятель такого масштаба, овеянный славой полководец в расцвете лет добровольно отказывался от своего жизненного призвания и навсегда удалялся в частную жизнь.

Как же все это произошло? В ту эпоху дорога морем от Лимы до Гуаякиля занимала около двух недель, так что Сан-Мартин отсутствовал в Перу в общей сложности более месяца. За это время обстановка в стране резко ухудшилась, и внутренняя борьба в стане патриотов приняла неожиданный для протектора Перу оборот. Наиболее влиятельный деятель созданного им правительства, аргентинец Бернардо Монтеагудо, занимавший сначала пост военного министра, а затем министра иностранных дел, был отстранен от власти и изгнан из страны. Политический смысл случившегося не мог укрыться от Сан-Мартина; речь шла об идейном вдохновителе его программы реформ, ближайшем друге, прошедшем с ним весь путь от Аргентины до Перу. Попытки оказать давление на государственный совет и добиться возвращения своего соратника результата не принесли. Эта неудача сыграла, видимо, роль последнего камня, обрушившего лавину.

Сан-Мартин объявил о своем решении уйти в отставку со всех постов. В те времена отставкой часто пользовались как инструментом политического воздействия при разногласиях между влиятельным лидером и выборными учреждениями. Боливар не раз подавал в отставку, чтобы добиться от непокорного конгресса необходимых ему полномочий. На этот раз все было иначе. Обуревавшие его чувства Сан-Мартин излил в письме к близкому другу, чилийцу О'Хиггинсу: «Я устал от того, что меня называют тираном, приписывают желание стать королем, императором и чуть ли не самим дьяволом. С другой стороны, мое здоровье ухудшилось. Климат этой страны может свести меня в могилу. Моя молодость была отдана службе в Испании, зрелые годы – моей родине. Полагаю, у меня есть право распорядиться своей старостью» [240]. Содержит ли это письмо исчерпывающее объяснение отхода протектора Перу от политической деятельности? До старости еще было далеко, ему только что исполнилось 44 года. Болезни, действительно, были, но Сан-Мартину предстояло прожить еще долгих 28 лет.

Созвав заседание перуанского конгресса, Сан-Мартин 20 сентября 1822 г. официально сложил с себя все полномочия. Он считал свою миссию завершенной. Обращаясь к членам конгресса, Освободитель Юга заявил: «Я выполнил священную клятву, данную Перу» [241]. В знак признания его выдающихся заслуг конгресс принял решение о выплате ему пожизненной пенсии в размере 12 тыс. песо ежегодно. В тот же день он навсегда покинул Перу. Злой рок продолжал преследовать Сан-Мартина. Находясь в Чили, он тяжело заболел и два месяца был прикован к постели. В это время в Буэнос-Айресе скончалась его жена. На родине он также не нашел успокоения. Правительство не простило ему независимого поведения в недалеком прошлом. Забрав свою единственную дочь, Сан-Мартин уехал в Европу и поселился во Франции. Известный аргентинский общественный деятель, писатель и историк Д. Ф. Сармьенто назвал последний период жизни Сан-Мартина «добровольной Святой Еленой». «По утрам я работаю в небольшом саду или в своей ковровой мастерской, днем совершаю прогулки, а вечера посвящаю чтению веселых книг и периодических изданий. Так течет моя жизнь» [242], – признавался Сан-Мартин своему верному адъютанту Р. Гидо. Скончался великий деятель в 1850 году в небольшом местечке Булонь-сюр-мер, пережив Боливара на 20 лет.

Жизненный путь Боливара после встречи в Гуаякиле сложился иначе. Уход Сан-Мартина с политической арены окончательно вверг Перу в глубокий кризис. Междоусобицы и частые смены деятелей у руля правления породили политический хаос. Испанские войска нанесли несколько поражений армии патриотов и заняли Лиму. На их сторону перешли многие крупные землевладельцы-креолы, заботившиеся прежде всего о сохранении своих привилегий колониальной эпохи. Даже в правительстве находились деятели, готовые к сговору с врагом. Положение патриотов стало катастрофическим. В этих условиях перуанский конгресс призвал Боливара прийти на помощь Перу во главе колумбийской армии. Своим решением в сентябре 1823 года конгресс назначил Освободителя верховным командующим всеми вооруженными силами патриотов и вручил ему всю полноту военной и гражданской власти, официально провозгласив диктатором Перу.

Поистине титанические усилия пришлось приложить Боливару, Сукре и другим патриотам, для того чтобы переломить неблагоприятную ситуацию в Перу. Длительное время борьба проходила с переменным успехом. Столица Лима и главная морская крепость Кальяо несколько раз переходили из рук в руки. Только к середине 1824 года Боливару удалось, мобилизовав все ресурсы Великой Колумбии и Перу, создать многочисленную армию патриотов, перевооружить ее и укрепить воинскую дисциплину.

Последнее, решающее сражение войны за независимость произошло в декабре 1824 года на высокогорном плато Аякучо. Боливар с отрядом войск в это время освобождал от испанцев побережье Перу. Армия патриотов под командованием Сукре настигла основные силы испанцев и в быстротечном бою наголову разгромила их. Эта блестящая победа окончательно обеспечила независимость испанской Америки. Население Верхнего Перу провозгласило создание самостоятельной республики, названной в честь Освободителя Боливией.

К этому времени патриоты Мексики также добились ликвидации испанского владычества. В январе 1826 года выбросил белый флаг гарнизон последнего очага испанского сопротивления – крепости Кальяо. Многолетняя освободительная эпопея народов континента завершилась полным разгромом колонизаторов и изгнанием их с латиноамериканской земли. Испании удалось удержать в своих руках только Кубу и Пуэрто-Рико.

Полярность жизненных судеб Боливара и Сан-Мартина после Гуаякиля вызвала острые столкновения мнений в кругах общественности и историков стран Южной Америки относительно причин такого драматического развития событий. Авторы первых исторических трудов о войне за независимость – X. М. Рестрепо и др. – были ее современниками или участниками. Их рассказ о свидании в Гуаякиле являлся отражением непредвзятого взгляда на это историческое событие [243]. Но эти книги впоследствии были преданы забвению.