Неля Гульчук - Загадка Александра Македонского

Александр резко поднялся, чтобы проводить Таиду. Она подалась ему навстречу, прижалась к нему всем своим трепещущим телом. Ее губы, жаркие и нежные, искали его губы.

Медленно руки Александра заключили ее в свои объятия. Она чувствовала исходящий от него трепет желания. Но так же медленно, как обняли ее, его руки разомкнули объятия.

– Нет!.. – сказал он. – Между нами никогда ничего не будет. Мне трудно говорить тебе все это, но у меня, к сожалению, нет выбора. Я жду твоих сообщений из Афин.

– Я справлюсь, не сомневайся.

Его отказ больно ранил ее, но она решила выполнить задание Александра во что бы то ни стало, ведь это сулило новые встречи.

Птолемей на террасе поджидал Таиду. К его удивлению, ждать пришлось недолго. Увидев ее, идущую по дорожке парка, он не поспешил ей навстречу, а молча наблюдал за ней. По ее походке и поникшим плечам он понял, что ей причинили боль, и не сомневался, что виноват в этом Александр. Внезапно он ясно осознал, что она слишком много пережила за время войны, став невольной свидетельницей жестокостей, которые совершались вокруг. К своему удивлению, он обнаружил, что не ревнует ее к брату, а хочет защитить ее. И хочет услышать ее смех, увидеть в ее прекрасных глазах радость вместо печали и услышать, как ее голос издает стон наслаждения. Он открыл в себе неожиданное желание показать ей, что мужчина может приносить радость и покой.

А потом он скажет ей, чтобы она уехала в Афины. Так приказал царь!.. И проводит ее из Экбатан. Долгой ли будет на этот раз новая разлука?

Таида слепо брела по дорожке парка. Она возвращается в Афины. Персей жив и тоже может неожиданно прибыть туда. На этот раз она уцелела, но какой ценой!.. Какой смертельной опасности подвергает ее Александр, но она обязана выдержать и это испытание.

Таида вытерла слезы со щек и ускорила шаги. Ей захотелось скорее увидеть Птолемея. Это было спасением. Неожиданно ее взгляд наткнулся на неясно вырисовавшуюся мужскую фигуру, идущую ей навстречу.

– Таида!..

Птолемей протянул к ней руки, и она упала в его объятия.

– Я устала, устала… Александр приказал мне отправиться в Афины. Возможно, я снова окажусь в сетях Персея!..

Она зарыдала. Он принялся целовать ее лицо. И Таида невольно подумала, что она в безопасности только в его объятиях.

Они поднялись по ступеням террасы и вошли в покои Птолемея. Он целовал ее страстно, с наслаждением, так что все ее тело пронизывало теплом. И он впитывал ее дыхание, будто они вместе принимали участие в каком-то таинстве.

Через некоторое время Таиде показалось, будто они соединились в центре вселенной и не осталось ничего, кроме стремительного восхождения. Из глубины ее души вырвался крик, а затем мир как бы взорвался. Она была потрясена: Александр снова завладел всем ее существом, всеми ее мыслями. Если бы можно было приказать Александру любить ее! Многие мужчины жаждали ее любви, но она предлагала себя только одному Александру.

Позже, когда они стали погружаться в теплую дремоту после того, как Птолемей даровал ей такой восхитительный экстаз, ее сознание пронзила острая мысль, что разлука с Александром и Птолемеем может оказаться слишком долгой.

Ни Таида, ни Птолемей не подозревали, что эта ночь надолго соединит их.

На следующий день Таида покинула Экбатан. Впереди ее ждали родные Афины и неизвестность.

Дарий III, отринутый всеми добрыми богами, в сопровождении нескольких тысяч воинов, среди которых были и греческие наемники, поспешно двигался к Каспийским воротам, через которые пролегал путь в Бактрию.

Горы были еще покрыты снегом, воздух холоден, дороги трудны. Крутые утесы и стены скал скрывали от глаз солнце.

Это был самый молчаливый поход из всех совершенных персидским царем. И без того малоречивый Дарий почти всю дорогу безмолствовал.

Он постоянно вспоминал недавний разговор в Экбатанах с верным Артабазом, который предостерегал его и советовал:

«Не станет ли для нас Бактрия местом гибели? Туда заманивает Бесс, а он коварен! Одержим ли мы победу? Не лучше ли отказаться от дальнейшей войны и сдаться Александру? Я уверен, что он сохранит тебе жизнь, а это, согласись, не так уж и мало».

Артабаз хотел еще что-то сказать, но он тогда перебил его:

«Нет, второй путь мне не подходит. Я должен собрать новое войско и вступить в сражение с Александром».

И вот теперь впереди самая опасная для его царской жизни битва. Уже многие из ближайшего окружения предали его и перешли к Александру. С кем останется он перед началом сражения?

В эти дни персам приходилось в немыслимой спешке преодолевать огромные расстояния по труднейшим горным тропам. Воины устали до предела и требовали отдыха. Боязнь мятежа вынуждала Дария пойти на уступки и замедлить движение.

Едва выбравшись на равнину, в нескольких днях пути до Каспийских проходов, Дарий приказал разбить лагерь, чтобы дать воинам короткий отдых перед решающей встречей с опасным противником.

Быстро раскинувшийся по всей равнине лагерь персов вскоре погрузился в тишину. Утомленные воины, сложив оружие, мгновенно заснули. Многие спали у догорающих костров. Укрывшись в шатрах, отдыхали военачальники.

Только Дарию не спалось посреди своего огромного, наспех разбитого лагеря. Он стоял в тревожной позе с растерянным видом в центре огромного шатра на красивых разноцветных коврах. Вокруг него горело множество светильников. В последнее время царь не любил и боялся темноты. Жаровни с углями обогревали царский шатер.

Казалось, что царь Персии случайно попал в эти дикие края и теперь терялся в догадках, как бы ему поскорее отсюда выбраться.

Мысли о Бессе будоражили его покой. В душе давно накопилось раздражение против бактрийского сатрапа. Вот уже несколько лет Бесс давал ему свои советы. Но никогда прежде он не был так назойлив и самонадеян. Бесс всегда старался показать, что уважает и почитает мнение своего царя. Вот чем он завоевал в свое время доверие Дария. Но сейчас, в самый трудный момент жизни царя, он постоянно перечит своему повелителю. Царь не должен прислушиваться к мнению кого-либо, даже Бесса. Царь должен сам решать дела своего государства.

Дарий принял решение утром созвать военачальников и объявить им о своем намерении готовиться к встрече с македонцами, чтобы еще раз попытаться победить врага в открытом сражении.

Но не только царь не спал в эту ночь.

В шатре бактрийского сатрапа тихо беседовали Персей и Бесс.

– Говори! – глухо повелел Бесс.

Глаза Персея сверкнули недобрым огнем:

– Ты готов пожертвовать всем для своей цели?

Бесс ответил вопросом на вопрос:

– Что ты предлагаешь на этот раз? Убить царя предательским способом?