Ши Най-Ань - Речные заводи (том 1)

А жена У старшего сидела, опустив голову, и шила. Си‑Мынь Цин же, глядя на нее, так распалился, что не мог дождаться той минуты, когда останется с ней наедине. Тут старая Ван ненадолго удалилась и вернулась, неся две чашки чаю. Одну она подала Си‑Мынь Цину, а другую жене У, приговаривая:

– Выпей, милая, чашечку вместе с уважаемым господином.

Когда гости выпили чай, то по всему было видно, что они уже поняли друг друга. В это время старая Ван, глядя в глаза Си‑Мынь Цину, потерла рукой щеку, и тот понял, что и пятый шаг уже сделан. Потом, обращаясь к нему, старуха сказала:

– Если бы вы, уважаемый господин, не пожаловали ко мне сами, я не осмелилась бы явиться к вам с приглашением. Но, уж видно, так судьбе угодно, и приход ваш как нельзя кстати. Недаром говорится в пословице: «Один гость не должен беспокоить двух хозяев». Хоть вы, уважаемый господин, и потратились на меня, а эта добрая женщина согласилась тут потрудиться, но все же, как мне ни совестно, я хочу просить вас еще кое о чем. Раз уж здесь моя соседка, – а бывает она у меня не так часто, – то я хотела просить вас угостить эту женщину за ее труды. Сделайте это для меня.

– Сам‑то я и не догадался! – воскликнул Си‑Мынь Цин. – Вот, возьмите это, – сказал он, передавая старухе платок, в котором были завязаны деньги.

– Да что вы, не надо! – воскликнула Пань Цзинь‑лянь. Однако она не двинулась с места и не встала даже в ту минуту, когда старуха, прихватив деньги, собралась идти.

– Ты, милочка, – сказала старая Ван, выходя из дверей, – уж побудь здесь за хозяйку, посиди с уважаемым господином!

– Матушка, да не ходите вы, – продолжала протестовать жена У, но и тут не встала.

Дело шло так, будто иначе и быть не могло, а все потому, что желания всех трех совпадали. Что до Си‑Мынь Цина, то он глазами пожирал жену У старшего, да и она то и дело украдкой на него поглядывала. С виду он был недурен, и женщина почувствовала к нему влечение, хотя ничем своих чувств не выдавала и сидела, низко склонившись над шитьем.

Вскоре вернулась старая Ван. Она купила уже приготовленного для еды жирного гуся, жареного мяса, закусок и фруктов. Все это старуха разложила на блюда и подала на стол.

– Вы, матушка, сами будьте хозяйкой, ухаживайте за гостем, – сказала жена У при виде всех этих приготовлений. – Я не смею.

Но уходить она не собиралась.

– Как ты можешь говорить так! – возразила старуха. – Ведь я стараюсь отблагодарить тебя за труды.

Она расставила на столе тарелки с закусками, и, когда все трое уселись, старая Ван налила вина, а Си‑Мынь Цин, подняв свою чашечку, обратился к жене У:

– Прошу вас, уважаемая, до дна осушить эту чашечку.

– Очень благодарна вам за благосклонное ко мне внимание, – смеясь, ответила женщина.

– Я знаю, милая, что ты умеешь пить, – отозвалась старуха, – а потому прошу тебя, не стесняйся и пропусти еще пару чашечек.

Тем временем Си‑Мынь Цин, взяв со стола палочки для еды обратился к старухе Ван:

– Мамаша, попросите гостью чего‑нибудь откушать.

Старуха выбрала самые лакомые кусочки и передала их жене У старшего. Так они осушили подряд еще три чашечки, и старуха снова пошла за вином. Тогда Си‑Мынь Цин спросил жену У:

– Могу я узнать, сколько весен вам сейчас миновало?

– Мне уже двадцать три года, – ответила та.

– Я старше вас на пять лет, – заметил Си‑Мынь Цин.

