Аркадий Крупняков - АМАЗОНКИ

... Звякнула щеколда, и в хижину вошел Донул. Ликоп торопливо сунул сверток за пазуху и поднялся навстречу гостю. Пожелав друг другу здоровья, они уселись около очага. Вбежал Хети, десятилетний, как две капли воды похожий на отца парнишка, и поставил перед гостем кувшин с вином.

После незначительных и обычных в таких случаях фраз Ликоп спросил:

— Какие заботы привели тебя в мой дом, староста Донул?

— Я уже сообщал тебе — в горах появились ойропаты. Они идут в наши края.

— Далеко ли видели их?

— В двух днях пути отсюда.

— Может, они пройдут мимо?

— Боюсь, что нет. Двенадцать лет боги хранили нас от набегов.

— Сохранят и на этот раз.

— Лучше, если мы будем готовы к отпору. Я выставил вокруг селения сторожевых.

— У нас они постоянны. Сегодня как раз сторожит Эноха.

— Пока он был старостой, мы не ладили с ним. Поссорились из?за пустяка... Теперь старостой стал ты, и пора кончать эту вражду. Нам нужно вместе встать против ойропат, и тогда мы можем дать им отпор. Говорят, что ты когда?то поднимал на грабительниц несколько, селений. Это правда?

— Было. Но там жили родственные племена. Здесь же...

— Ты прав. Мы живем недружно, но вот я пришел же к тебе. Пусть наши селения часто ссорятся из?за клочка земли, но когда приходит час опасности...

— Я не против, уважаемый Донул, но боюсь, что жители Тая не послушают меня. Я молодой староста...

— И все же я прошу тебя: давай соберем сходку, поговорим.

— Давай поговорим. Хети, подбрось хворосту в очаг, разогрей ужин и поешь. Потом иди к деду. Он и днем видит плохо, а ночью...

— А ты?

— Мы пойдем на сходку.

Дуб стоит на вершине горы с незапамятных времен. И дед Хети, и прадед помнили дерево таким, каким видят сейчас. И никто теперь в селении Тай не скажет, кем и когда сооружено у вершины дуба дозорное гнездо. Это, наверно, случилось в пору вражды племен, когда в любое время дня и ночи можно было ожидать нападения врагов.

Старый Эноха ждет внука. Хети днем помогает отцу по хозяйству, а ночи нередко проводит с дедом. Сегодня внук почему?то задержался, и Эпоха, кряхтя, забирается на нижние ветви дуба. Отдохнув, он поднимается выше, и перед ним открывается вся долина Тай, освещенная багряно: розовыми лучами заходящего солнца.

Внизу, у подножья горы, селение. Оно раскинулось по обеим сторонам горной речки, которая с (Высоты похожа на блестящую змейку. Здесь пасутся стада таянцев, раскинулись их поля, сады и виноградники. Вот и внук. Он бежит по тропинке, взбирается на холм и ловко, как белка, поднимается на дерево.

— Ты что?то запоздал сегодня? — спрашивает дед, принимая узелок с ужином.

— К отцу приходил Донул; я слушал их разговор.

— Донул? Зачем приходил этот старый лис?

— Он предупредил отца, что где?то на дальних дорогах заметили ойропат. Нам велено смотреть лучше, не покидать дерево.

— Тогда лезь в корзину и смотри. Я поужинаю здесь.

Хети оглядел окрестности. Кругом было тихо, не клубилась на дорогах пыль. «Вырасту большой, — думает мальчик, — брошу клич на все долины, соберу всех мужчин в одно место и поведу их на ойропат».

Над горными долинами, зной.

Над обветренными, обожженными солнцем всадницами пыль. Она всюду: скрипит на зубах, лежит толстым слоем на крупах лошадей, пыль скрыла блеск шлемов и щитов, запорошила уздечки, нагрудники и колчаны. Она поднимается из?под копыт тяжелыми клубами, оседает на ресницах, проникает в легкие. Переносить это мучительно.

Если пустить лошадей в галоп, пыль останется позади, но 'сотня третий день в пути, кони утомлены, и потому отряд двигается шагом.

Лота и Антогора едут впереди сотни рядом. Одна на вороном коне, другая на гнедом. Сейчас их отличить трудно — оба жеребца серые от пыли. Они идут рядом, голова в голову, с опущенными поводьями.

Антогора старше Лоты, но сейчас этой разницы не уловить. Обе стройны, будто высечены из мрамора, обе надменно, чуть откинувшись назад, сидят в седле, обе покрыты пылью с головы до ног.

Только по глазам можно определить разницу в их характере: взгляд Антогоры жесток, колюч и выдает ее непреклонность и жестокость. Во взгляде Лоты постоянное беспокойство—ведь до селения Тай совсем недалеко. Обе амазонки молчат, у каждой свои думы.

«Завтра решающий день, —думает Антогора. — Пора поразмыслить о предстоящем набеге». Кодомарха много раз водила храмовых наездниц в бои вместе с царскими, и ее тактика выверена и неизменна. «Начнут бой мечницы Лоты, затем вступят в схватку лучницы и копейщицы. Завершат набег мои, храмовые. Они не понесут никаких потерь. Скоро отдых у озера и разведка. В нее пойдут тоже наездницы Лоты. Если набег будет неудачным, все можно свалить на рааведчиц. В другое время Лота, может быть, стала бы оспаривать этот замысел, но сейчас ей выгодно быть впереди. Лота будет стремиться предупредить Ликопа, если тот и в самом деле живет в селении Тай. Я не буду ей в этом мешать. Сделать это непросто, и Лота, наверное, совершит кучу ошибок, которые выдадут ее. Так советовала поступить Атосса. Она не зря послала в набег рабыню, знающую язык таянцев. Рутула, как переводчица, будет постоянно около Лоты, и поэтому Антогора узнает все. Пусть Лота ищет своего возлюбленного, пусть выспрашивает о нем таянцев. Этим она погубит себя».

«Будет лучше, если Ликопа не окажется в селении и слухи не подтвердятся, — думает Лота. — Атосса и Антогора будут посрамлены, а ее амазонки возвратятся домой с добычей и пленницами». Но тут же возникает жгучее желание увидеть человека, о котором она не переставала думать все эти годы. Ей было не ясно, о чем они будут говорить, для чего эта встреча нужна им, — просто хотелось встретить Ликопа, прижать его к груди, заглянуть в его добрые и ласковые глаза.

— О чем думаешь, Лота? — прервала ее мысли Антогора.

— О сражении. А ты о чем?

— Как мы будем совершать набег?

— Давай думать вместе.

— Ты ведешь сотню. Я только на тот случай, если у твоих не хватит сил. Так и решил Совет. Но я выслушаю твой замысел.

— По–моему, надо выслать разведку.

— Разумно. Ты сама пойдешь?

— Зачем же? Пошлю мечниц.

— Тоже разумно. Когда думаешь налетать? Днем?

— На рассвете. Если разведчицы принесут хорошие вести.

— Твоя воля. А вот и поворот к озеру. Ах, с каким наслаждением я брошусь в прохладную воду! — воскликнула Антогора и повернула коня вправо.

Небольшое озеро спряталось в горном лесу. Несколько амазонок спешились и скрылись в тени деревьев, чтобы осмотреть берег: нет ли на озере рыбаков или иных каких случайных людей.

Через полчаса, укрыв лошадей в роще и выставив сторожевые посты, амазонки плескались в прохладных струях озера.

Лота выслала в сторону селения Тай десятерых лучниц, приказала ставить шатер. В отдалении уже стоял шатер Антогоры. Простые амазонки устроились на ночлег под открытым небом.