Бернард Корнуэлл - Рота Шарпа

- Я здесь!

- Вперед, сэр! Генерал желает вам счастливого пути, и да поможет вам Бог.

- Я бы, скорее, не отказался от генеральского кларета, - прокряхтел полковник и похлопал Ноулза по плечу: - Идите, Роберт.

Ноулз не мог вытащить саблю: чтобы карабкаться вверх по каменистому склону, подтягиваясь в поисках сколько-нибудь надежной опоры, нужны обе руки. Капитанство тяжелым грузом повисло на плечах. Он ускорился, пытаясь обогнать своих людей (Шарп всегда шел впереди), и представил, как первая же мушкетная пуля, такая тяжелая, бьет точно ему в темя. Сколько шума! Лестницы задевали о стволы деревьев, дула мушкетов звякали о камни, из-под ног летел гравий, но замок молчал, ни одна вспышка не освещала темные стены. Ноулз поймал себя на мысли о Терезе: она ждет где-то там, в городе, за толстыми стенами. Он надеялся, что первым доберется до нее – так хотелось хоть что-то сделать для Шарпа!

- Быстрее! – раздался крик одного из сержантов. Ноулз, оторвавшись от приятных мыслей, вжал голову в плечи и посмотрел наверх. Высоко над ним падал первый зажигательный снаряд: пламя гудело, искры сыпались во все стороны. Капитан провожал его зачарованным взглядом, пока тот не плюхнулся в росший неподалеку терновый куст. Взметнулся столб огня, и со стены заговорили первые мушкеты, казавшиеся такими далекими.

- Вперед! – со стен посыпались новые зажигательные снаряды: некоторые задержались у самой стены, другие катились по склону, попадали в людей и тащили их, объятых пламенем, за собой – но Ноулз все лез вверх, а за ним двигались и его люди.

- Быстрее! Быстрее! – в бастионе Сан-Педро грохнула пушка, картечь прошелестела сквозь деревья и ударила в каменную стену. Сзади раздался отчаянный крик, и все поняли, что человек мертв, но не было времени думать о потерях: нужно только лезть вперед, ближе к вершине станет легче. Ноулз почувствовал боевое возбуждение, он решил: это прогонит страх и поможет в бою.

- Двигайтесь! – полковник, удивительно проворный для своих лет, обогнал его и первым добрался до основания стены. Он нагнулся и помог подняться Ноулзу.

- Давайте лестницы! - рядом ударила мушкетная пуля, но выстрел был слишком труден: нужно было высунуться из амбразуры и стрелять прямо вниз, наугад, ориентируясь только на отблески света внизу. Пушки из Сан-Педро и маленького форта по правой руке, притулившегося к стене замка, были куда опаснее: картечь царапала стену, грозя людям на лестницах неминуемой смертью, но это был только еще один страх, на него не стоило обращать внимания.

- Сюда! – из темноты появились первая лестница, Ноулз бросился к ней, потянул вверх и прислонил к стене. Со всех сторон к ней кинулись люди, подтягивая и придерживая, пока верхний край не уткнулся в зубцы. Полковник взмахнул рукой: «Кто первый заберется, получит лучшую шлюху Бадахоса!» Вокруг раздались радостные крики: они даже не заметили, что полковник упал, сраженный пулей.

«Я первый! Я!» - Ноулз пробился сквозь толпу, дрожа от мальчишеского возбуждения и зная, что Шарп всегда идет впереди, а значит, и он должен делать так же. Карабкаясь по ступенькам, он думал, что делает глупость, но ноги почти машинально толкали тело вверх. Внезапно в голову пришла дурацкая мысль: а ведь саблю-то так и не вытащил! Поглядев вверх, он заметил руки врагов, те отталкивали лестницу, она уже начала падать в сторону. Ноулз закричал, предупреждая находившихся внизу, мягко упал им на руки, по счастью, не задев ни одного байонета, затем поднялся на ноги.

- Вы не ранены, сэр? – взволнованно обратился к нему сержант.