– Что вы, господин! Разве можно сравнивать мою ничтожную жизнь с вашей высокой, – это как небо и земля! – воскликнула жена У.

В это время в комнату вошла старая Ван и сказала:

– Видите, какая она умница! Не только шить мастерица, но и ученая и начитанная.

– Где вы только ее отыскали? – удивлялся Си‑Мынь Цин. – И какой, должно быть, счастливчик этот У старший!

– Окажу вам откровенно, – продолжала старуха, – что хоть у вас, уважаемый господин, в доме немало женщин, но ни одна не может с нею сравниться!

– Да сразу всего и не скажешь! – поддакнул Си‑Мынь Цин. – Могу лишь признаться, что не везет мне, так до сих пор я и не смог найти хорошей жены.

– Ну, первая‑то жена была у вас хорошая, – возразила на это старая Ван.

– И не говорите! – воскликнул Си‑Мынь Цин. – Если бы была жива моя первая жена, дом мой не был бы таким беспризорным! А то сейчас нахлебников у меня много, а делами никто не занимается.

– Когда же вы потеряли супругу? – спросила Пань Цзинь‑лянь.

– Мне очень тяжело говорить об этом, – сокрушался Си‑Мынь Цин. – Моя покойная подруга происходила из бедной семьи, была мастерицей на все руки и могла заменить меня в любом деле. Однако, на мое несчастье, она уж три года, как умерла, и все в доме пошло вверх дном. Вот почему я стараюсь уйти куда‑нибудь, а, когда бываю дома, всегда расстраиваюсь!

– Уважаемый господин, не судите строго меня, старую, за прямоту мою, – снова вступила в разговор хозяйка, – только я окажу, что и первая ваша жена не умела так шить, как жена У старшего.

– Хоть и нехорошо так говорить про покойную жену, – отвечал Си‑Мынь Цин, – но все же не могу не признаться, что и красотой лица она уступала вам, сударыня.

– А что же это вы, уважаемый господин, – смеясь, сказала старуха, – не пригласите меня попить чайку к той из своих жен, что проживает на Восточной улице?.

– Это к певичке Чжан Си‑си? – спросил Си‑Мынь Цин. – Так ведь это так, между прочим, да и не по душе она мне что‑то.

– Но ведь вы, уважаемый господин, очень долго жили с Ли Цзяо‑цзяо? – продолжала старуха.

– Она уже поселилась в моем доме, – ответил Си‑Мынь Цин, – и, будь она так же мила лицом, как наша гостья, я давно бы на ней женился.

– А если б я нашла такую женщину, – сказала старуха, – которая пришлась бы вам по вкусу, то ничто не помешало бы вам?

– Родители мои умерли, и дома я сам себе хозяин, – отвечал он. – Кто же посмел бы воспрепятствовать мне?

– Да нет, я так, пошутила, – сказала старуха. – Где же сразу найдешь такую, чтоб была по вашему вкусу?

– А почему же не найдешь! – возразил Си‑Мынь Цин. – Просто уж такой я неудачливый с женитьбой, вот и не мог найти себе пару.

Так, слово за слово, говорили они еще некоторое время, а потом старуха молвила:

– Хорошо бы сейчас еще вина выпить, да вот не осталось ничего. Вы уж не ругайте меня, сударь, за мою назойливость, но только неплохо было бы еще кувшинчик купить!

– У меня в платочке завязано пять с лишним лян серебра, – сказал Си‑Мынь Цин, – и я все это отдаю вам на расходы. Если нужно что‑нибудь купить – покупайте. А что останется, вы, матушка, можете взять себе.

Старуха поблагодарила Си‑Мынь Цина и поднялась, чтоб идти. Взглянув на красотку, она увидела, что та уже сильно подвыпила и страсти у нее разгораются. Гости уже беседовали, не стесняясь, и можно было заметить, что их влекло друг к другу. Жена У все продолжала сидеть, потупившись, и не думала уходить. Тогда старуха, вся сияя, оказала: