ЖАК ДЮКЛО - На штурм неба. Парижская коммуна – предвестница нового мирового порядка.

2 апреля

2 апреля возникли серьезные военные проблемы. Исполнительная комиссия уведомила Коммуну, что недоразумения, возникшие между Центральным комитетом и Коммуной, улажены, что Центральный комитет артиллерии, который казался органом власти, стоящим рядом с Коммуной, предоставил себя в ее распоряжение, а генерал Клюзере назначен помощником генерала Эда.

В это время внимание Коммуны привлекло сообщение о ловушке, устроенной национальным гвардейцам версальцами.

Два батальона национальных гвардейцев, охранявшие мост в Нёйи, увидели, как к ним приближается колонна солдат во главе с жандармским полковником. Эта колонна солдат подняла ружья прикладами вверх, давая понять, что она намерена перейти на сторону Коммуны. А когда национальные гвардейцы подошли, чтобы побрататься с этими людьми, те стали в упор расстреливать их.

Кроме того, в тот же день версальцы начали свои атаки. Две бригады, вышедшие из Версаля и двигавшиеся от Рюейя и Монтрету, соединились у Брюйера и при поддержке кавалерийской бригады Галиффе попытались обойти федератов, подвергнув бомбардировке казарму и баррикаду в Курбевуа.

Война между Версалем и Парижем началась. К несчастью, Тьеру дали время подготовить свою армию и снова прибрать к рукам солдат, которые сначала были близки к полной деморализации, а под конец позволили убедить себя, что, сражаясь против Парижской Коммуны, они защищают цивилизацию. Поток клеветы и оскорблений обрушился на Коммуну. Версальцы питали к ней столь же лютую ненависть, как и нацисты, обнаружившие ее 75 лет спустя.

Ввиду такой ситуации Исполнительная комиссия обратилась с воззванием к национальной гвардии, а Коммуна издала декрет о привлечении к судебной ответственности Тьера, Жюля Фавра, Эрнеста Пикара, Дюфора, Жюля Симона и адмирала Потюо. Одновременно она постановила усыновить семьи граждан, «которые пали и падут в войне против Версаля».

В тот же день Коммуна приняла и ряд других декретов. «Церковь отделяется от государства», – гласил один из этих декретов, устанавливавший, что «бюджет культов упраздняется», а «так называемые неотчуждаемые имущества, принадлежащие религиозным конгрегациям, объявляются национальной собственностью».

Согласно другому декрету специальные роты национальной гвардии, сформированные из служащих различных общественных или частных учреждений, должны были влиться в батальоны национальной гвардии и провести перевыборы своих офицеров.

2 апреля в газете «Rappel» было опубликовано заявление Центрального комитета 20 округов, потребовавшего от Коммуны «немедленно вынести решение о гласности заседаний коммунальной власти». Это требование сопровождалось неприкрытым давлением, ибо в заявлении говорилось, что «многие граждане откажутся выставить свои кандидатуры на дополнительных выборах в Коммуну, если их ответственность не будет гарантирована гласностью». Этот вопрос обсуждался в Коммуне. Гласность заседаний, за исключением тех, которые проводились в секретном порядке, была введена, но позднее.

3 апреля

В этот день в специальном извещении Исполнительной комиссии сообщалось, что парижские войска отбросили версальцев и атаковали Ванв и Буживаль. Как можно было понять из ряда депеш того же дня, отряды Бержере и Флуранса должны были вот-вот соединиться, с тем чтобы идти на Версаль.

В действительности события развернулись иначе: артиллерийский обстрел из форта Мон-Валерьен, который можно было занять 19 марта, поскольку он был оставлен по приказу Тьера, заставил войска Коммуны отступить. И какова ирония судьбы! В этот самый момент Люлье, который был виновником этого упущения и был арестован 28 марта, бежал из заключения.

В ходе этого отступления версальцам удалось захватить Флуранса. Жандарм Демарэ ударом сабли разрубил ему голову. Что касается Дюваля, отступившего к Шатильону, то он был окружен, взят в плен и расстрелян по приказу генерала Винуа. Он умер с возгласом: «Да здравствует Коммуна! Да здравствует Республика!»

В это же время в Шату Галиффе приказал расстрелять нескольких пленных; федераты, попавшие в руки врага, по прибытии в Версаль были встречены обезумевшей от ярости толпой.

Учитывая сложившееся положение, Коммуна решила отложить выборы, назначенные на 5 апреля. Кроме того, Коммуна постановила, что Дюваль (о его трагической гибели еще не знали в Париже), Бержере и Эд, находившиеся вдали от Парижа в связи с военными действиями, будут заменены в Исполнительной комиссии Делеклюзом, Курне и Верморелем. В то же время Клюзере был назначен делегатом в Военное министерство.

Коммуна постановила также утвердить в качестве отличительного знака для своих членов красный шарф с золотой бахромой.

4 апреля

В этот день на заседании Коммуны говорилось о соглашении, заключенном между Исполнительной комиссией и Центральным комитетом национальной гвардии, на который было возложено руководство интендантством национальной гвардии. Так как Клюзере заявил, что Исполнительная комиссия и Военное министерство должны находиться вместе, то было решено, что эта комиссия будет пребывать в здании Военного министерства.

В прокламации к народу Парижа Исполнительная комиссия писала:

«Граждане!

Парижская Коммуна не сомневается в победе. Приняты энергичные меры. Учреждения, временно дезорганизованные из-за измены и предательства, в настоящий момент уже реорганизованы.

Каждый час используется для подготовки вашей будущей победы.

Коммуна рассчитывает на вас, и вы можете рассчитывать на нее.

Версальских роялистов ждет лишь позор за содеянные преступления.

Вас же, граждане, ожидает вечная слава спасителей Франции и Республики.

Национальные гвардейцы!

Парижская Коммуна поздравляет вас и заявляет, что вы оказали важные услуги Республике».

5 апреля

Зверства версальцев вызывали гнев парижского народа. Коммуна приняла следующий декрет о заложниках:

Ст. 1. Всякое лицо, уличенное в сообщничестве с версальским правительством, будет немедленно привлечено к суду и заключено в тюрьму.

Ст. 2. В течение 24 часов будет создано обвинительное жюри для разбора дел, которые поступят на его рассмотрение.

Ст. 3. Жюри будет выносить решения в течение 48 часов.

Ст. 4. Все обвиняемые, задержанные по решению обвинительного жюри, будут считаться заложниками парижского народа.

Ст. 5. Казнь каждого военнопленного или сторонника законного правительства Парижской Коммуны немедленно повлечет за собой казнь трех заложников, задержанных на основании ст. 4; они будут выделены по жребию.

Ст. 6. Каждый военнопленный предстанет перед обвинительным жюри, которое и решит, будет ли он немедленно освобожден или будет задержан как заложник».