- Нет! Поднимайте ее! – удивительно, но лестница не сломалась. В стену снова ударила картечь, но люди снова уперли лестницу. На этот раз Ноулз оказался недостаточно близко, чтобы быть первым, и ему оставалось только смотреть, как поднимаются его люди. Первый был убит выстрелом сверху, второй отшвырнул его, освобождая путь, сзади напирали – и вдруг лестница со всем своим грузом превратилась в груду щепок и куски плоти: двойной заряд картечи из бастиона Сан-Педро нашел свою цель. Со стены посыпались камни, поражавшие людей и скакавшие дальше, вниз по склону. Рота Ноулза поредела, сам он почувствовал горечь поражения, а вторая лестница вдруг начала удаляться вниз по склону.

- Отходим, отходим! – он узнал голос майора, увидел его лицо и прыгнул в тень, оставляя позади разбитую лестницу и трупы неудачников первой атаки. Враги проводили его победными криками.

- Есть новости из замка?

- Нет, милорд, - генералы нервничали. Все пространство перед юго-восточным углом Бадахоса было обхвачено огнем. Два бастиона, зиявшие непокоренными брешами, стояли по краям кулисами чудовишного театра, дым в ночи казался багровым. Далеко справа над силуэтом замка тоже полыхало. Веллингтон, в плаще и перчатках, нетерпеливо дергал поводья.

- Пиктон не сможет, это понятно. Не сможет.

Адъютант, не расслышав, дернулся вперед:

- Милорд?

- Нет, ничего, - бессилие что-либо изменить его раздражало. Он знал, что творится в этой огромной огненной яме: люди входили в нее с одной стороны, но не могли добраться до другой. Его сковал ужас: стены здесь в три раза выше, чем в Сьюдад-Родриго, битва будет невообразимо тяжелее, но город нужно взять. Рядом осадил коня Кеммис из Четвертой дивизии:

- Милорд?

- Генерал?

- Использовать резервы, сэр? Посылать еще людей? – Кеммис был без шляпы, лицо в пороховой пыли, как будто он сам стрелял из мушкета.

Веллингтон ненавидел осады. Он мог ждать, когда нужно, чтобы заманить врага в ловушку, но осада – дело другое. Неизбежно наступает момент, когда все войска устремляются в одну маленькую, но смертоносную точку, и от этого не уйти, если, конечно, попросту не заморить врага голодом, чтобы ему пришлось сдаться, но сейчас времени на это нет. Город должен быть взят.

Шарп! На секунду генералу захотелось свалить все на чертова Шарпа, уверявшего, что бреши «сработают», но Веллингтон отмел эту мысль: стрелок сказал то, что хотел Веллингтон, и даже если бы он этого не сказал, Веллингтон двинул бы войска. Шарп! Если бы у него была тысяча Шарпов, город был бы у его ног. Он прислушался к шуму боя. Крики французов были слышны отчетливо – значит, они берут верх. Можно отступить под флагом перемирия, оставив мертвых и раненых, или послать еще людей – и надеяться переломить ход боя. Город нужно взять! Иначе никакого марша по Испании летом, никакого наступления на Пиренеях, а Наполеон сможет еще год копить силы.

- Пошлите в бой резервы!

Насытить монстра, уничтожающего армию, его замечательную армию! Но монстр должен насытиться, чтобы сдаться. Разбитые батальоны можно усилить, будут еще новые рекруты, но без Бадахоса нет победы. Чертовы инженеры! В Британии полно людей, умеющих работать с минами, в одном Корнуолле их сотни, но в армии – ни одного. Нет саперных войск, чтобы пробить туннели под бастионы, заложить в подкопы порох и отправить французов на небеса! Веллингтон поймал себя на мысли, что, может, следовало вырезать весь гарнизон Сьюдад-Родриго, просто выстроить их в колонну по десять и расстрелять, оставив трупы гнить во рву, чтобы любой француз, решивший дать бой в бреши, ожидал от англичан ужасного возмездия. Можно даже не приказывать: сегодня, если они победят, все и так будет сделано. Если они победят.