ЖАК ДЮКЛО - На штурм неба. Парижская коммуна – предвестница нового мирового порядка.

Младшему лейтенанту: 5 франков в день, или 150 франков в месяц».

Жалованье офицеров национальной гвардии, несущих службу внутри Парижа, устанавливалось по 5 франков в день для майоров и старших адъютантов и 2 франка 50 сантимов для капитанов и унтер-офицеров.

Исполнительная комиссия поручила Гюставу Курбе, председателю Федеральной комиссии художников, восстановить в кратчайший срок музеи Парижа.

Находясь в Лондоне, откуда он с пристальным вниманием следил за ходом событий в Париже, Карл Маркс писал в своем письме Кугельману, с гениальной прозорливостью вскрывая то новое, что несла с собой Парижская Коммуна по сравнению с предыдущими революциями:

«Если ты заглянешь в последнюю главу моего «18-го брюмера», ты увидишь, что следующей попыткой французской революции я объявляю: не передать из одних рук в другие бюрократически-военную машину, как бывало до сих пор, а сломать ее, и именно таково предварительное условие всякой действительной народной революции на континенте. Как раз в этом и состоит попытка наших геройских парижских товарищей. Какая гибкость, какая историческая инициатива, какая способность самопожертвования у этих парижан! После шестимесячного голодания и разорения, вызванного гораздо более внутренней изменой, чем внешним врагом, они восстают под прусскими штыками, как будто войны между Францией и Германией и не было, как будто бы враг не стоял еще у ворот Парижа! История не знает еще примера подобного героизма! Если они окажутся побежденными, виной будет не что иное, как их «великодушие»…

Пусть сравнят с этими парижанами, готовыми штурмовать небо, холопов германско-прусской священной римской империи с ее допотопными маскарадами, отдающими запахом казармы, церкви, юнкерства, а больше всего филистерства» [118].

На заседании 12 апреля Федеральный совет парижских секций Интернационала исключил из своих рядов Толена, который, будучи избран в феврале 1871 года депутатом Национального собрания, изменил делу трудящихся.

Запись в «Дневнике» Гонкура за это число содержит следующее интересное замечание:

«Проснувшись сегодня утром, я увидел, что на форте Исси, который я считал занятым, по-прежнему развевается красное знамя. Значит, версальские войска были отброшены. Откуда это упорство?… Дело в том, что народ сам ведет эту войну, сам руководит ею, свободный от власти милитаристов. Эта война – его кровное дело, вот почему ничто не способно обескуражить или устрашить его. От него можно ожидать всего, даже героизма».

13 апреля

Согласно отчету военного делегата Клюзере, военное положение было таково:

«Атаки, предпринятые неприятелем крупными силами вчера и позавчера, были отражены с такой легкостью и с такими малыми потерями, что внушают полную уверенность в будущее. Батарея митральез, установленная в Трокадеро, дала точное попадание в укрепления Мон-Валерьена. Это все, в чем мы хотели убедиться в данный момент…

Ванв и Монруж находятся в хорошем положении. Неприятельская артиллерия занимает те же позиции, какие занимали в свое время пруссаки. Что касается вражеской пехоты, то она малочисленна и не отличается большой стойкостью».

Со своей стороны начальник главного штаба Россель дал следующие пояснения:

«Нёйи непрерывно атакуют, защищаем каждую пядь его.

В Аньере борьба не столь ожесточенная.

В районе южных фортов день прошел, по нашим сведениям, без особых происшествий.

Генерал Эд весьма озабочен предстоящей ночью: судя по приготовлениям неприятеля, нужно ожидать атаки.

На оба атакуемых участка были посланы на ночь подкрепления».

На заседании 13 апреля Коммуна приняла Декрет об организации походных лазаретов. Она вновь подтвердила свое требование зачитывать на каждом заседании сообщения о ходе военных действий.

В тот же день по призыву Гюстава Курбе была создана Федерация художников Парижа. Среди избранных в состав ее первого комитета были Курбе, скульпторы Далу и Фламенг, а также Эжен Потье [119].

Некий Антонэн Дюбо (Dubost), который много лет спустя стал председателем сената, был арестован по приказу Рауля Риго.

14 апреля

В самом начале заседания 14 апреля была зачитана депеша военного делегата о том, что неприятель атаковал форт Ванв, но был отброшен.

Со своей стороны версальцы опубликовали в тот же день следующее сообщение о ходе военных действий:

«Артиллерийский обстрел Шатильона и южных фортов был довольно слабым. Все же вражеская вылазка была решительно отражена…

Наши позиции хорошо расположены, превосходно укрыты от огня и не страдают ни в каком отношении; и в то время как инсургенты понапрасну расходуют свои боеприпасы, наша многочисленная кавалерия, направившись к Жювизи и Шуази-ле-Руа, перерезала их коммуникации с Орлеаном, так что теперь у них нет больше никаких связей с провинцией.

В противоположном направлении, то есть у Нёйи, инсургенты стреляют из орудий с укреплений Майо; генерал Вольф, один из наших лучших офицеров, совершил вылазку против домов, расположенных справа и слева, и нанес неприятелю значительный урон.

Принимаются меры, чтобы противопоставить батарее в Аньере нашу батарею, и это единственно для того, чтобы сдержать неприятеля, ибо мы по- прежнему намерены удерживать наши позиции вплоть до того дня, когда мы предпримем решительные действия, чтобы положить конец этой злополучной гражданской войне.

А пока ничего существенного, за исключением прибытия войск и материальной части».

Коммуна приняла декрет о порядке производства арестов. Согласно этому декрету, всякий арест, о котором в течении 24 часов не будет доложено делегату юстиции, будет рассматриваться как акт произвола, а виновные в этом привлекаться к ответственности.

Исполнительная комиссия назначила дополнительные выборы на 16 апреля. Поскольку численность населения изменилась, число вакансий, которые надлежало заполнить в некоторых округах, возросло, предстояло выбрать 30 членов Коммуны.

Коммуна извещала также о том, что, к своему огорчению, она обнаружила афишу, подписанную гражданином Лакором от имени Центрального комитета национальной гвардии и адресованную национальной гвардии VI округа, афишу, напечатанную на официальном бланке в нарушение декрета, запретившего пользоваться официальными бланками кому бы то ни было, кроме Коммуны.

Этот случай был одним из многих проявлений тех трений, которые возникли между Коммуной и Центральным комитетом.

В «Journal Officiel» за 14 апреля было опубликовано обращение гражданок к Исполнительной комиссии Парижской Коммуны, в котором были такие строки:

«Принимая во внимание, что долг и право каждого человека – сражаться за великое дело народа, за революцию;